Астре ничего не сказал, но его молчание не было согласием. Нико замер и с минуту сидел не шелохнувшись. Потом начал хохотать. Его забавляло все это. Требование простить предателя и убийцу акульей девочки. То, что ни один житель Падура не выйдет завтра в поле. И то, с какой уверенностью калека наседал на Нико, говоря, что тот должен делать, а чего не должен.
Происходящее казалось таким бредом, что хотелось смеяться и рыдать одновременно. Расшвырять все, что попадет под руку. Разбить стекла круглого окна, услышать их звон и то, как они каскадом осыпаются на пол. Вырвать стрелки часов. Схватить Чинуша и задушить его голыми руками. Или перерезать ему горло.
Астре продолжал молчать, и Нико перестал смеяться, когда понял, что это их последний разговор перед затмением. И завтра будет уже не до того. Молчание Астре отрезвило властия. Но за оставшиеся несколько минут, прежде чем калеку увезли, Нико так ничего и не сказал.
Вскоре пришел еще кто-то, и по запаху властий определил Косичку. Шаман, единственный из всех, совершенно не вонял потом, несмотря на жару, не спадавшую даже ночью. Клецка вообще-то тоже не вонял, но от него всегда несло духами.
Липкуд бесцеремонно плюхнулся на скамью рядом с властием и сообщил:
– Мне сказали, что ты выглядишь совсем паршиво, так что я пришел рассказать тебе сказку на ночь.
Еще один последний разговор. Еще один живой мертвец. Невыносимо.
– Липкуд, скажи, – с трудом проговорил Нико, – как мне притвориться завтра, что все в порядке? Как мне сыграть свою роль правдоподобно? Я не знаю, как это сделать. Я просто не знаю.
– Очень просто, мой кудрявый друг! – заявил Косичка, шмякнув полотенце в таз с водой и обтерев мокрый лоб властия. – Не играй, а живи.
Нико горько усмехнулся.
– Вот заметь, на первый взгляд совет абсолютно бесполезный, – бодро заметил шаман.
С его появлением в келье воцарилась приятная прохлада и даже думать стало легче.
– Так в чем изюминка?
– Изюминка в том, что на самом деле настоящий ты – это тот человек, который поведет завтра нас всех. А сегодня ты играешь роль такого… ну, знаешь, мало впечатляющего типа. Я расскажу тебе сказку про одного отличного парня, Нико. Ложись поудобней.
Властий послушно лег на спину и стал смотреть, как в бесконечном затмении проступают первые образы нарисованной Липкудом истории.
– Однажды на свете родился маленький человечек. Он был такой крохотный и слабый, что все его обижали, а он не мог дать сдачи и только убегал. Но однажды добрый бог из Верхнего Царства это увидел. Он стоял возле котла и мешал амброзию, потому что наступила его очередь готовить волшебный напиток бессмертия, и от скуки наблюдал за людьми, копошащимися внизу. И вот он заметил маленького человечка, поднял его и сказал: «Ты маленький снаружи, но я подарю тебе талант, который сделает тебя большим внутри».
И он дал человечку волшебную губную гармошку. Она выводила такие чудесные песенки, что люди плакали и смеялись, стоило только ей заиграть, а больные тут же выздоравливали. Но человечек никому ее не показывал. Он боялся, что кто-нибудь украдет гармошку или рассердится, узнав, что у маленького человечка появился такой большой дар.
Человечек давно понял, что не выживет в страшном мире, если не сделает так, чтобы мир перестал его замечать. И, вместо того чтобы играть на волшебной гармошке, он отправился к шаману, который жил в глубине болота, где стояли деревья, выросшие из костей утопленников.
Немногие добирались до шамана, но маленький человечек не испугался жуткого места. Он исходил множество таких мест. Люди пугали его намного больше. И вот он добрался до шамана и в обмен на волшебную гармошку попросил сделать себя невидимым. Шаман превратил человечка в невидимку, и с тех пор никто его не замечал, а чудесная гармошка никогда больше не звучала над миром.
Человечку стало хорошо. Он уже не боялся, что его обидят, и надеялся прожить долгую жизнь. Но вот однажды ему попался другой маленький человек. И он был еще меньше и слабее первого. И его тоже все обижали. И два маленьких человечка крепко подружились. Но одного никто не замечал, а другого постоянно били. И вот однажды его ранили так сильно, что он должен был вот-вот умереть. И человечек-невидимка горько заплакал, ведь у него не было волшебной гармошки, чтобы залечить раны друга.
Добрый бог снова увидел его слезы. Он поднял раненого человечка, исцелил его и сказал человечку-невидимке: «Ты можешь прожить долгую безопасную жизнь, оставаясь маленьким и трусливым. И ты всегда будешь один. Но ты можешь стать большим, если только переборешь свой страх. Если перестанешь бояться боли, которую могут причинить тебе, когда ты станешь заметным и начнешь помогать таким же маленьким людям, как ты сам. Ведь у меня нет кучи волшебных гармошек, чтобы помочь им всем. Я ужасно бедный бог, потому что я всем все раздаю. Но гармошка есть у тебя. И выбор в твоих руках».
Вообще-то добрый бог был немного дурак и в тот день опять проворонил амброзию, пока болтал с человечком-невидимкой. Волшебный напиток пригорел, и чуть не случилось затмение раньше времени. Другие боги устроили ему большую головомойку, но человечек-невидимка так восхитился этим богом!
Он в тот же день побежал к шаману и обменял свою невидимость обратно на губную гармошку. И вместе с другим человечком они начали ходить по миру и собирать маленьких людей. И маленький человечек внутри стал огромным, как целое солнце.
Когда Липкуд закончил историю, Нико улыбался.
– Это притча про нас с тобой, – сказал Косичка. – Ты бестолковый, но великий добрый бог, а я маленький человечек, который стал большим благодаря тебе. Благодаря твоим словам и твоему поступку. Сто три порченых, Нико. Сто три ребенка. Я собрал их только из-за тебя. Из-за тебя они все до сих пор живы. Из-за тебя я пойду завтра под затмение. Ты великий властий. Тебе не надо им притворяться.
Седьмой закрыл лицо ладонью и шумно вздохнул.
– Я хочу и дальше слушать твои песни.
– Я подарю тебе одну, – пообещал Липкуд, вставая. – Она будет с тобой, даже когда меня не станет. Я тебе обещаю.
– Кто там следующий на очереди? – спросил властий. – Наверное, целая толпа моих успокоителей собралась. Буду до утра слушать сказки.
– Ну, кое-кто точно зайдет, но толпу не жди, – весело хмыкнул Косичка и хлопнул дверью.
Нико не мог поверить, что завтра Липкуд умрет. Такой живой парень просто не мог умереть.
Властий поднялся. И пока он сидел, спрятав лицо в руках, по пыльным каменным плитам заскрипели колеса, и дверь распахнулась снова.
– Выглядите просто кошмарно, – с порога заявил Клецка. – Я даже не знаю, что надо
