– Вам не следует тревожиться! – пропищал Ратибор. – Мои рыцари прикроют своих новых друзей. Мы ведь с вами уже встречались, донна?
В понимании гнома ослепительная улыбка должна была выглядеть именно так. Три съеденных кариесом корешка зубов во рту и обломанные резцы.
– Неужели доблестный рыцарь спасет меня? – Девушка наклонила голову, чтобы скрыть улыбку.
– Сущие пустяки! Отбить очаровательную кошарку от озверелых троянов – одно удовольствие для нашего брата! – пританцовывал Ратибор.
– Могу обещать вечную дружбу!
– Славная речь, учтивая речь! – благосклонно улыбнулся гном. – Нечасто можно услышать мудрые речи от нынешнего люда. Как могу судить, вы пожаловали к нам из Зеленой страны, донна?
– Именно так, рыцарь, из Зеленой страны!
– Много странников прибивает последнее время. Сбывается зловещее пророчество, грядут худые времена. Конь потеет на рассвете, олива цветет в ночь весеннего ветродуя, ветки омелы покрываются слезой. Истинно, грядут худые времена!
Дверь поддавалась под натиском преследователей, прилетели отголоски немецкой брани.
– Догонят, шняги гунявые, дрын им в дышло! – простонал Грек.
– Вы скучаете по родной земле, донна?
– Честно признаться, да! Но пока не вижу способа вернуться домой…
– Возможно, вам хотелось бы встретить достойного кавалера, прелестная донна? – Гном понизил голос на две эротические октавы.
– Как знать… – Даша кокетливо повела бровью.
Мелкий чудик снимает ее в подземном переходе! Не каждая шалава может похвастать подобной популярностью!
– Я одинок! – вздохнул рыцарь. – Никак не найду достойной подруги. А между тем мне уже сто семьдесят шесть лет!
– Что вы такое говорите, Ратибор? Выглядите значительно моложе!
Гном довольно улыбнулся.
– Так приятно было беседовать, но нам пора! – тоже улыбнулась Даша.
– Следуйте по своим делам, донна! Рыцари Ратибора обеспечат вам уход! – Он крутанулся на каблуках.
– А ля гарде! – Тонкий голос набрал силу. – Седью жечь подонков!
Маленькие люди выстроились в ряд, свирепо пискнул Матадор. Из-за поворота появились псы. Запели стрелы арбалетов, но за мгновение до этого огненные лоскуты обожгли раскаленным пламенем вековые стены подземелья, алые блики отбросили извилистые тени на спины беглецов. Крики боли смешались с ругательствами и стонами. Новая порция губительного огня отбросила преследователей назад. Крыса рвалась с поводка, повинуясь команде, маленькие рыцари выхватили шпаги.
– Адванте! Марш!
– Ходу! – скомандовала Даша, и вскоре место схватки осталось позади беглецов…
Гордей отставал. Рана кровоточила, красные капельки оставляли следы, как хлебные крошки Мальчика с пальчик.
– Перекур! – объявила Даша и опустилась на четвереньки. Опасность миновала, и им следовало восстановить силы.
Девушка приложила ладонь к холодной стене, ощутив легкую вибрацию. Далеко наверху Нева несла свинцовые воды. Баржи курсировали между островами круглосуточно, перевозя пассажиров и коммерческие грузы. По выходным дням в хорошую погоду горожане отправлялись на выгул на Васильевский остров. В его прибрежных камышах водилась в изобилии дичь. Зайцы, куропатки, лисы. Охота была любимым занятием обеспеченных господ. Намывные пески украшали симпатичные купальни. Нынешним летом среди петербургских модниц был в моде натуризм – пикантная забава, занесенная из оккупированной Америки. Красотки щеголяли по песчаному берегу в чем мать родила, приводя в восторг праздношатающихся гуляк.
Даша прикрыла глаза. Перед сомкнутыми веками возник образ старца Ивана Архангельского. Он сидел, опустив натруженные большие руки на колени. Руки рабочего, землепашца, горняка и уж никак не провидца. Бакланы шептались, что за его поимку тайные службы обещали неслыханную награду – сто тысяч полноценных марок или пять кило чистейшего серебра.
Мягкое золото стремительно обесценивалось после открытия богатых месторождений в Южной Сибири. Торговцы продавали самородки по пятьдесят марок за штуку. Другое дело серебро! Три фунта породы можно было обменять на пару стадий земли в курортной зоне Фракии.
Про старца ходили разные слухи. Экзальтированные столичные дамочки сулили состояние каждому, кто организует приватную встречу с пророком, разумеется нелегально. Заиметь гостя в своем салоне считалось высшей привилегией изысканного общества. Говорили, что Иван Архангельский долгое время жил как обычный смерд, на городской куче. Ночевал в подвалах, ел жареных крыс. Во время рейда попал в руки к псам.
В казематах Крестов находились оборудованные по последнему слову техники камеры, а местные лекари исхитрялись продлевать страдания несчастных очень долго. Иван пережил неслыханные муки, впал в кому. Сочтя смерда погибшим, его выкинули на свалку. Дальнейшая история была крайне противоречива. По одним слухам, его обнаружили слободские бакланы и выходили, по другим – во время клинической смерти его посетил дух в обличье прекрасной, чистой девы. Она коснулась рукой его лба, он воскрес и с того дня обрел уникальные способности.
Иван Архангельский умел читать мысли, предсказывать будущее. Известно было, что он никогда не ночует в одном месте дважды. Два дня до встречи с ним девушка вспоминала как самый черный период в ее жизни. Тихон спрятал беглянку в заброшенной рыбацкой лачуге на берегу залива…
– Здесь сховаешься… – сказал он. – Шибко тухлей смердит, они не любят…
– Кто не любит? Псы?
– Трояны не любят. Рыбная тухля им не в жилу!
Лучше не скажешь! Запах разлагающихся рыбных туш пропитал избушку. По ночам ветхие стены дрожали под натиском ветра, сердитые волны с ревом разбивались о каменный мол. Как писал Пушкин? Приют убогого чухонца…
Даша не находила себе места. По идее она должна была сойти с ума от страха, но случилась обратная метаморфоза. Дойдя до края, объятая животным ужасом, она внутренне переродилась. Словно слетела пелена, душащая ее всю жизнь. Так изредка случается, утверждал преподаватель философии, чудаковатый симпатичный дядечка с заморской фамилией Лурье. Серьезные потрясения выворачивают вас наизнанку. Те, которые послабее духом, сдаются и, как правило, погибают. Но если в вашей душе зреет потенциал, о каком вы и сами не догадываетесь, то ждите. Скоро на свет божий народится новый герой!
Будучи по природе деятельным человеком, она вычистила свое временное пристанище, из вяленых хвостов корюшки соорудила похлебку. От пахучего варева мутило, но уроки выживания Стрельникова не прошли даром… Девушка сидела на берегу, глядя в туманный горизонт, мысли крутились вокруг одной темы, как надоедливый волчок. Как отсюда выбраться? Как попасть домой?! Она досконально изучила медальон. Судя по весу, он
