В доме было пусто, темно и довольно прохладно, но Лия двигалась уверенно, будто тут и жила всегда. Триэн выставил перед собой раскрытую ладонь, создавая на ней маленькое пламя. Огонек осветил комнату, выхватывая из нее нехитрую мебель обитавшей в доме девушки. Лия шарахнулась от огонька к стене и заворожено уставилась на него.
– Как ты это делаешь? – прямо спросила она, не отрывая взгляда от оранжевого пламени.
– Ты тоже так можешь, – улыбнулся он ее реакции.
– Не могу. – Девушка сжимала в ладони что-то, висящее на ее шее, и не отводила взгляд от маленького огонька.
– Смелее, подойди ко мне. – Эрик легко подул на пламя, заставляя его стать чуть ярче, освещая всю комнату. – Коснись, он не обожжет.
– Делать мне больше нечего, – фыркнула Лия, но ближе все-таки подошла, нервно заправляя за ухо длинную прядь.
Чародей вспомнил о цели своего пребывания в этой деревеньке. Знакомство и обучение юных чародеек туда не входило. Впрочем, он мог узнать все, что ему было нужно, и от нее.
– Давно у вас пропадают девушки?
– Давно, уж полгода или около того. Так ладно девушки, два чародея сгинули, уйдя в лес на поиски следов духа.
– Какого духа? – насторожился Эрик и прищурился.
– Злого, конечно. Есть такая легенда – о злом духе, который питается человеческой душой. Его зовут Моррготер и он пьет чужую душу, чтобы снова стать молодым. Когда я была маленькой, мама часто мне это рассказывала…
– Твоя мама тоже чародейка?
– Моя мама умерла, – Лия серьезно посмотрела на Эрика. – И она была обычным человеком. Как и я.
Чародей усмехнулся такой упрямой натуре собеседницы и коснулся ее дара так, чтобы она ощутила его, заставил огонь внутри нее гореть ярче любого костра, а ладони светиться еле заметным желтым светом. Девушка менялась в лице, то пугалась, то улыбалась, дотрагиваясь до груди, то полными обожания глазами смотрела на Эрика. Снова вытащила из-под платья медальон на простом шнурке и зажала его в ладони.
– Теперь ты мне веришь? – увидев несколько суетливых кивков, Эрик заинтересованно присмотрелся к ее дару и был поражен его силой. Как же она не сгорела до сих пор? – Что у тебя за медальон?
Лия явно неохотно раскрыла ладонь, позволяя небольшому оберегу свободно лечь на ткань платья. Это был маленький узел Талиесина, сделанный явно из дерева, но отполированный постоянным контактом с руками хозяйки. Он не давал никакой магии темноволосой чародейке, что стояла сейчас рядом с ним. Девушка взобралась на стол, разгладила юбку, и только потом рассказала:
– Это ведающий узел, он дарует мне удачу. А еще я его держу в руках, когда хочу успокоиться. Мне его вырезала мама. Но остальные жители деревни не понимают, что он не несет угрозы в себе.
– Почему жители не любят чародеев? – в голове Эрика не укладывалось, что в его родной стране вот так вдруг изменились порядки, пусть и всего в паре деревень.
– Им кажется, что это из-за вас… – она запнулась, потом продолжила, - нас, чародеев, гибнут люди. Те двое, что сгинули в лесу, помнишь? Люди сказали, что, возможно, это именно чародеи живут в лесу. Никто не искал следов их пребывания, – Лия слегка пожала плечами, разглядывая, как светилась ее ладонь. – Я думаю, что они давно мертвы, как и девушки, что постоянно пропадают в этой глуши.
– Я для этого и прибыл – избавить вас от напасти.
– И ты будешь искать его в лесу? А если ты пропадешь? – испуганно спросила Лия, переставая болтать ногами.
– Не думаю, что все так серьезно. – Лукаво усмехнулся чародей, – Но, если вдруг мне понадобиться помощь – ты мне поможешь? Будешь со мной по лесу бродить?
Девушка спрыгнула со стола и принялась что-то суетливо мастерить на кухонном столе.
– Куда же тебя девать, конечно, буду. А то заблудишься еще… Ты есть-то будешь? Есть белый хлеб, вино, курица…
– Я не откажусь от курицы. – Эрик вспомнил, как в одной деревне его благодарили за спасение жизни женщины половиной каравая черствого хлеба и фыркнул, будто кот, подтверждая данное ему еще во время учебы прозвище. А еще нужно было найти место для ночлега. – Ты здесь живешь?
– А где же еще? Это мой дом. – Лия порхала по комнате, собирая на стол, изредка бросая удивленные взгляды на подсвечники, которые появились на столе, когда Эрик устал держать огонек на ладони.
– Я не обременю тебя, если пару-тройку дней поживу у тебя?
– Живи, сколько хочешь, – девушка коротко хихикнула, – но только кровать у меня одна. И комната тоже одна. И ты не в моем вкусе. Садись за стол.
– Ну, кровать можно и новую создать. – Чародей еле сдержал рвущийся смех при виде стремительно краснеющей девушки, – И я даю слово, что не прикоснусь к тебе.
– Я бы хотела иметь такого друга, как ты… – еле слышно прошелестела чародейка, утыкаясь носом в тарелку, – у меня никогда не было друзей.
– Я буду рад стать твоим другом, – серьезно сказал он в ответ.
**
Эрик проснулся среди ночи, услышав плач с соседней кровати. Лия тихо всхлипывала, стараясь заглушить рыдания подушкой. Он не хотел вмешиваться, но она плакала так горько, что он не смог молчать, разглядывая низкий серый потолок. Он вздохнул, подошел к ее постели и присел на самый край.
– Что случилось? Плохой сон? – сочувственно спросил он.
– Да, – всхлипнув, ответила Лия, – мама снилась.
– Но это же хорошо. Разве нет?
– Нет! Она погибла, когда мне было двенадцать. Умерла от лихорадки. Если бы я знала, что я чародейка… Я бы могла спасти ее, - ее голос сорвался, девушка зажмурилась, сжимая в кулаке одеяло.
– Ты была совсем юной и не знала о своем даре. Ты не смогла бы ее спасти, – Эрик вспомнил первого вылеченного им пациента. – Мне было двадцать пять, когда я вылечил насморк у своего первого больного. И ты разве была чародейкой в двенадцать? Когда с тобой стало происходить нечто странное? – Он коснулся пряди ее волос, открывая заплаканное лицо.
– Где-то с неделю назад. Мой огород стал сам по себе быстрее расти, а позавчера, когда я разозлилась – с пальцев полетели искры. Я думала, что начинаю сходить с ума. – Лия перестала плакать, но
