Когда Лео приблизился к Розалинде, она повернулась к нему и произнесла:
– Спасибо, что пришел.
Но разве были какие-то сомнения в том, что он не захочет с ней встречаться? Ему нужно с ней поговорить.
– После вчерашнего Порция просто рассвирепела. Вряд ли она когда-либо пригласит тебя в гости. Кроме того, сама понимаешь, что нам надо многое обсудить наедине и без свидетелей. Поэтому я здесь.
Розалинда кивнула. Ее глаза были тусклыми и печальными.
– Как дела?
Лео стиснул зубы.
– Нормально, – соврал он.
Она выдохнула через нос и слегка покачала головой, дескать, меня не проведешь, дорогой племянник.
– Я сделала несколько запросов. В кругах карбонариев ходят слухи, что твой отец приобрел весьма опасное оружие, которое создали, используя методы криптографии.
– Оружие, сделанное с помощью книг мира?
– Да. И это могло бы объяснить, почему Ричиотти понадобилось похитить маму твоей подруги. Если похититель – Ричиотти.
– Может быть, – сказал Лео. – Только… ты права.
– Насчет чего? Или кого?
– Арис. Он жив, и он вместе с отцом. Помогает ему в его делишках, – выдавил Лео: в горле внезапно запершило, словно он проглотил дольку лимона целиком.
Арис – эрудит, который уже в двенадцать лет умел с легкостью составлять криптографический текст любой сложности.
Зачем Ричиотти понадобилась Джуми, если Арис и так на его стороне?
– Ясно, – произнесла Розалинда. – Но, к моему великому сожалению, Лео, мы пока не располагаем всей информацией.
Рот Лео скривился в скорбной ухмылке. Розалинда была в своем духе. На каждый случай у нее готова отговорка. А теперь она, видимо, хочет играть в шпионские игры.
Но неопределенность действительно не может облегчить ситуацию.
Да, его отец и брат попали под власть начертанного оружия, которое являлось ересью во плоти – извращением математики – и воплощением всего, против чего выступал Орден.
Господи, как он сможет рассказать Порции об этом? Он и так долго темнил, умалчивая о своем прошлом. Вероятно, он уже подорвал ее доверие, хотя он, конечно, может попробовать поговорить с ней. Но, если честно, Лео предпочел бы молчать. Еще неизвестно, какова будет реакция Порции. А если она взбеленится и сообщит обо всем родителям, которые до сих пор находятся в штаб-квартире Ордена?
– Что же делать? – робко спросил Лео. – У тебя есть связи…
Розалинда надулась от обиды и разочарования.
– Ты в курсе, что карбонарии не имеют права принимать участие в делах Паццереллонов без официального приглашения Ордена. Я нарушила правила и зашла слишком далеко только для того, чтобы предоставить тебе сведения о твоем отце.
– Да, и спасибо тебе за это, – язвительно произнес Лео. – Но карбонарии открыто протестовали против двух правительств – Папских Государств и обеих Сицилий! Они не могли позволить себе нажить врагов в Сардинии. Особенно столь могущественных, как Паццереллоны.
– Ричиотти не так умен, как думает. Ты найдешь его. Но я больше ничем не смогу тебе помочь, – призналась Розалинда, сжав пальцами холодные каменные перила парапета.
– Но ты продолжала обучать меня даже после пожара! Все было устроено для того, чтобы подготовить меня к борьбе, да? – Лео опустил голову, избегая взгляда Розалинды. – Я угадал?
Розалинда взяла его за подбородок. Никому, кроме Розалинды, Лео не разрешал трогать себя таким фамильярным образом.
Розалинда оценивающе и сурово посмотрела на племянника.
– Из тебя бы получился отличный агент, Лео. Наверное, лучший из тех, которых я подготовила для карбонариев. Но я обучала тебя не для них.
– Я бы помог, ты знаешь, – прошептал он хрипло. – Я бы сражался за тебя, Розалинда.
– У тебя уже есть поле битвы и война, которую нужно выиграть. – Розалинда обняла Лео за шею и притянула к себе, заключив в крепкие объятия.
Лео остолбенел, сбитый с толку ее внезапной нежностью.
Розалинда никогда не была склонна к выражению материнских чувств – в отличие от Джии Пизано. Розалинда всегда заботилась о нем, как учитель печется о своем ученике, но Лео и представить не мог, что тетка испытывает к нему родительскую привязанность.
Розалинда отстранилась, смотря ему прямо в глаза, и погладила Лео своей огрубевшей мозолистой рукой.
– Ты победишь, Лео. Ты – сильнее и быстрее, чем твой отец и Арис, вместе взятые.
Лео уставился на нее. Взор Розалинды был острым, как у ястреба. Морщинки на ее лбу свидетельствовали, скорее, о жизненном опыте, нежели о страданиях.
Могло ли быть так, что эта несентиментальная женщина любила его, в то время как собственный отец считал родного сына недостойным любви?
– Сильнее и быстрее, но не умнее, – прошептал он.
Розалинда усмехнулась.
– Ты достаточно умен, милый, – сказала она. – Поверь мне, Лео.
* * *Алек неуклюже присел на каменную скамью в саду позади штаб-квартиры Ордена. Он ждал. Небо побледнело: солнце неторопливо клонилось к горизонту.
В кустах слышалось пение птиц.
Алек вытащил из жилетного кармана сложенную телеграмму, разгладил листок бумаги и опять прочитал текст.
Он правильно понял Эльзу – она просила разрешения продолжить спасение Джуми.
– Это на тебя непохоже, – проворчала Джиа, устраиваясь на скамье рядом с Алеком. – Тайные встречи при закате.
– Мне необходима помощь.
Джиа посмотрела на него в упор.
– Ты хочешь, чтобы я поехала домой, Алек?
– Орден считает, что у меня нет никаких дел в Пизе. Если я брошу все и уеду, это будет выглядеть странно.
– Поэтому, вместо того чтобы вступить в сговор с дочкой Джуми, ты хочешь, чтобы это сделала я. Но Орден озабочен тем, как вернуть Гарибальди. Кстати, имей в виду, Филиппо нуждается во мне.
– Пожалуйста, Джиа! Я знаю, что слишком назойлив, но Джуми мне… как дочь, – признался он. – Что бы ты сделала, будь Порция на ее месте?
Джиа сжала губы.
– Удар ниже пояса, мой добрый друг! И как мне быть с Эльзой? Я-то считала, что ты хочешь ее оберегать!
Алек понурился.
– Когда я увидел Эльзу, она была сильно испугана, но не подавала виду. Она хорошо держалась. Да, Эльза – храбрая девушка. Но я никогда не думал… – Он замолчал, с трудом подбирая слова. – Ситуация кажется мне нереальной. Но Паццереллоны не собираются спасать Джуми. Некоторые из них уверены, что она работает на Гарибальди.
Джиа поежилась.
– Я тоже получила телеграмму. От Порции, с завуалированной просьбой о помощи. В ней, конечно, не так много слов, но… – Голос женщины дрогнул, она на мгновение задумалась и наморщила лоб. – Ты считаешь это разумным – потворствовать им? Они же еще дети! И чего ты от меня все-таки хочешь?
– Расскажи им правду, – заявил Алек. – Объясни, что им нельзя надеяться на Орден, потому что никто не будет заниматься Джуми. Пусть они спасут Джуми.
– Ты совсем спятил, Алек? Они слишком юны, чтобы подвергать свои жизни смертельной опасности!
– Ты будешь в Пизе и сможешь давать им дельный совет. В молодости мы были столь же безбашенными, иногда и по мелочам.
– И что случилось с
