ПОСЛЕ УЖИНА ОН ПОДНЯЛСЯ в номер. Надел шорты белого цвета, синюю майку, кепочку, сланцы, взял полотенце, телефон и пошёл на пляж. Искупался, оделся и направился вдоль пляжа к тому месту, где любила делать фотоснимки его невеста. Когда он проходил мимо шумной компании, его окликнули: «Эдгар Николаевич, присоединяйтесь к нам!» Он оглянулся и не сразу узнал Светлану.
- Света! Это Вы?
- Да! Вы не узнали меня без формы? – вставая, спросила она.
- Поверьте, нет. Вы в этом купальнике такая красивая, если то, что на Вас, можно назвать купальником.
- Спасибо! Купальник мне прислала сестра Инна из Италии. Она вышла замуж за итальянца, который отдыхал у нас пять лет назад и часто ездил в Сочи на выставки картин. Теперь живёт в Риме. У них двое детей. Муж – управляющий... Вернее у него строительная фирма или что-то там… Ну, Вы понимаете. В прошлом году я ездила к ним в гости. Они живут рядом с площадью, где с балкона одного из зданий читает молитвы или обращения к людям сам Папа Римский. Я слушала его. Хотя ничего и не поняла, но сестра перевела мне его речь, за ужином.
- Замечательно, Светлана!
- Если решите поехать в Рим, я могу дать Вам её адрес. Творческим людям обязательно нужно съездить хоть один раз в Рим и всё посмотреть своими глазами. Даже Гёте писал, что поездка в Рим его изменила. Вот. Видите, и мы, простые читатели, тоже кое-что знаем. Если честно, всё, что касается искусства, я узнала из экскурсий. Нам всё показывали – и музей…
- Света! Может, ты вернёшься?
- Уже иду. Мой ухажёр. Очень ревнивый. Инна тоже мне показала много достопримечательностей Рима.
- Я понимаю его. Спасибо за предложение по поводу Рима и адреса сестры.
- Обращайтесь, Эдгар Николаевич, - тихо предложила поэту Света. – Ну, Вы начали писать книгу? Не забывайте, я – первый читатель.
- Не забуду, Светлана. Как придёт…
- А, вдохновение? Понимаю, - перебила Света. – Надеюсь, скоро.
Света вернулась в свою компанию, которая, как подумал Эдгар, отмечает чей-то день рождения.
Эдгар дошёл до места. Сел на песок, накрыл плечи полотенцем, чтобы они не «сгорели», и стал смотреть на проплывающую вдалеке «Ракету».
Он сидел и вспоминал те дни – дни, которые они проводили здесь с Камиллой. Вспоминал всё до мелочей. Ему казалось, что вот-вот она подбежит и обнимет его. Сядет рядом и начнёт говорить о картинах, об эскизах, о предстоящих выставках. Покажет ему снимки, которые она сделала… И так они просидят на этом месте до вечера, а потом пойдут в беседку смотреть на закат.
Эдгар сидел и всё вспоминал – всё, связанное с Камиллой. Он вспомнил, как она потеряла золотую серёжку. Как они искали её, но не нашли. Серёжки ей подарила в ресторане мама на семнадцатый год её дня рождения. Хотя у Камиллы и были натянутые отношения с матерью, она бережно относилась к подарку. И сильно расстроилась, потеряв серёжку. Но вторую хранила. И не стала заказывать такую же в ювелирной мастерской. «Всё равно мама догадается. Да и бриллиант там особый», - говорила она. Так и хранила её одну в бархатной синей коробочке. Но заказал их отец Камиллы одному мастеру. Спецзаказ. Эдгар замечал иногда, как Камилла подойдя к комоду, откроет его, достанет коробочку, вытащит серёжку, поцелует её и положит назад. Эдгар делал вид, что не видит этого. Но никак не мог понять – если Камилла, достав серёжку, целовала её, то это скорее говорит о любви к матери, в крайнем случае, об уважении к ней. Тогда, как могло случиться так, что они поссорились или поругались, или,.. или,… или…
- Не могу понять, разгадать, - думал вслух Эдгар. – Но Камилла сильно огорчилась потеряв серёжку.
* * *
ЭДГАР СИДЕЛ ЗА СТОЛОМ уже два часа, но никак не мог начать писать. Перед ним лежал чистый лист бумаги, на котором было написано сверху: «Камилла. Часть первая». Дальше этого дело не шло. Было одиннадцать часов ночи. Зазвонил телефон «для избранных»,так называл он телефон, оставленный ему отцом Камиллы. «Кто это может быть?» Он ответил:
- Да! Татьяна? Кто тебе дал этот номер?
- Эдгар, вот бросил бы ты свою дурацкую привычку отключать телефон. Прямо болезнь какая-то! – возмущалась Татьяна Плешакова. – Пришлось звонить твоему брату и доказывать, что разговор серьёзный. Ты ничего не говорил о втором телефоне. Юра всё рассказал. И номер такой простой: 89185556667.
- Что тебе, Татьяна?
- Слушай. Позвонила начальник отдела культуры города и сказала, что ей звонили из прокуратуры, просили принести пять номеров нашего альманаха, твои сборники стихов, мои и стихи других наших авторов.
- Зачем?
- Они отправят их на экспертизу в краевую прокуратуру для анализа…
- Какого анализа? Это что, свинина что ли? Лет пять назад они уже делали экспертизу…
- Не перебивай. Дослушай. Последние три номера кому-то из чиновников не понравились, я так думаю, и они, видимо, попросили их проверить, твои критические статьи, на предмет: может ли городское литературное объединение писать о коррупции, о президенте, о делах в больнице, поликлинике, о нарушениях в Доме престарелых в Черноморке. Помнишь, ты писал критический материал, когда к тебе пришли бабушки из Дома престарелых и всё рассказали?
- Помню. Но кто в краевой прокуратуре может оценить текст? Или публикацию?.. А тем более качество, образы, темы стихов. У нас что, в Горячем Ключе,- тридцать седьмой год? – раздражённо ответил Эдгар. – Ты напугана этим, Татьяна?
- Но раньше такого ведь не происходило. Ну, хотели тебя снять с председателя. Нас, всех авторов, вызывали в Центральную библиотеку, не предупредив даже тебя. Но мы не стали голосовать за кандидатуру, предложенную отделом культуры, а сказали: Загорский нас устраивает. Они сильно возмутились тогда. Прошло пять лет - и вот снова.
- Татьяна, пусть читают. Время запретов прошло. Сейчас свободу слова и свободу творчества не остановить. Обратной дороги нет!
- Но тебя опять вызовут в прокуратуру на «собеседование». Три раза уже предупреждали. Но на этот раз они, кажется, взялись серьёзно.
- Не бери в голову. Если не поэты, то кто скажет
