Все вместе они смотрели на то, как люди Тавара спокойно расходятся в две стороны, словно клешня, заключая «солнце» в западню. Они не бросились на шествие с ходу, как думал пес, а выстраивались в два ряда. На первом плане стояли вооруженные до зубов мужчины. За ними расставляли палатки для стрелков. И все это в десяти шагах от Чинуша.
Когда все были на местах, двое мышей расступились и вперед вышел Тавар. Как всегда в кожаных доспехах, с гладко зачесанными волосами и улыбкой предвкушения. Он скользнул глазами по первым рядам и зацепился за Чинуша. Пес молча выдержал холодный взгляд наместника, но Тавар ничего не сказал. Он вернулся в палатку и скомандовал:
– Зарядить пистоли!
Мыши принялись методично засыпать порох и загонять пули в стволы. Часы на главной башне Падура отбили первый удар, и этот звук разнесся далеко за пределы города. Наместник нарочно дождался пяти часов вечера. Чтобы показать всю глупость затеи Нико.
– Взвести курки! – скомандовал он одновременно со вторым ударом. – Стрелять по моей команде! Первый круг – готовьсь!
Солдаты, стоявшие перед палатками, вынули оружие из ножен. Прозвенел панихидный пятый удар. Тавар с ухмылкой посмотрел на предательски-ясное небо, где не было даже намека на черное солнце, тогда как обычно перед затмением все сначала стремительно темнело, мир терял краски на несколько минут, и только затем появлялось угольное светило.
– Первый круг – вперед!
И началось. Две стены: белая и черная – соединились в кровавое кольцо. Замелькали иглы, секиры и ножи. Боковым зрением Чинуш видел, как порченые падают. Он действовал так быстро, как только мог. Отвел руку с кардом, рванул мыша вниз и свободным локтем ударил его в затылок. Тут же метнул два ножа в ноги следующему и вырубил тыльной стороной кинжала. Мимо скакнула рысь, вгрызлась кому-то в шею, но ее тут же ранили, и она бросилась на обидчика.
«Не убивать. Не убивать», – пульсировало в висках предупреждение Астре.
Лучше бы приказал. Подчиняться вслепую проще, чем контролировать себя.
Отшвырнув пинком еще одного мыша, пес прорвался к ближайшей палатке.
– Пли! – грянул приказ Тавара.
Чинуш даже не понял, как все случилось. Он сделал еще два шага к стрелку и увидел, что напротив стоит мастер и перезаряжает пистоль. Кто-то вонзил нож Чинушу в бок, прежде чем он ощутил в груди огненную вспышку. Ноги подкосились. По белой ткани расплывалось темно-красное пятно. Пес упал на спину, захлебываясь кровью. И тут же чье-то тело придавило грудную клетку. Чинуш сделал последний сиплый вдох и остался лежать с широко раскрытыми глазами. В них все еще отражалось предательски-лазурное небо.
Дул сильный ветер, и длинные, как хвост Змея, волосы Кайоши развевались на всю длину. Часы пробили пять вечера, но черное солнце не появилось. В последнем видении сын Драконов отчетливо видел стеклянную башню на площади Падура и то, как стрелки встали в одну линию. А потом кромешную темноту и пепел. Где же затмение? Где оно?
– Кайоши, – быстро сказал Астре, посмотрев на провидца. – Пора.
В его глазах отражалась вся боль от резни за внешним кругом. Нико, стоявший спиной к сыну Драконов, молча сжал его плечо.
– Удачно переродиться, парни, – проговорил он. – Я буду ждать.
Кайоши закрыл глаза и вырвался из тела. Этого бесполезного, безжизненного сосуда, где душа обитала, как в тюрьме. Он сразу же почувствовал рядом Астре и вытянул его в тонкую нить. Словно два Дракона, объединенные танцем, они пронзили Косичку и потянули его за собой, как ленту. Затем врезались в Унару и забрали ее дух. Быстрее, чем пуля, прошедшая расстояние от дула до внешнего круга, примали соединили остальных в непрерывное кольцо.
«Расщепляйте все, что пытается пройти через вас!» – скомандовал калека.
Души стали закручиваться в подвижный вихрь. Драконом, проглотившим собственный хвост, Кайоши слился сам с собой, замыкая круг, и создал совершенство. Идеальный, непроницаемый барьер из живых душ. Абсолютное единство. Чистая магия.
Пальцы Сиины дрожали. Она стискивала плечи Липкуда, а в груди разрывался болезненный ком. Словно огромный гнойник лопнул и мерзкая жижа сочилась из него, заполняя внутренности. Они умирали прямо на глазах. Им вспарывали глотки и животы. В них стреляли. Сиина только что видела, как убили Марха. Секунду назад он стоял прямо перед ней. И вот уже лежал в траве, и по нему топтались. Зехма с яростным рыком бил всех направо и налево обухом топора, пока ему прямо в лоб не вонзился нож. Дольше всех стоял Рори. Он двигался ловко, как кошка, а бил, как таран. Глядя на него, Сиина даже поверила, что братец выстоит. Что не умрет до затмения. Что хотя бы он останется. Рори прорвался к палатке и сшиб головами стрелков, но тут же в него выстрелили двое, стоявшие сбоку. Рори упал с пулями в виске и шее.
Через каких-то пару минут первая шеренга полегла вся. Кругом валялись бесполезные секиры и ножи. Пахло кровью. Черный человек что-то скомандовал, и наемники отступили назад, открывая палатки, в которых прятались стрелки.
Больше некому было оборонять порченых. Сиина сжимала плечи Липкуда, а ей хотелось броситься вперед и загородить его. Черный человек снова что-то сказал. Люди в палатках наставили пистоли на прималей.
– Сиина, – шепнул Косичка. – Я тебя люблю.
Его голова ударилась о грудь, тело обмякло, и только руки порченой удержали шамана от падения.
– Хащ! – крикнул черный человек.
Бахнули выстрелы. Сиина зажмурилась и почувствовала, как в лицо ударил холодный ветер. Заиндевелая трава под Липкудом начала оттаивать, а сам он был теперь где-то перед Сииной. В невидимой стене, увлекавшей за собой пылинки и венчики сухих цветов. Подсолнух выпал из рук шамана. Пространство впереди словно плыло. В лицо продолжал хлестать ветер. Сиина слышала вскрики черного человека и выстрелы. Видела блеск ножей, брошенных в прималей. Но никто больше не был ранен. Порченая огляделась по сторонам. Увидела вдалеке Олью и других вед. Хозяина Смерчей и безвольную фигурку Астре, уронившего голову на плечо Нико.
– Готовьтесь! – крикнула Сиина. – Вспомните все, чему я вас учила!
Она с трудом заставила себя отпустить Липкуда. Певун тут же упал лицом в траву, а порченая схватила за руки стоявших рядом мужчину и девушку. Все затменники с Целью страха из третьего круга взялись за руки. Этот жест означал: «Готовьтесь».
И вот барьер начал иссякать. Сиина увидела, как в Унару, сидевшую справа от нее, вошла пуля. Державший ее провидец Ясурама испуганно завопил.
– Сейчас! – заорала Сиина и сжала пальцы стоявших рядом во второй раз.
Общий страх вырвался из тел порченых и врезался во врагов, но волна получилась неравномерной. Где-то она скосила почти всех солдат, а где-то лишь задела стоявших близко. Половина третьего круга повалилась в траву со стоном.
Тавар понял,
