– Возможно, я это и заслужил, – сказал он, с усилием удерживая ее. – Но сломанный нос помешает нашим планам, а этого мы не можем себе позволить.
Его правая рука плотно прижимала ее к нему, ее левую ладонь он зажал локтем, а одной ногой придавил ее ноги, абсолютно не давая ей пошевелиться.
– Ты двуличный сукин сын! – прошипела Сальвия. – Вот, значит, как поступает честный офицер на королевской службе!
– Да, если это нужно для защиты короны.
Его спокойствие только распаляло ее гнев, и она извивалась и толкалась, пытаясь вырваться из его железной хватки и заставляя его постоянно искать равновесие, стоя на одной ноге.
– Ты тоже не всегда была честна по поводу того, кто ты такая и каковы твои намерения, миледи.
Это был жестокий укол. С каждым мгновением тот Вяз, которого она знала, растворялся в тумане. Впрочем, этого Вяза никогда и не было.
– Мои намерения никогда не состояли в том, чтобы использовать людей в своих целях. Или причинять им боль, капитан Квинн. – Она произнесла его имя как ругательство.
Он смотрел на нее сверху вниз не мигая, пока она наконец не отвернулась. Она поверила его актерской игре, как влюбленная школьница, а ведь она всегда гордилась умением здраво судить о людях и видеть сквозь маски. И все почему? Потому что она мечтала о принце, о сказке. Гнев отступил, как приливная волна, оставив лишь пропасть боли. Это было гораздо хуже, и Сальвия без сил оперлась на Квинна, подавив всхлип.
Квинн расслабил ногу и перестал так крепко давить Сальвии на спину, чтобы высвободить свою правую руку. Сейчас Сальвия могла бы вырваться из его хватки, но девушке было уже все равно. Она смотрела в пустоту, и Квинн пальцами стер слезы с ее лица. Это было так унизительно. Даже когда умер отец, Сальвия не проронила ни слезинки.
– Я не хотел причинять тебе боль, – прошептал он.
Она не ответила, не посмотрела на него, даже не кивнула или не покачала головой.
– Сальвия, прости. Мне очень жаль, что все произошло именно так. Обещаю, с этого момента только правда.
Неужели он думает, что теперь его обещания чего-то стоят?
– Мне не нужна твоя правда. Я ее ненавижу. – Ее голос звучал мертвенно даже для нее самой. – И тебя тоже.
– Я все равно это скажу: я люблю тебя, Сальвия Птицеловка. Что бы я ни делал и ни говорил раньше, это чистая правда.
И это было самое худшее из всего, что капитан сейчас мог сказать. Ее левая рука теперь была свободна, Сальвия отвела ее назад и изо всей силы ударила его по лицу.
59
Сальвия проигнорировала извиняющиеся улыбки Кассека и Грэмвелла, решительно пройдя мимо них в комнату. К ним она не испытывала ненависти, вся вина лежала на капитане, который как раз пододвигал стул поближе к столу. Квинн жестом пригласил Сальвию сесть, что она и сделала, даже не взглянув на него. Вернуться к себе в комнату она отказалась. Быть может, из чувства противоречия. Быть может, из преданности Дарнессе и Клэр. Быть может, она просто не могла вынести того, что опять останется в стороне. Но когда он предложил полностью отменить ее участие в их планах, она просто повернулась к нему спиной и пошла к двери комнаты для собраний.
Лейтенанты молча стояли у противоположного конца стола, а Квинн сел возле нее. Они приняли ее как свою, а не снисходительно, как своего рода домашнего зверька, чего она так боялась. Впрочем, возможно, их уважительное отношение было вызвано постепенно бледневшим красным отпечатком ее ладони на щеке капитана. То, что Сальвия узнала, было действительно страшно. Те сто тридцать человек, о которых она слышала, на деле оказались двумястами кимисарскими солдатами, хотя как минимум десять из них были убиты. Когда Квинн показал ей, как отряды расположились вокруг них, это навело ее на мысль.
– Их командир вот здесь, – указала она на группу возле перевала. Все уставились на нее.
– С чего ты взяла? – спросил Квинн.
– Однажды утром я со стены видела, как обученный ястреб кружит над этим местом, перед тем как приземлиться. Он прилетел с юга.
– Откуда ты знаешь, что это был не обычный ястреб? – спросил Квинн.
В ответ она лишь вздернула бровь, и он невесело хмыкнул:
– Ну да. Птицеловы должны знать.
Большая часть собрания была посвящена обсуждению того, что делать, если герцог начнет действовать раньше, чем болезнь войдет в полную силу. Сальвии поручили в таком случае собрать и спрятать дам, а если их захватят, быть начеку и ждать попытки их спасти. Значит, после всего, что она сделала для Квинна, он хотел, чтобы она просто сидела в стороне и наблюдала?
– Я способна на большее, – возразила она. – Как женщина, я могу отвлечь внимание… по-особенному.
Квинн отбросил эту идею:
– Я оставляю за тобой право применить свои чары, если понадобится, но мы говорим о настоящей битве, Сальвия.
Даже ее имя в его устах прозвучало как оскорбление. У Квинна не было никакого права так небрежно к ней обращаться! Сальвия скрестила руки на груди:
– Я тоже говорю о настоящей битве. Охранники д'Амирана до смешного распутны. Это можно использовать в наших интересах.
Квинн выпучил глаза:
– Даже не думай об этом!
Кассек и Грэмвелл неловко поерзали.
– К тому же, – продолжил он с многозначительным видом, – если я не ошибаюсь, ты обещала выполнять приказы.
– А ты обещал…
Она запнулась. Повисло неловкое молчание, лейтенанты старались смотреть куда угодно, только не на своего капитана. Сальвия ущипнула себя за руку, чтобы прийти в чувство. Она не станет плакать. Не здесь. Ее ногти глубоко впились в кожу, даже несмотря на рубашку и куртку, и ей все же удалось сохранить самообладание.
– Госпожа Сальвия, – сказал лейтенант Кассек, – это та помощь, в которой мы и впрямь нуждаемся. Это действительно важно, и это позволит мужчинам сосредоточиться на сражении.
Сальвия ущипнула себя сильнее, поворачиваясь к Кассеку. Выражение его лица была открытым и честным. Ради этой искренности она отступилась, но все оставшееся собрание просидела молча. Когда Квинн всех распустил, Грэмвелл вышел, а Кассек остался.
– Мне нужно кое-что проверить, прежде чем мы отведем ее обратно, – сказал Квинн. – Можешь пока подождать здесь с ней?
Кассек кивнул. Как только Квинн ушел, Кассек пододвинул стул и сел к ней лицом, но ничего не сказал. Минута прошла в молчании, и Сальвия спросила:
– Как долго я была в этом замешана?
– С того вечера, как вы познакомились, – сказал Кассек. – Кодовое имя агента, первым вышедшего на операцию, –
