— Ой, как мне нравится эта песня! — сказала стюардесса Даша. — Ой, как мне нравится певец Коля. Но на него не достать билетов, даже на последний ряд. Как хочется увидеть его живого. А вы, товарищ Куклачев, были на концерте великого Коли?
Коля задрожал от удовольствия.
— Конечно! — сказал Коля. — Я даже знаю его лично.
— Ой, какой вы счастливый! — восхитилась Даша. — Давайте выпьем за Колю!
— Давайте! — сказал радостно Коля, выпил и добавил: — Я вам билеты на него подарю, когда прилечу обратно в Москву.
— Ой, вы и такое можете? — обрадовалась Даша. — Спасибо вам, товарищ Куклачев. А где ваши киски?
— Они в Германии, — соврал Коля. Ему очень хотелось петь. В салон вышел из пилотской кабины командир корабля. В фуражке.
— У, какие у нас в гостях известные люди. Здравствуйте, товарищ Олег Попов. Я вас сразу узнал. Я был на вашем выступлении лет тридцать назад. Вы почти не изменились, такой же Солнечный клоун.
— Давайте с нами? — сказал Коля.
— Мне нельзя. Я за рулем. Ну, если только немножко. Маша наливай. Давайте выпьем за наше искусство. Вот культура была! Просрали такую страну! — командир выпил полный стакан и даже не поморщился. — За вас, товарищ Попов, — сказал командир корабля.
Коле хотелось петь, и он опять затянул:
— Натуральный блондин… всем всегда необходим… а-а-а!..
— Вы так хорошо поете, — сказал командир. — Как Магомаев. Я недавно был на его концерте.
— Как были? Он же очень давно не выступает? — удивился Коля. – И он вообще-то уже несколько лет там… в Азербайджане…
— Да? А мне казалось, что это было вчера. Уехал, говорите. Ладно, приедет. Там жарко. А куда вы летите, товарищ Попов?
— В Германию, — удивился Коля.
— А-а… Маша, а мы куда едем?
— В Германию.
— Вот видите, мы тоже в Германию.
Коля еще более удивленно посмотрел на командира.
— А разве мы должны были лететь не в Германию? — осторожно спросил Коля.
— Маша, мы, куда должны лететь? — спросил командир.
— В Германию.
— Вот видите, в Германию… а вы куда летите?
Через час командир упал между кресел. Стюардессы, с трудом, с помощью второго пилота, вытащили за ноги, застрявшего под креслами командира и утащили в кабину. Из кабины раздалось: «Натуральный блондин… а-а-а!..». Потом стук падающего тела и наступила тишина.
После исчезновения командира больше никаких происшествий не было. Пили немного — понемножку. Через час в динамиках раздалось: «Говорит командир корабля. Наш самолет прибывает в аэропорт Штутгарта…» Голос был ровный и бодрый.
«Вот это мужик! Фронтовик наверное или, как отец, из военных. Чувствуется косточка. А выправка-то…» — подумал Коля.
При выходе на трап Коля упал, панамка свалилась и покатилась по полю. Стала видна полосатая шевелюра.
— Точно, Куклачев, — сказала одна стюардесса другой, и они помахали Коле руками.
А панамку одна из них, Даша, все-таки догнала и взяла себе на память. Как же, сам товарищ Куклачев летел на их самолете. Да еще так красиво пел. Есть, что рассказать подружкам в общежитии. Вот позавидуют!..
Володя Танин решил перестраховаться и как всякий русский бизнесмен такого высокого полета, сумел обмануть всех. Он с женой полетел на своем самолете в Париж — вроде как по магазинам прошвырнуться. Шопинг сделать. Из Парижа пустой самолет улетел обратно. Жена тоже полетела обратно в Москву, но чартерным рейсом, а Володя поехал поездом в Берлин через Баден-Баден. Потому-то, ему не надо было маскироваться. Как известно, окольный путь самый короткий. Это еще великий Ленин сказал.
В Баден-Бадене, таксист, русский, довез его до указанного адреса, умудрившись два часа незаметно колесить по маленькому миловидному городу, да так, что ни разу не проехал по одной и той же улице. У таксиста был громадный опыт — он проделывал такие штуки у себя дома, в России, в каком-то совсем уж мизерном городке в Якутии. Но там было проще — там стоял такой мороз и такой морозный туман, что дальше вытянутой руки ничего не было видно. Содрав четыре цены, довольный таксист сказал на прощание по-русски: «До свидания», и уехал. «Какой милый человек, — подумал Володя и еще подумал: «А я думал, что Баден поменьше, а он вон какой большой, с пол Москвы будет. А на карте — маленькая точка».
За стойкой регистрации сидел молодой симпатичный человек. На стойке было написанное от руки объявление, с самой известной русской гостиничной фразой «Мест нет».
— Молодой человек, — сказал Володя Танин. — Для меня здесь должен быть забронирован номер.
Выяснилось, что номер забронирован на Володю Анина, и молодой человек, очень вежливо проводил Танина в номер три, получив «на чай» один евро. «Жмот!» — хлестко подумал про нового постояльца молодой человек. Правда, он за сегодняшний день уже имел немалый доход… Он целый день водил своих квартиросъемщиц по городу, искал необходимый отель, заходил в кафе, так как девочкам с утра было, мягко говоря, не очень хорошо. Он сразу догадался, что за спрашиваемым ими «домом номер 9», скрывается его отель, и ищут они Тайсона-Джордона. Но упускать такую поживу очень не хотелось. Во всех отелях не было мест и к вечеру девушки, измотанные бесконечным хождением, с радостью согласились снова переспать в каморке молодого человека. Заплатили требуемую сумму, и даже расщедрившись на чай, сунув незаметно друг от друга купюры в руку юноше. Потому-то, молодой человек мог думать так нехорошо о новом постояльце. «Интересно, — подумал он о девушках, — сколько же я им еще смогу мозги пудрить? А хорошенькие обе — слов нет!»
Отто решил ехать в Баден-Баден на машине. Ну чем еще удивить Изабеллу, да и как поедешь с такой болезнью общественным транспортом. А тут остановился по дороге у любого куста, вышел, сделал дело… и поехал дальше.
У Отто был автомобиль, если, конечно, это чудо гэдээровского автопрома в нынешней Германии можно назвать автомобилем, а не автохламом. У него был «Трабант»! Достался от отца, заслуженного партийца социалистической Германии. Не гниющий, вечный, слышимый без всякого клаксона, он не вызывал удивления у встречных машин и простых граждан, пока ехали по Восточной Германии. Там таких раритетов было предостаточно. Но как только машина пересекла эту, теперь уже невидимую границу бывших двух Германий, начались чудеса: блестящие, грозно урчащие от своей силы, нахальные, суперсовременные автомобили старались уступить им дорогу, водители и их шикарные пассажирки кричали радостно, махали руками, показывали палец, нет-нет не средний, а большой и кверху. Ехать стало очень трудно, останавливаться на ночлег приходилось в глухих местах,
