Сам того не замечая, напрягаю мышцы, и когти впиваются в корабельную обшивку; взор темнеет. Нельзя злиться. Не сейчас. Уже более месяца ярость не выходит наружу, и сдерживать карнака внутри все труднее. Я делаю глубокий вдох и прочитываю мантру, заученную со слов шамана пару десятилетий назад. Остров уже близко, и встречный ветер позволяет учуять хвойный, смолянистый запах аркейского леса. Он успокаивает меня.
– Каин! – окликнул меня волшебник. – Я думаю, нам стоит перебраться на рыбацкий барк. Весть о зашедшей в порт «Лючиане-Мэй» быстро разойдется, а вот прибывших на местном судне, возможно, не заметят. А скрытность нам не повредит.
Во как объясняет. Раскладывает все по полочкам, чтобы даже до меня дошло. Я киваю в ответ. Скрытность нам действительно не повредит. Только вот зря он думает, что смена корабля нам в этом поможет. Однако я готовил себя к худшему развитию событий. Моя интуиция буквально вопила и будоражила сознание. Я чувствовал, что опасности, с которыми нам предстоит столкнуться, намного серьезнее, чем маг себе представляет. Он видел лишь двух архонтов, и то не самых умных и сильных. А что делать, когда их будет целая армия? А что, если они не будут переходить к открытым военным действиям, а просто станут захватывать власть изнутри? Мне до конца жизни придется ловить этих выродков по всем странам. В принципе не самый плохой расклад.
– У Нираса есть связи в Еллинге и других городах. Он предлагает разделиться. Мы отправимся к Морозным пикам, а он постарается предупредить жителей. Убедить их, показать, что чужие живут среди них. Сделать хоть что-то, что испортит архонтам жизнь.
Я киваю. Чего стоило ожидать от вора? У тонущего корабля есть одно преимущество. Первыми с него бегут крысы.
– И ты веришь? Ну, что он просто не свалит отсюда?
– Скорее да, чем нет. Мы ведь уже побывали в переделках, и он нас не подводил. Да. Думаю, ему можно доверять. В любом случае в дикой местности толку от него мало, боец из него так себе.
Ага. Зато ты, я смотрю, чемпион человечества. Маг не умеет врать, хотя наверняка считает себя мастером по части запудривания мозгов. Разумеется, он не доверял Нирасу. Это хорошо. Значит, не совсем дурак…
– Ты в порядке? – спросил он.
Я глянул на мага, и тот отстранился. Движения стали более скованными. Страх, неуверенность. Возможно, стоит вежливее относиться к мальчику. Он восстановил Длань Карнака. Былица которого – куда более захватывающая, чем судьбы многих человеческих героев.
– Я в порядке.
Да, я был в порядке. Жизнь шла под откос. Розыск в шести владениях. Полвека бесконечного месилова позади; ни дома, ни семьи, ни друзей. Последний выживший варк. Отшельник и изгой. Но сейчас я как никогда был в своей тарелке, потому что появилась цель. Ради которой стоило проливать кровь. А это единственное, что я умел делать. В глубине души я радовался подобному развитию событий. И даже, возможно, хотел еще большего усугубления ситуации. На грани смерти чувствуешь себя по-настоящему живым. А просто жить, без постоянной угрозы и достойной цели, я не умел. Не научили. Да и что такое жизнь? Это движение. Река бурлит, и струящиеся с гор потоки – кристально чистые, но стоит взглянуть на болото, где нет движения, и там вода – мутная и темная. Этот закон – общий для всех тварей.
До острова остается несколько миль. Вор, вися головой вниз, уже перебирается по канату на рыбацкий барк. Ледяная с волшебником – следом. Я дважды свистнул. Через несколько секунд Шмулиха выпрыгнула на верхнюю палубу, до смерти напугав проходящего мимо пирата. Утреннее солнце больно било по глазам, и ящерица сложилась калачиком, закрыв лапой морду. Заболотилась за время путешествия. Я вновь свистнул. Она лишь еще сильнее скрутилась и забурчала, словно сонный северный медведь. Закормили ее, видимо, задобрили. Я свистнул вновь. Недовольный скарл, с прищуренными глазами, медленно, с явной неохотой, поплелась ко мне. Ох, во имя пасти карнака, как же я люблю эту ящерицу!
Встав рядышком и взглянув на место прибытия, она завиляла кончиком хвоста и высунула язык. Попутно оббежав несколько кругов вокруг мачты. Учуяла знакомый запах или просто почуяла звериным чутьем. Выразив свою радость, она приблизилась, ожидая команды. Я повторил те же приказы, что и на подходе к Барратару. Издав жуткий хрип, от которого наверняка проснулись не только спящие члены экипажа, но и многие жители деревни, она сиганула в воду.
Спустя полчаса
Скорей бы уже покинуть это поселение… Здесь воняет рыбой. И на корабле воняло рыбой. Даже Шмулиха пропахла рыбой. Проклятая манипулянтка. Это же скарл, а не лиса, какого черта она так себя ведет?
Как и было договорено, вор отправился по своим делам. И к лучшему. Распрощавшись с командой, мы направились вглубь деревни. Нужно было выйти на тракт, а перед этим набрать воды и провизии в путь, чтобы хватило до центра острова. А уже там, в предгорьях, где холод постепенно набирает силу, в местном поселении возьмем снаряжение для горного перехода.
За пару месяцев моего отсутствия ничего не изменилось. И хорошо. Изменения редко бывают к лучшему. Не только природа, но и местный люд был мне по душе. Честные, открытые, чтящие традиции, уважающие свое достоинство. Нет продажной стражи, жирных как свиньи бюрократов и лицемерных юстициаров. Хотя после нашествия тьмы, с приходом материковых людей, идиллия Аркея была нарушена. Имперцы привезли с собой пороки роскошной жизни, и гнилье постепенно распространялось, набирая силу. Клянусь своим мечом – если аркейцы восстанут и решат выгнать империю со своего острова, я первый встану под их знамена.
Несмотря на пренебрежение к системе правопорядка, преступления тут редкость. Имперцы могут хоть всю казну угрохать в обеспечение безопасности, но в Аркее все равно будет спокойней. Потому что сами люди иные, другие нравы, ценности и приоритеты. В человеческом мире деньги играют наиважнейшую роль. Везде. Но не здесь.
Даже банальный дом управления в деревне отсутствовал. Все руководство осуществлял один староста. Умудренный опытом, неподкупный человек, которому доверяли все без исключения. Все как у варков, только у нас это был шаман, а в его отсутствие – вождь.
Он целыми днями ходил по деревне, лично решая споры и конфликты, начиная от дележа скота при разводе и заканчивая борьбой за место на рынке. Сельчане тоже шли к нему со своими вопросами, а когда речь заходила о чем-то более серьезном, касающемся всех – например, выкапывании нового колодца, строительстве корабля, – староста созывал общий сбор, куда могла прийти хоть вся деревня. Но более всего ценилось мнение
