- Его било током семь-восемь минут? Это долго. Не очень-то верится, когда человека убивает даже тогда, когда он только прикоснётся к оголённому проводу. А под ним был ещё мокрый песок.
- Не веришь? Я когда книгу прочитала, тоже не поверила. Вернулась к тому отрывку. Стала просчитывать время. И у меня получилось. Пока все бегали и решали, что делать, прошли две минуты. Потом Колька побежал за отцом, ещё минута. Пока отец понял, в чём дело, ещё минута, уже четыре. Прибежал отец, тоже стал бегать, а в таких моментах, когда твой сын висит на проводе, поверь, думается плохо.
- Растерянность!
- Да. Это ещё две минуты. Уже – шесть. И минута, которая потребовалась для того, чтобы душа маленького Эдгара вернулась в тело. Вспомни старуху, стоявшую рядом с ним. Итого семь. Магическое число. И ещё, рядом с Эдгаром всю жизнь крутилось число тринадцать. Все события, влияющие на его дальнейшую жизнь, на судьбу, словом, все перемены в его жизни, начинались с тринадцатого числа. Даже его сотовый телефон заканчивался цифрой тринадцать. И так далее. Тоже число непростое. И кого он видел? Бога что ли? В книге этого нет. Там пара строк о том, что в детстве его било током. И всё! Било! Хм! Это так называется? Нужно посмотреть в словаре. Пока оставим.
- Чудо! Теперь верю. Хотя и трёх минут вполне достаточно, чтобы убить человека. Ещё как! Даже одного прикосновения, поверь мне.
- Вот загадка? Какая тайна в ней? Старик из облаков, семь минут, старуха. Андре, теперь ты понимаешь, что такое архив и рукописи? Не зря я так искала их и боялась, что Эдгар всё написал о себе в книгах и рукописи, на поверку, окажутся заурядной исповедью, или хуже того - обыкновенной писаниной, как у большинства людей, не представляющей интереса ни для биографов, ни для посвящённых в искусство людей. Ошибалась. Материал мне поможет. Хватит на три книги, - откидываясь на спинку стула, завершила Глория.
- Хм, должен признать, что это тронуло и меня. Не думал, что будет интересно. Теперь я понимаю, почему рукописи и архивы покупают и продают. В Интернете много спроса и предложений на архивы, личные вещи и всё такое… Отлично, Глория, отлично! Ты тянешь на красный диплом! А ведь ты прочитала всего пару листов.
- Я уже один имею. Второй – это ты, мой родной, и третий – архив. Итого три. Тоже магическое число!
- Глория, пора ехать. Скоро начнёт темнеть.
- Ничего. Почитаем ещё. Заночуем у моей мамы. У тебя же нет пока задания?
- Нет. Как пожелаешь, наш исследователь!
- Тогда продолжим. У меня из головы не выходит, не покидает её, не стремится наружу мысль о том, как его душа покинула тело? И как увидела это старуха, вот тайна! Некоторым поэтам, писателям, особенно философам, открывались тайны бытия, мироздания. Словом, истины. Вспомни Винчи, Омара Хайяма, Вольтера…
- Божественное вмешательство?
- Андре, принеси листов двадцать из красной коробки. Посмотрим, к какому периоду творчества относится всё, что написано в ней.
Андрей пошёл в маленькую комнату, в которой находились ещё три коробки с рукописями его деда, и принёс Глории двадцать три листа.
- Вот! Работай.
- Так, - листая страницы, разговаривала она вслух. - Хорошо сохранились, но весь архив нужно проветрить. Вот оно, стихотворение, о котором я думала и не могла вспомнить его. Послушай:
Да!
Тех среди нас, на которых
У
Смерти есть ордер выданный
Небом,
Она не выпустит
Из своих когтей.
Но
Если ты с крючка
Сорвался, значит, пришёл
Приказ…
Стихотворение называется «Мишень», оно есть во втором томе сборника «Как на духу!», я вспомнила. Что скажешь, Андре?
- Я понял, что некоторым людям удаётся, благодаря Небу, сорваться с крючка…
- Именно! И в такие моменты люди говорят: «Ты родился второй раз». Пример: терпит катастрофу воздушный лайнер, падает в море, в лес… остаётся в живых лишь один пассажир; падает человек случайно с пятого этажа, остаётся жив, при этом на нём нет ни одной царапины. Или случай с Эдгаром. Можно продолжить…
- Хочешь сказать, что их оставляют на Земле, чтобы они закончили работу, ради которой их послали на Землю? Так что ли? Я правильно понял?
- Начинаешь понимать. Кстати, он тоже побывал в чуть не случившейся авиакатастрофе, когда летел со своей женой отдыхать из Узбекистана на Чёрное море, и не знал, что придёт время, и он будет жить в сорока минутах езды от моря.
- В авиакатастрофе?
- В книге, вернее в сборнике стихов, в первом томе «Как на духу» подробно описана вся его жизнь, и такие моменты в его жизни, попадающие под значение этой строки: «…значит, пришёл приказ…»
- Мистика, да и только.
- Это надо описать в книге. Последовательно. Людям будет интересно. Эдгар был не единственным, а одним из них. И включить в главу отрывок из романа «Лара», в котором они едут по Риму втроём: Эдгар, Инна, твоя бабушка и философствуют на тему «Случай, как необходимость». Точнее, Эдгар с Инной, а твоя бабушка слушает и моргает своими длинными ресницами.
- Глория, сколько ты знаешь, любовь моя!
- Я училась, Андре. Если всё суммировать, получится глубокая по смыслу глава с привкусом провидения, особой судьбы и, как ты говоришь, божественного вмешательства. Несколько глав нужно будет переделать. Когда я их писала, работала над ними, приходилось строить догадки. Архив всё поправит. Изменения уже в моей голове.
- Теперь я понимаю, как рождается книга, твоя первая книга. Всё происходит на моих глазах.
- И ещё не меньше трёх видны на горизонте, - уточнила Глория, ушедшая с головой, как говорят в народе и в творческих кругах, в работу. – Что у нас тут? Ага! Что-то про художников. Ни фамилий, ни имён. Слушай, читаю:
«Быть художником нелегко. Им приходится совмещать полёт фантазии с коммерческой хваткой, а творческие амбиции - с нравами отечественного арт-рынка. Это вредит творчеству. Только свобода способна не останавливать полёта воображения и таланта. Сейчас художники (не все, а большинство) выставляются, за свой счёт, в крошечных европейских галереях, чтобы добиться хотя бы известности. Но все они мечтают о масштабных выставках в залах Русского музея – участь тех благородных рыцарей, которые считают, что ещё не
