– Чтоб меня, – пробормотал он. – Гляньте-ка, кт…
Мия молниеносно пересекла клетку, сжала горло мужчины и прикрыла ему рот ладонью. Сидоний зацарапал ее, мышцы напряглись, изо рта вырывалось мычание, пока они боролись. Сид был крупнее, Мия – быстрее, они бесшумно возились в соломе. Каждый давил другого удушающей хваткой, вены на шеях вздулись, глаза Сида наполнились слезами.
– М-ми… – промычал он.
Даже пока Мия его душила, хватка мужчины не слабла. Ее горло сдавило, легкие горели, кровь перестала поступать в мозг. Она еще не успела прийти в себя после шагов между тенями и не знала, кто сдастся первым. Не имела ни малейшего понятия, что сделает этот крупный итреец, если она…
– М… мир, – удалось ему выдавить.
Мия слегка ослабила хватку, всматриваясь в глаза Сидония. Здоровяк сделал то же самое, позволив ей набрать немного воздуха в легкие. Медленно, как тающий лед, девушка отпустила его, а пальцы Сидония покинули ее шею. Мия скатилась с итрейца и отползла в угол клетки.
– Бездна и к-кровь, – прошептал Сид, потирая горло. – И… за что это было?
– Ты видел, – прошептала Мия.
– И что?
– Ты знаешь. Кто я.
Мужчина скривился, пытаясь сглотнуть. И прошептал так тихо, что она едва расслышала:
– Даркин.
Ассасин ничего не ответила, не сводя с него темных глаз.
– И это заслуживает гребаного удушенья? – не унимался он.
– Говори тише, мать твою! – сплюнула Мия, кидая взгляд на другие клетки.
– …Совет, к которому лучше бы прислушаться всем заинтересованным лицам?..
Глаза Сидония округлились, когда на плече девушки возник кот из теней.
– Ебать меня в зад… – выдохнул он.
– …Щедрое предложение, но нет, спасибо…
– И тебе спасибо, что сказал, будто все чисто, – прошептала Мия.
Не-кот склонил голову.
– …Я не могу быть идеален во всем…
Мия с Сидонием смотрели друг на друга из разных углов клетки. В его взгляде присутствовал страх – страх неизведанного, страх ее сущности. Но, несмотря на это, Сид сохранял спокойствие, держал рот на замке и разглядывал ее с любопытством.
– Разве к этому времени ты не должен звать стражу? – спросила Мия. – Кричать, что меня должны пригвоздить к кресту за колдовство?
– Колдовство? – фыркнул Сид. – Разве я похож на тупоголовую деревенщину?
– …Должна признать, что ты воспринял эту новость лучше, чем большинство людей.
– Я многое в мире повидал, вороненок. И ты – не самое странное. Далеко нет. – Итреец прислонился к прутьям и скрестил руки. – Значит, это правда… то, что говорят о таких, как ты?
– Что мы заставляем молоко скиснуть и растлеваем девственниц, куд…
– Что вы ходите сквозь стены, извращенка. Полчаса назад я проснулся, потому что мне захотелось отлить, а тебя не было. А затем хлоп, и ты появляешься прямо из гребаного воздуха.
– Все было совсем не так, Сид.
– Я знаю, что видел, Ворона.
С верхних этажей виллы слышались звуки пробуждения. Шаги повара по половицам, голоса сменяющихся стражей на улице. Скоро к гладиатам спустится экзекутор, чтобы разбудить их для первого раунда жестоких утренних гимнастик.
Мия посмотрела Сидонию в глаза, внимательно его изучая. Мужчина был остряком, головорезом и полным придурком, когда дело касалось женщин. Но он не был глупцом. Она ему не доверяла, отнюдь. Но они вместе истекали кровью на песках Блэкбриджа, а это что-то да значило. Тем не менее Мия ни за что не поделится информацией о себе, если он не предложит что-то взамен…
Она посмотрела на израненные костяшки пальцев и бугристые мышцы, которые говорили о мужчине, прожившем всю жизнь в борьбе. На холодные голубые глаза, которые говорили о долгих милях и многих годах. На слово «ТРУС», выжженное на его коже.
– И многое в мире ты повидал? – спросила она.
– Лииз, – ответил Сид. – Ваан. Итрею. Я был везде, куда вело меня знамя.
Мия подняла бровь. Вспомнила, как Сидоний вел себя во время Отсева. Как выкрикивал приказы, словно человек, привыкший командовать. Как придумывал тактику, словно…
– Ты был в итрейском легионе, – сказала девушка.
Он покачал головой.
– Я был люминатом, вороненок. Служил судье на протяжении пяти лет.
Мия прищурилась, ее живот затопил лед.
– Ты служил Марку Рему?
– Рему? – Сид фыркнул. – Этому предательскому говнюку? Бездна, нет. Я служил его предшественнику. Истинному судье, девочка. Дарию гребаному Корвере.
Ее сердце подскочило в груди. Язык прилип к нёбу. Черная Мать, этот мужчина служил ее отцу.
«Но это какая-то бессмыслица…»
– Я… – Мия прочистила горло. – Я слышала, что всю армию Царетворца распяли… на берегах Хора. Их черепами выложены ступеньки в Сенатский дом.
– Меня там не было, когда армию Корвере и Антония разгромили, – Сид потер клеймо на груди, его голос стал отстраненным. – Всегда гадал, смог бы я что-нибудь изменить в ином случае…
Итреец провел рукой по своим коротким темным волосам. Кивнул на стены вокруг. На решетки, за которыми они сидели.
– Знаешь, когда-то этот дом принадлежал Корвере, – он вздохнул. – Кажется, он часто проводил тут лето с семьей. Маленькая дочь. Сын – совсем младенец. Но все это до того, как их выдали той змее Рему. Подумать только – здесь я доживу свои перемены. Запертый в подвале того ублюдка. Выигрывая кровь и славу для его вдовы, пока мои кишки не окрасят песок.
Итак. Сидоний не просто служил ее отцу. Он оставался верным, даже когда против него обернулась вся республика…
Зубы Пасти, такого она и представить не могла! Встретить под этой самой крышей одного из людей отца? Если после кровавой битвы в Блэкбридже между ними установилась хрупкая связь, то сейчас грудь Мии буквально затопили чувства к этому мужчине. От того, как Сидоний говорил о ее отце, ей хотелось расцеловать этого тупого болвана.
Истинный судья, как он сказал.
Когда все остальные называли Дария Корвере просто предателем.
Мия потерла ноющее горло, тень девушки пошла рябью, когда Мистер Добряк начал пить ее страх. Она мало с кем обсуждала свой дар. Люди боялись того, чего не понимали, и ненавидели то, чего боялись. Но несмотря на всю ее странность, Сидоний больше не испытывал ничего похожего на страх.
«А он чудак…»
– Я могу ходить сквозь стены, – призналась Мия.
Его взгляд сосредоточился на ней.
– Я просто… перешагиваю. В каком-то смысле. Между тенями.
– Бездна и кровь, – выдохнул мужчина.
– Но после меня тошнит, – добавила она. – И я могу делаться невидимой. Но при этом сама становлюсь почти слепой. По правде говоря, это не самый чудесный дар, который можно представить.
– А твой спутник?
– Скажи «здравствуйте», Мистер Добряк.
– …Здравствуйте, Мистер Добряк…
– Значит, ты можешь выйти из клетки в любой момент?
Мия пожала плечами.
– В каком-то смысле.
Итреец изумленно покачал головой.
– Тогда почему, во имя Всевидящего и всех его гребаных Дочерей, ты до сих пор здесь, вороненок?
Решетка со стоном поднялась, когда страж нажал на механический рычаг. В казарму прошел экзекутор, его седеющая борода щетинилась, в руке был смотанный кнут.
– Гладиаты! –
