— Не обижаюсь, — вздохнула я, поудобнее устраиваясь в кресле и накрывая ноги пледом. — И на Дориана тоже не обижаюсь. Дерек, я просто не понимаю, для чего и для кого нужно было устраивать цирк с рестораном и превращением в добряка-весельчака. После обеда, к слову, он снова работал молча, а если и говорил, то только по делу.
— Знаешь, в Лиаре у Зорака очень неоднозначная репутация. — Голос Хозера в телефонной трубке звучал тихо и задумчиво. — Говорят, он не только отличный сыщик, но и хороший актер. Настолько хороший, что многие черты его характера — загадка даже для тех людей, которые проработали с ним бок о бок много лет. Ты говоришь, что Зорак — мрачный молчаливый тип, а в моем окружении он известен как скрупулезный, дотошный зануда. Дориан все время играет, Ви. Возможно, его желание быть для всех разным как-то обосновано с профессиональной точки зрения, а может, он просто заигрался и уже не может остановиться.
— А как Зорак общается с тобой?
— Почти никак, — фыркнул Дерек. — Мы видимся только за завтраком и за ужином. Потом он либо отправляется в свою комнату, либо идет гулять. Идеальный гость — его не видно и не слышно. Кстати! Он сегодня спрашивал о тебе.
— Да? И что же его интересовало?
— Как ты живешь. Какие у нас с тобой отношения. И прочее в таком духе.
— Не очень деликатные вопросы.
— Что ты! Он расспрашивал осторожно. Так, чтобы ни один вопрос не прозвучал обидно или двусмысленно.
Я хмыкнула.
— И зачем ему это?
— Думаю, ты сумела произвести на него впечатление, — нарочито небрежно сказал муж. — И заинтересовать.
Я закатила глаза.
— Ладно, бог с ним. А что сегодня интересного было у тебя?
Я проболтала с Дереком почти два часа. Когда нажала на кнопку сброса, мои уши были красными, как помидоры.
Однако вернуть себе нормальный цвет им явно было не судьба — спустя ровно одну минуту телефон зазвонил снова.
— Добрый вечер, Вифания.
— Добрый, Ларен.
— Вот, звоню, как и обещал.
Глубоко вздохнула.
— Ларен, я бы хотела перед вами извиниться.
— За что? — удивился он.
— За своего коллегу. У него собственные методы работы и профессиональные привычки, которые могут показаться странными.
— Вам не за что извиняться, Вифания. Меня странностями не удивить и не испугать. К тому же беседа с господином Зораком проходила в вашем присутствии, а вас я всегда рад видеть.
Вот и хорошо.
— Теперь о том, о чем я хотел с вами поговорить. Завтра у нас с вами день X.
— Участники фестиваля начали приезжать уже сегодня. Мой маг вечером доложил, что в Рив прибыли три собаковода с питомцами.
— Ничего подозрительного в этих собачках господа волшебники, конечно, не обнаружили.
— Естественно. Контрабандисты наверняка приедут в составе общей толпы.
— Вифания, а вы уже знаете, где террористы хранят круч?
— Я знаю только то, что рассказали мне вы, — про самое видное место.
— Тогда я дам вам еще одну подсказку. Пресловутое видное место находится на торговой площади.
Кто бы сомневался.
— Это точно?
— Вроде да. По крайней мере, так сказал мой заколдованный коллега.
— Ларен, наши поисковики изучили там каждый сантиметр и никаких тайников не обнаружили. Даже намека на них не нашли.
— Маги смотрели?
— Разумеется.
Магам, чтобы увидеть скрытое, надо хотя бы примерно знать, в какую сторону смотреть, поэтому толку от них было немного.
— Что ж, продолжайте искать. Я подключу к вашим поискам своих людей. Некоторые из них большие специалисты по тайникам.
Не сомневаюсь.
— Ларен, я очень благодарна вам за помощь. И за сознательность. Когда дело касается таких опасных случаев, очень важно, чтобы против них объединилось как можно больше единомышленников.
Несколько секунд Шет молчал, будто раздумывая, что мне ответить.
— Знаете, Вифания, — медленно начал он, — если быть честным, на этих случаях я мог бы заработать кучу денег. И мне, по большому счету, плевать, кто именно будет сидеть на троне — Георг Первый или кто-то другой. Мой бизнес не зависит от правящего режима.
— Если это идет в ущерб вашим финансовым интересам, зачем вы нам помогаете, Ларен?
— Потому что я против войн и революций. И уже говорил об этом, Вифания. А еще потому, что этим расследованием занимаетесь вы, и мне хочется вам помочь.
Мои губы сами собой растянулись в улыбке.
— Спасибо, Ларен. Я очень ценю ваше внимание и заботу. Только знаете, я не уверена, что смогу равноценно за них отплатить.
— Не надо об этом беспокоиться. Плата мне не нужна.
В самом деле? Что-то я не припомню, чтобы глава теневого дома занимался благотворительностью. Интернат Святой Лары не в счет.
— Вы серьезно?
— Да.
— Знаете, господин Шет, я вам не верю.
— Напрасно.
— Почему же?
— Потому что… — Он запнулся, а йотом коротко вздохнул. — Потому что я люблю вас, Вифания.
У меня внутри что-то испуганно екнуло. Повисла тишина.
Они сговорились?
Время шло. Шет молчал. Я тоже.
Господи, Ларен! Что мне вам на это ответить? Сейчас, да еще по телефону.
Но он, похоже, ответа и не ждал. Помолчал еще пару секунд, словно давая мне возможность обдумать услышанное. А потом сказал, тихо и нежно:
— Доброй ночи, Вифания.
И повесил трубку.
На следующее утро встречать участников фестиваля я отправилась вместе с Лео. Стражей, призванных обеспечить безопасность породистых собак и их предприимчивых хозяев, на телепортационном вокзале было много, и примерно треть из них составляли ребята Вайлера Бадда.
Мы с Леонардом выказывать свою принадлежность к ривскому УСП не стали и просто смешались с толпой зевак, желающих
