– Стоять! Куда?!
Я не успел заметить, как появился майор. Скорее всего, он штурмовал нижний этаж и подвал, услышал звуки выстрелов и поднялся на помощь.
– Шмеля убили, – пояснил я, – убийца на крыше. Изо рта у меня выливались не слова, а каша. Соленый вкус крови перебил горечь.
Лицо Ставра исказила гримаса, словно ему сообщили, что умерла мать.
– Назад! И ты тоже, вниз!
Он подскочил к Хрипу, бесцеремонно рванул его за штанину. Сталкер, который был вовсе не сталкер, рухнул с лестницы. Он сделал попытку ударить майора пистолетом и в отместку получил в бок, где тело не защищено пластинами бронежилета.
– Гнида зоновская, подставил ребят!
От завывания ветра, головокружения и тошноты я уже больше догадывался, о чем говорит майор, чем слышал его. Он явно был зол на Хрипа. Лучше бы эту ярость он пустил на Карима.
Меня шатнуло в сторону окна.
– Картина маслом, – прошептал я. Разбитый Шмель лежал на асфальте. Маленький человек с большим сердцем. «Сколько ж тебе лет, Шмель? Сколько тебе было лет?»
Я понял, почему он не кричал. Все силы он потратил на прыжок, стараясь добраться до крана. Был шанс зацепиться… Не судьба.
Меня дернули.
– Вниз! Оба!
Мое тело механически исполнило приказ. Дурацкие станки, которые скрывали наемника от моих пуль, пацаны, которые уже не вставали, несмотря на крики майора, – а как же «сегодня никто не умрет»?
Майор тянул нас, как котят, за шкирку. Хрип попытался вырваться, за что его припечатали об бетонную опору. Я же сосредоточился на движении вниз. Всплеск еще не начался, только собирался разлиться по Зоне, но уже давил на психику почище телевизионных новостей. Паника мешала соображать, заставляла метаться и искать угол, чтобы забиться туда на время Всплеска.
Майор же нас тащил, как единственный трезвый среди друзей-алкоголиков, – пресекая любые попытки свернуть с намеченного пути.
Если бы не удар затылком об стену, значительно лучше работала бы моя соображаловка. Сейчас же включился механизм записи на бобину памяти.
Меня продолжали волочь на нижний этаж. «Ого! Вот тут бой кипел и разливался кровью! – подмечал я. – Черный, черный, черный… Бандитов немало насобирали. Видимо, в бой пошли гранаты, а лишь потом была зачистка».
Злость, кипящая во мне, искала выход, но сорваться было не на кого. Бандиты лежали мёртвые, никто не пищал, не звал на помощь. Зачистку парни произвели тотальную. Пока я воевал наверху, они освободили Фабрику от фризовцев.
Еще ступеньки. Грохнуло, словно на нас упала жестяная крыша.
– Быстрее! Все вниз!
В подвал? Логично: раз тут фризовцы существовали, то надо было и им где-то укрываться от непогоды Зоны.
В мозгах прояснялось, с кашлем выходил дым из легких. Майор меня отпустил. Для того, чтобы тащить и бить Хрипа, ему требовалось две руки. Я не понимал, почему проводник так хочет вырваться.
Споткнулся о кровать. Во рту – словно камешки морские. Идти стало сложнее – видимо, тут и размещались бандиты. Я завалился на кровать, пружины жалобно скрипнули. В железных бочках горел огонь. Пламя металось от порывов ветра, но значительно меньше, чем наверху. Точно, это был жилой блок.
На ящиках я заметил следы от пуль. Тело, кровь, кровь, тело. Самое удивительное, я не видел на трупах одежды нашей расцветки. Получается, штурм прошел удачно, если вынести за скобки стычку с Каримом Волком.
Майор скомандовал:
– Все в подземелье!
Ступеньки, поворот, котельная. Еще поворот. Я остановился, думая, куда все спрятались. Ставр же тянул Хрипа в узкий проход, на потолке там горел прикрученный проволокой фонарь.
– Сержант, не стой на месте! – Ставр даже спиной контролировал мои действия.
Я ринулся, почти перешел на бег. Толстая железная дверь без скрипа захлопнулась за мной.
– Ставр, троих наших нет, – отрапортовал малознакомый мне солдат.
– Уже и не будет. Задраивай люк, готовимся к трясучке, – произнес майор.
– Баранов! – сказал я и ломанулся к двери.
– Че, вспомнил? А когда меня бросил под забором, память отшибло? Или совесть?
Меня развернули, прижали к двери.
Рот у Рената перекосило от гнева. Нервничал.
– Не напирай, – пресек я его поток речи, – все сделано правильно, доказано лично.
– Чего? Да ты меня подставил! Мне самому пришлось прорываться, Костыль ты калечный!
Задел я его своим поступком. Я успел добить бандита на крыше красного здания, успел спугнуть фризовца на входе, возле крана. Успел. Полезли бы оба – потеряли бы время. Объяснить мне не давали, Ренат приблизился вплотную, обдал жарким дыханием.
За его спиной творилось что-то интересное. Тоже разборка, но уровнем повыше. Я отодвинул Рената в сторону. Сплюнул кровь.
– Утихни, Бара.
Вид котельной обескураживал. Это было небольшое, слабо освещенное фонарями помещение. Дальше, в глубине коридоров, все пропадало в чернильной темноте.
За Ставром и Хрипом находились люди. Их разделили по разным углам: грязные, в испачканной одежде, с ожогами – передвигались свободно; бандитские рожи были уложены на плиточный пол и связаны. Не много их осталось. Хорошо ж поработали военные.
Хрип вскинул пистолет, направил на майора.
– Хватит. Надоел.
– Я тебя сейчас на лоскутки порву, – прорычал Ставр. Вот и сорвался наш майор, а то строил из себя стального человека. На пистолет он не отреагировал, замахнулся и ударил кулаком по стене. Брызнула кровь.
– Сволочь сталкерская, ты нас завел в ловушку. Подставил пацанов. Они же еще стрелять толком не умеют, а ты нас завел в засаду. Сволочь зоновская. Сталкер недоделанный, я по твои хитрым глазкам видел: замышлял ты что-то, перешептывался с аномалиями. – Ставр говорил громко и быстро.
– Майор, ты меня с кем-то путаешь, – не опуская пистолет, медленно произнес Хрип.
– Шрам этот видишь?! – Майор нагнулся, сорвал каску и тыкнул пальцем в зашитую кожу на своей голове. – Душманам отдали, похоронили роту, а я смог прорваться, смог вытащить ребят. Если бы не ты, то и сейчас всех бы вытащил!
Ренат тихо спросил:
– Чего это с ним?
Думаю, все в этой котельной хотели узнать ответ. Все: шесть живых бойцов, бандиты, полирующие пол, сталкеры, сидящие тихо, как испуганные мыши, в углу. Караульный в дверях прошептал:
– Это у нашего майора бывает. Редко. Травма.
– Перелом? – уточнил Баранов.
– Нет, – почему-то так же тихо прошептал я, – посттравматическое стрессовое расстройство.
– Ага, – произнес солдатик.
Хрип не стрелял, хотя майор забрызгал его слюной, как бульдог.
– Я не при делах, – сказал проводник.
– При делах. При делах, – произнес Ставр, – ты знал, что тут кроме бандитов есть еще и наемники. Знал, а я тебе верил и привел ребят на убой.
7Я попытался влезть в эти разборки.
– Товарищ майор, подожди. Это воспоминания мешают тебе критично воспринимать ситуацию. Ты ж побывал в горячих точках, и тебе кажется, что все вернулось, – начал я убеждать Ставра.
– Ты, Костыль, слепой. Я – да, я горел в аду, но крыша у меня не течет.
Майор отстранился от свободовца, сдвинул автомат. «Ого! Все серьезно. Если Хрип начнет стрелять, почуяв смертельную угрозу, то пострадают многие. И даже я».
Проводник держался,
