Глава 2. Учёный и следователь
Как известно, в любом коллективе четверть сотрудников делает более двух третей общей работы, причем самой важной и значимой для конечного результата. Отчего так происходит? Да оттого, что большинство из нас лишь отбывает на работе положенный срок, используя «казённое» время для решения личных проблем; если надо, то изображает «кипучую» деятельность, а коль нет, то считает возможным заняться чем-то другим. В первую очередь, налаживая свой быт и изо всех сил стараясь, чтобы семейный очаг светил и грел.
Значительно реже встречаются люди, фанатично преданные своей профессии. Зачастую они трудятся сверхурочно, а, бывает, что и дома решают архиважные проблемы, раздражая домочадцев бесконечными разговорами по мобильнику. У этих людей на второй план отходят не только отдых и развлечения, но и семья. Видимое благополучие до определённой поры может поддерживаться хорошим заработком, иными материальными благами и привилегиями, но вот с недостаточно чутким к себе отношением родным и близким приходится мириться. Это – деловые, целеустремлённые люди. Они не знают, что такое покой и семейное счастье. Их не встретишь на стадионе, они не лежат на диване перед телевизором, не ходят с лукошком в осенний лес или к водоёму с удочкой. Они постоянно озабочены какими-то срочными проблемами, которых, как правило, по мере их решения меньше не становится.
Именно к такой категории людей относился профессор Ледовской. На своей личной жизни он давно поставил крест. К тому факту, что его ровесники имеют уже взрослых детей и даже внуков, он относился философски, прекрасно понимая, что рутинные домашние проблемы подчас не только тормозят профессиональный рост главы семейства, но совершенно выбивают из колеи. К тому же супружеская жизнь полна своих тонкостей, а уж где тонко, там и рвётся…
Словом, коль Бог не ссудил, так отчего клясть судьбу? Знать, так надо было…
Ксения появилась в жизни Арсентия год назад.
Как-то, улучив свободную минутку в своих «изысканиях», Ледовской заглянул в Художественный салон на Ленинском проспекте. Там проходила выставка картин калининградских художников. Профессор высоко ценил настоящее искусство, и в душе даже немного завидовал мастерам кисти, смычка и пера. Не мог он пропустить такое событие, как вернисаж. Зашёл и с головой окунулся в атмосферу тишины, гармонии и истинной красоты. В нескольких залах были вывешены полотна местных мастеров, которыми любовались поклонники, критики и просто любители прекрасного.
Его сразу привлекли работы Сергея Покровского, тот предпочитал изображать древние постройки: форты, замки, крепости. С его картин на современного зрителя смотрела история Восточной Пруссии…
Арсентий медленно переходил от одного полотна к другому. Вот, работы Екатерины Ростовцевой… а в этом уголке выставлены картины Ирины Каюковой, рядом – полотна Игоря Гусева, Татевика Манакьяна… Пейзажи и офорты, натюрморты и портреты, карандаш и пастель, масло и акварель… Старый Кёнигсберг и новый Калининград, аллеи, фонтаны, цветущие поля и лесные тропинки, морские просторы, мачты и паруса…
Постояв несколько минут у работ Игоря Заборских, Арсентий двинулся дальше и вдруг… замер у такого «произведения искусства», мимо которого просто невозможно было пройти! Женщина лет тридцати пяти, высокая и стройная, с короткой стрижкой, в лёгком джемпере и джинсах не отрывала взгляд от картины, на которой в бескрайнем океане призывно зеленел одинокий тропический остров… «Григорий Родственников. Остров надежды», – прочёл Арсентий и вновь переключил внимание на незнакомку.
Она стояла, повернувшись боком к открытому окну, на котором висели лёгкие кружевные занавески. Они мягко колебались под вздохи прохладного ветерка, который залетал в зал с улицы. Эти, похожие на морской бриз дуновения, и кружевные волны мягко гладили тело прекрасной женщины… Ледовского потянуло к ней с неимоверной силой, которой он не смог противиться. Незнакомка же стояла, видимо, найдя в картине что-то особенное, а может, ощущая тепло от нарисованного южного солнца, согревающего прибрежный песок, или слушая, что шепчут ей набегающие на берег волны…
– Нравится? – тихо спросил Арсентий, понаблюдав за незнакомкой пару минут, и раздумывая, с чего бы начать разговор.
– Очень, – быстро ответила она вполголоса. – Так бы стояла и любовалась…
– Наверное, ужасно хочется хоть на часок перенестись на такой вот остров, затерянный в океане?
Тут она словно очнулась и взглянула на собеседника. Длинные ресницы вздрогнули, а красиво очерченные губы растянулись в приветливой улыбке.
– Я сама немного занимаюсь живописью. Для себя. А, глядя на картины мастеров, учусь и стараюсь понять, как они передают игру света и тени, как подбором цветов подчёркивают прозрачность и глубину воды, словом, много разных нюансов… Я удивляюсь и радуюсь способности человека наблюдать мир свежим взглядом с восхищением, чистотой и непосредственностью ребёнка…
В мочках её ушей блеснули простенькие серёжки – янтарь в серебре. Обручального кольца на пальце не было… Внезапно вся окружающая обстановка показалась Арсентию более светлой, объемной и приятной.
– Так купите эту картину и повесьте её у себя в комнате, – он дружески улыбнулся. – Будет у вас в доме свой остров…
Она ответила лучезарной улыбкой, но в тёмных глазах мелькнула грустинка.
В общем, случилось так, что Арсентий купил это полотно и тут же подарил его прекрасной незнакомке.
– Если вы не примете от меня этот подарок, – он видел, как она засмущалась, – я… – он состроил гримасу, давая понять, что с картиной может произойти нечто ужасное, – тут же верну её на выставку!
Они рассмеялись.
С тех пор Арсентий и Ксения стали встречаться.
Это утро Ледовской тоже начал с пробежки. Привычный маршрут, знакомые лица. Он приветливо кивнул Наталье, молодой женщине из соседнего дома, выгуливавшей свою таксу, пропустил стартовавшую от дома «Мазду» другого соседа, и направил свои стопы на «тропу здоровья». По давней привычке мозг сразу же установил в голове «рабочий режим», удалив остатки сна и извлекая из памяти самые важные и актуальные моменты.
Арсентий частенько бывал недоволен собой. «Когда в моей жизни всё тихо да гладко, – размышлял он, – то свежих мыслей в голове почему-то совсем мало… В такие периоды я словно копаюсь в мешке с гнилыми яблоками, выбирая там для себя парочку съедобных… Моим нервным клеткам время от времени просто необходима хорошая встряска, тогда они начинают работать в бешеном темпе… генерируя новые идеи и находя выход из самых безнадежных ситуаций…»
После вчерашнего разговора с местными краеведами он чувствовал внутри какое-то смутное волнение. Такое состояние могло означать только одно – затронутая тема его «задела» и он к ней обязательно вернётся. Хотя, казалось бы, что в ней интересного? «Положительные» результаты опытов по созданию искусственного человека? Мифические встречи и даже схватки с существами-гомункулами? Бред!
«А что, если то, о чём я всегда мечтал и
