– Да не бойся ты! – усмехнулся Братислав.– Если справишься, я щедро заплачу тебе. Хватит на новый зипун взамен этой рухляди,– атаман махнул на зашитый где только можно зипун Хомы.– Ну, а если не справишься,– Братислав брезгливо скривил губы, – ну, что поделать. Сам виноват. Нечего было хвалиться.
Онемев от страха, Хома сел и, зачерпнув в кулак горсть земли, стал пересыпать ее из ладони в ладонь, чтобы успокоиться.
– Общение с нечистью наверняка отнимает много сил,– с издевкой прибавил Братислав.– Ложись-ка ты спать. Убежать все равно не сможешь.
Не выдержав волнения, Хома вскочил с места и, не зная, куда податься, поплелся к костру, вокруг которого чумаки уже дружно распивали дешевую сивуху. Плюхнувшись на землю, бурсак вытянул к огню внезапно замерзшие ладони и, закрыв глаза, слушал мрачное пение.
До самого утра просидел Хома возле костра, так и не сомкнув глаз, размышляя о том, что же за работа его ждет, если атаман не пожелал жертвовать ради нее даже самым никчемным из своих людей, а поручил ее бурсаку.
Глава V
Неожиданная встреча
Уже перевалило за полдень, когда они добрались до нужного места. Атаман всю дорогу поторапливал отряд, словно спешил успеть на тот свет. Злые и изможденные чумаки наконец прибыли на место следующей остановки для отдыха. Отдыха для всех, кроме бурсака.
Хома, который обычно был очень рад каждой возможности слезть с кобылы, на этот раз проехал бы еще хоть целые сутки, лишь бы никогда не узнать, какую задачу задаст ему атаман.
Едва остановили возы и все спешились в небольшой роще, Братислав не глядя передал Демьяну своего черного жеребца, чтобы тот позаботился о нем. Жеребец брыкался, не желая следовать за молодым чумаком, и тому пришлось приложить немало усилий, чтобы увести его. Хищно улыбаясь, атаман пригладил усы и, не теряя времени, вразвалочку направился к Хоме, который сполз с кобылы безвольным кулем и безуспешно пытался затеряться среди ухмыляющихся чумаков.
– Пойди-ка сюда! – Братислав поманил парня пальцем, и чумаки злорадно заржали, вытолкнув его вперед из своего круга.
Едва не споткнувшись, бурсак злобно обернулся на них и нехотя пошел навстречу атаману, думая только о том, как бы ему удрать поскорее от этой оголтелой своры разбойников.
– Значит, так,– тоном, не терпящим возражений, начал атаман, уперев руки в бока. Глаза излучали радость и удовольствие.– Оставь свою убогую кобылу Демьяну, он пока за нею приглядит…
При этих словах молодой чумак, который только что вернулся, позаботившись о жеребце атамана, и теперь развлекался вместе со всеми, глазея на их разговор с Хомой, враз погрустнел, сделал брезгливо-кислую мину, но возразить атаману не посмел.
– Здесь неподалеку есть одна пещера,– не обращая внимания на недовольство Демьяна, продолжал Братислав, возвышаясь над Хомой, как ласковый палач.– Совсем недавно о существовании этой пещеры никто даже не знал. Ну, уходила здешняя речка куда-то в скалу да бежала себе дальше. На самом деле пещера, видать, заполнялась речной водой, но никто этому значения не придавал. Местные выше по течению построили плотину, чтобы орошать поля, внизу река обмелела, и пещера больше не затапливается.
И вот стали люди поговаривать, что в пустой пещере поселилась нечисть. Наверняка этого никто не знает, местные боятся туда соваться. Но на хутор все чаще стали нападать странные твари, пугать людей, воровать птицу и еду. Непонятно, сказки это или нет, вроде все целы. Ну, говорили, что пропал один мужик,– атаман беспечно махнул рукою, словно говорил о сущей безделице.– Но мы позже разузнали, что мужик этот все одно был горький пьяница. Так что доподлинно сказать, что его утащили в пещеру, нельзя. Местные этим соседством, ясное дело, недовольны. И уже бегут с насиженных земель кто куда.
Хома угрюмо молчал, уже догадываясь, что задумал для него атаман.
Стоя в тени деревьев, Братислав продолжал, покручивая черный ус тонкими пальцами и слегка улыбаясь:
– Всем отрядом нам туда не пробраться, да и не могу я всеми рисковать.
При этих словах чумаки, кольцом окружавшие их, закивали, соглашаясь.
– Но раз уж у нас теперь есть мастер по нечисти,– Братислав насмешливо сощурился,– есть кого послать! Ты немедля отправишься в пещеру на разведку, а потом расскажешь нам, что ж ты там увидел. Понял?
Хома побледнел. Губы у него дрожали. Стараясь не показывать этого, парень кивнул, вглядываясь в довольные лица чумаков.
– Заодно, может, разберешься со своими сородичами,– ухмыльнулся атаман, и чумаки покатились со смеху.– Думаю, для тебя это плевое дело, раз ты такую кучу тварей зачем-то порубил,– цепкий взгляд атамана упал на саблю, висевшую у Хомы на поясе.– Да, и вот что я думаю,– неожиданно прибавил он,– настоящему мастеру по нечисти сабля не нужна. Со своими ты сможешь договориться и так. Оставь-ка ты пока ее мне,– веско произнес Братислав, просверлив бурсака черными глазами.
Чумаки удивленно примолкли, смешки за спиною Хомы прекратились. Остаться безоружным в момент опасности было чересчур, даже по меркам кровожадных чумаков. Как всегда, они не посмели возразить атаману.
Вцепившись в саблю обеими руками, Хома попятился назад, но к нему тотчас шагнули одновременно Демьян и Язва и, скрутив бурсака как ребенка, вырвали саблю, церемонно передав ее атаману.
Братислав с большим любопытством оглядел серебряную рукоять, на которой были изображены сражающиеся волк и ястреб. С восхищением атаман ощупал ее, проверяя качество обработки. Взмахнув рукою, Братислав проверил баланс оружия и удовлетворенно хмыкнул. Поглядывая на Хому, который буквально клокотал от негодования, атаман осторожно потрогал острие сабли и, порезавшись, довольно улыбнулся, слизнув кровь с пальца.
– Хорошее оружие,– с придыханием признался он.– Если вернешься, обязательно потолкуем с тобою, откуда у бурсака такая сабля.
С бессильной тревогой Хома глядел, как атаман по-хозяйски нацепил его саблю на пояс.
– На вот пока тебе взамен,– вытащив мешочек из-за пазухи, Братислав развязал его и, отсчитав с десяток червонцев, передал их бурсаку.– Все по-честному, видишь? Отдаю тебе большую часть того, что уже заплатили за очистку пещеры.
Как в тумане Хома взял червонцы и равнодушно смотрел, как они блестят на солнце.
Чумаки разом окружили его, пихая свои чумазые хари через плечо и завистливо поглядывая на монеты. Опомнившись, Хома поскорее спрятал их в карман, понимая, что, даже если он выберется живым из пещеры, в которую посылал его атаман, то все равно лишится этих монет. И хорошо, если не снимут их с его трупа. Обреченно вздохнув, бурсак зашагал прочь из рощи, не оглядываясь.
С тяжелыми мыслями Хома медленно брел по берегу шумной широкой реки, без конца раздумывая, как бы ему спастись. Риск того, что его схватят и покалечат при попытке бегства, был слишком велик: если уж атаман без сожаления мог пристрелить своего
