– Ты идиотка, Имоджен, – твердила я себе. – Какая разница, что на тебе надето? Он уже видел тебя голой, и если ты не поторопишься и не напялишь на себя хоть что-нибудь, то и остальные получат такую возможность.
Я бросила взгляд на телефон, чтобы узнать время.
– Твою ж мать.
Я втиснула себя в черное платье, которое уже дважды примеряла, накрасила губы любимой красной помадой и спустилась вниз как раз в тот момент, когда раздался стук в дверь.
– С Днем благодарения! – В руках у Гэвина была коробка с тортом, а у Эвана – охапка роз – ярко-красных вперемешку с золотистыми.
– Проходите, – сказала я. – Гэвин, ты можешь отнести это на кухню. Эван, давай я займусь розами. – Благоухание цветов наполняло воздух, создавая праздничную атмосферу.
– Спасибо, что пригласила меня.
– Рада, что ты пришел, – ответила я, наливая воду в вазу.
– Надеюсь, мы сможем побыть вдвоем. Попозже. – Его тихий голос звучал так таинственно, что у меня мурашки побежали по коже.
– Я… ой… – я поморщилась. Из кончика моего пальца торчал шип от розы, вокруг которого быстро выступала кровь.
Зазвенел таймер духовки, и Елена пришла в кухню, чтобы разлить вино.
– Эти розы из нашего розария? – спросила она. – Мне так нравится это место. Хотя удивительно, что там еще что-то цветет.
– Нет, – ответил Эван. – Я тоже обожаю наш розарий, но эти цветы из цветочного магазина.
Вечеринка удалась на славу. Это был один из лучших праздников, которые у меня были в жизни. Никакой предпраздничной суеты, никакой беготни с пакетами, просто приятный ужин в кругу друзей, вкусная еда, вино и непринужденная беседа. Магия простого общения, алхимическое действо, когда люди, место и атмосфера сливаются воедино, и из этого чудесного сплава рождается тихое счастье.
Гэвин и Марин сидели напротив меня, и я наблюдала за ними. Эван как-то сказал, что фейри не подвластны чувствам, что они не способны любить. Но Гэвин смотрел на Марин с восхищением и обожанием, как на чудо. Что это, как не проявление любви, по крайней мере, такой любви, какой она должна быть в моем понимании.
– Пойду-ка я принесу десерт, – сказал он, жестом останавливая нас с Марин, когда мы попытались выразить протест. – Вы готовили праздничный ужин, а я уж как-нибудь сумею найти тарелки для торта.
– Я помогу, – предложила Елена.
Марин вытаращила глаза, когда Елена вышла вслед за Гэвином из комнаты. Время шло, а они все не возвращались.
– Надо пойти посмотреть, не нужна ли им помощь. Вы же знаете, какая капризная у нас кофемашина, – соврала я скрепя сердце.
Я решительно раздвинула двери в кухню.
– А она утверждает, что вы ей обещали! – Елена была явно вне себя от ярости.
– Я не могу давать такие обещания, – сказал Гэвин. – Ты же знаешь, каковы правила.
– Ты должен… – начала было Елена.
– Эй, ребята, вам помочь? – нарочито весело спросила я. Десерт – шоколадный торт, политый темно-красным сиропом, уже был разложен по тарелкам. – Пожалуй, отнесу это на стол.
– Спасибо, – тихо произнес Гэвин, когда я взяла в руки две тарелки, и добавил, обращаясь к Елене: – Вижу, наш разговор бесполезен, ведь никакой довод в мое оправдание не будет принят.
Когда мы все ели десерт, Елена так свирепо вонзала вилку в свой кусок торта, словно перед ней на тарелке лежало сердце Гэвина. Покончив с тортом, она поднялась и ушла к себе наверх, даже не пожелав нам доброй ночи.
Мы с Эваном устроились со своим кофе в библиотеке. Пламя мирно потрескивало в камине, тлеющие угольки светились оранжевыми огоньками. Мягкий золотистый свет, заливающий комнату, и приятный запах древесного дыма создавали романтическую обстановку.
– У меня такое ощущение, что вот-вот выскочит светящаяся бегущая строка «А теперь – обнимашки».
– Светящаяся бегущая строка? – Эван положил руку мне на затылок и поглаживал шею большим пальцем. – Сложновато звучит.
Он наклонился и поцеловал меня, и я ответила на его поцелуй, хотя и не придвинулась к нему поближе. У его губ был горьковатый привкус кофе и сладкий – шоколада, и легко можно было утонуть во вкусе, запахе и ощущениях от его прикосновений. Забыть о тайнах, дани и связанных с ними осложнениях.
– Когда я нахожусь в стране фейри, я только и думаю, что о Тании, – сказал Эван. – Не имеет значения, что прошло почти семь лет. Я возвращаюсь туда, и каждый раз это словно путешествие во времени. Все переживания усилены до предела и захлестывают с головой.
Прямо скажем, он выбрал неудачный способ соблазнения. Во всех отношениях.
– Но потом я возвращаюсь сюда, – продолжил он, все так же поглаживая мне шею. – И вижу тебя, живую, из плоти и крови. Я могу чувствовать твое тело под пальцами, чувствовать вкус твоих губ, и это ошеломляет. Я живу и дышу, и ты рядом. Я просто растворяюсь в тебе.
А вот это уже лучше… На какое-то мгновение я позволила себе потерять голову. Я не задавала вопросов, не думала о последствиях. Я просто запустила пальцы в его волосы и прижалась к его губам поцелуем в тающих отблесках пламени.
* * *Ариэль вернулась поздно вечером в понедельник. Когда она постучала в мою дверь, дорожные сумки все еще были у нее в руках.
– Слава богу, ты еще не спишь.
– Что случилось?
– Почему бы тебе не спуститься вниз? На кухне есть виски, а мне действительно нужно выпить перед этим разговором.
– Конечно. Дай только сохраню то, что написала.
– А я пока заброшу сумки к себе комнату. До встречи внизу.
Она налила нам почти полные стаканы виски, и сразу же залпом выпила половину своего.
– Послушай, ты пробовала с кем-нибудь говорить об этом амулете?
– Ты имеешь в виду это? – Я вытащила кулон в виде песочных часов из-за выреза блузки. Я так привыкла его носить, что больше не замечала его.
Ариэль кивнула.
– Конечно. Все мы – ты, Марин, Бет, Эван – обсуждали договор с фейри, дань и все, что с ней связано, но никогда конкретно не говорили об амулете. Хотя запрета на это как бы не существует. Что весьма странно, как мне теперь кажется.
Действительно, не понятно, почему нас не предостерегали против того, чтобы обсуждать столь щекотливую тему с посторонними. Представьте себе, вдруг кто-нибудь выступает с заявлением: сказки о фейри не выдумка – они существуют на самом деле. И большая часть знаменитых художников, артистов и писателей добились столь головокружительного успеха отчасти потому, что они провели некоторое время в волшебном мире, служа его обитателям.
– Да, это и в самом деле странно, – подумав, сказала я. – Нас никто не предупреждал, что эта тема под запретом, и в то же время до сих пор не было ни малейших слухов или даже намеков на существование подобного договора между фейри и людьми, и уж
