— Что это у тебя, парень?
— Рогатка. И я выстрелю, если придется.
— Для чего она тебе? На кроликов охотиться? Так я не кролик.
— А кто вы такой?
— Полиция. У меня есть удостоверение, — ответил бородач и, прежде чем Лукас успел что–либо сказать, сунул руку в карман камуфляжных штанов и выхватил пистолет.
Рогатку Лукас сделал сам из упругой раздвоенной ветки тополя и полоски выращенной в баке резины, по составу и пределу прочности не уступающей замку раковины мидии. Как только бородач поднял пистолет, Лукас натянул резину и выстрелил. Он проделал это мгновенно, не раздумывая, стреляя от бедра, и шарик угодил точно туда, куда он хотел попасть. С резким звуком снаряд ударил бородача по костяшкам пальцев, мужчина взвыл и выронил пистолет, а потом резко сел и схватился здоровой рукой за колено, потому что второй шарик Лукас послал ему в сухожилие под коленной чашечкой.
Лукас подошел, отбросил ногой пистолет и шагнул назад, зарядив в рогатку третий шарик. Бородач злобно уставился на него, морщась от боли, потом сказал что–то на своем языке.
— Кто тебя послал? — спросил Лукас.
Сердце у него колотилось, но мыслил он спокойно и четко.
— Скажи, где это лежит, и мы оставим тебя в покое, — ответил бородач. — И твою мать тоже.
— Моя мать здесь совершенно ни при чем.
Лукас наблюдал за бородачом и прислушивался, как через мокрый лес приближается кто–то еще.
— Тем не менее она тоже причастна, — заявил бородач.
Он попытался встать, но раненое колено подвело, мужчина вскрикнул и снова тяжело сел. Он до крови прикусил губу, на лбу выступили капельки пота.
— Сиди спокойно, или следующий попадет между глаз, — предупредил Лукас. Он услышал, как дрогнул его голос, а по взгляду бородача понял, что и тот услышал тоже.
— Иди и принеси сам знаешь что. И не говори, что ты меня не понял. Достань и принеси сюда. Другого предложения не будет, — сказал бородач.
И я делаю его только один раз.
Негромко треснула веточка. Лукас повернулся, готовый выстрелить, но это оказался отец Дамиана. Выйдя из–за темно–зеленого куста, он произнес:
— Этого можешь оставить мне.
И Лукас сразу понял, что произошло. Сохраняя холодную ясность сознания, он догадался, как связаны все события.
— Ты меня подставил, — сказал он.
— Мне надо было их заманить, — пояснил Джейсон, одетый в джинсы и старую камуфляжную куртку. В руках у него покоился обрез двустволки.
— Ты дал им знать, где я. И сказал, что у меня есть еще кусок драконьей чешуи.
— Но здесь эта история не кончится, — предупредил бородач, глядя на них.
— Теперь ты и твой приятель у меня в руках. И вы заплатите за то, что сделали с моим сыном, — пообещал Джейсон. Он поднес к губам свисток и дважды коротко дунул. Из темной глубины мокрого леса донесся ответный свист.
— Ты просто мелкий бизнесмен–идиот, — пробурчал бородач. — Ты знаешь нас. И на что мы способны. Сделаешь что–нибудь со мной, получишь ответку в десять раз больше.
Джейсон проигнорировал его и сказал Лукасу, что тот может уходить.
— Почему ты позволил им гнаться за мной? Ты мог бы их перехватить, когда они ждали возле лодки. Хотел, чтобы они меня поймали?
— Я знал, что им придется за тобой погоняться. И не ошибся. Так что хорошо все, что хорошо кончается, согласен? Считай это расплатой. За то, что произошло с моим сыном.
В груди Лукаса закипел гнев.
— Ты не можешь прощать меня за то, чего я не делал!
— Все это произошло из–за того, чего ты не сделал.
— Не я. А ты. Из–за тебя он сбежал. И не только из–за того, что ты его бил. Он думал, что если останется здесь, то станет таким же, как ты.
Джейсон повернулся к Лукасу, лицо его налилось кровью.
— Уходи. Немедленно.
Бородач выхватил из ботинка нож, раскрыл его, поднялся, оттолкнувшись здоровой ногой, и бросился на Джейсона. Лукас натянул рогатку и выстрелил. Шарик с хлопком ударил бородача в висок, тот рухнул ничком. На виске у него была вмятина, из носа и рта потекла кровь. Подергавшись, он затих.
По листве вокруг негромкими аплодисментами шуршал дождь.
Джейсон шагнул к бородачу, пнул его в подбородок носком ботинка. Мертвец перекатился по мокрым листьям, раскинув руки.
— Похоже, ты его убил. — сказал Джейсон.
— Я не хотел…
— Тебе повезло, что их двое. Второй расскажет то, что мне надо узнать. А ты уходи немедленно, парень. Пошел!
Лукас развернулся и побежал.
* * *Матери он ничего рассказывать не стал. Надеялся, что Джейсон Плейн узнает, кто убил Дамиана, сообщит полиции, убийцы ответят за содеянное и на этом все кончится.
Но кончилось иначе.
На следующий день к острову подошел моторный катер с вооруженными автоматами полицейскими и детективами, расследующими смерть Дамиана.
Они арестовали Лукаса за причастность к двум подозрительным смертям и сговору по похищению или убийству других неизвестных лиц. Похоже, один из тех, кого Джейсон нанял, чтобы помочь добиться возмездия за смерть сына, оказался информатором полиции.
Лукаса три месяца продержали под арестом в Норвиче. Джулия была слишком больна, чтобы его навещать, но они разговаривали по телефону, и еще она посылала ему весточки через Ричи, которого арестовали вместе со всеми работниками креветочной фермы, но выпустили под залог, когда полиция не смогла доказать, что он имел какое–либо отношение к планам Джейсона.
Ричи и сообщил Лукасу, что у его матери рак (болезнь началась в горле и распространилась по всему телу) и что Джулия отказалась от лечения. Лукаса, прикованного наручником к тюремному охраннику, через две недели отвезли повидаться с ней. Мать лежала на госпитальной койке, исхудавшая и ужасно беззащитная. Волосы она связала в пучок и спрятала под синий шарф. Рука у нее была очень холодная, кожа обвисла на хрупких костях.
Женщина отказалась от лечения моноклональными антителами, которое ликвидировало бы опухоли и удалило раковые клетки из крови, и отказалась от пищи и воды. Врачи не могли вмешаться, потому что в ее «Распоряжении о поддержании жизни» имелся пункт, дающий Джулии право выбрать смерть вместо лечения. Она поведала об этом Лукасу хриплым шепотом. Губы у нее потрескались, дыхание стало несвежим, но взгляд остался ясным и решительным.
— Надо поступать правильно, даже когда это труднее всего, — сказала она.
Умерла Джулия четыре дня спустя. Ее пепел был рассеян в розовом саду муниципального крематория. Лукас стоял под дождем между двумя охранниками, пока викарий
