– А кулинарные яблочки? – Зная об этом чуде, дочери в ожидании нас подняли серьезный вопрос. И Тания как раз убеждала сестру. – На Варлее точно умели не только управлять силой энергий, как на Ниаре, но еще и легко влияли на материю. А как иначе эти плоды трансформируются во что-то другое силой сознания? Селекционно выведенное растение, где материя трансформируется особенно просто. Причем мякоть – в пищу, а грубая белесая кожура – в любую материальную оболочку, от посуды до предмета осмысленно желанной формы. Шаенги с Варлея были мастерами в трансформации. Так ведь, мам?
В поисках моей поддержки рыжеволосая шаенга с льдисто-голубоватыми при свете дня глазами повернулась нам навстречу.
– Или эти плоды – нечто галлюциногенное, – рассмеялась, оглянувшись на нас, и зеленоглазая Мариэ. – Скушал – и вообразил себе все что угодно.
Невольно мы улыбнулись в ответ.
– Тания права, – призналась я, вспомнив один разговор с древней, где упоминались гигантские машины из подземелья Оайзира.
Сущность тогда рассказала, что их на Варлее использовали совсем не для хранения данных, а для трансформации материи в энергию и наоборот. Рилсват затем и перенес их тоже, что не знал, будет ли в новом мире подпитка для их магических сил.
– Поспешим, – вмешался Нургх, многозначительно указывая на небо, – светило поднялось уже высоко.
Нам предстояло еще пройтись по берегу к роще, собрать орехи и вернуться домой. Конечно, в четыре руки мы сделаем все быстро, но и времени терять не стоит. Не споря, мы куда резвее устремились вперед, к водам большого озера, омывающего остров. И тут… гром грянул!
Из-за плеч дочерей не сразу увидев, что стало причиной их внезапного ступора, я последней заметила предвестие неизбежных перемен. На отмели, с канатом, переброшенным вокруг прибрежного валуна, качалась лодка… Та самая! Потеряв из виду много лет назад, сейчас я мгновенно узнала ее.
Время вернуться пришло. Нас предупреждали: сбежать навечно не получится. Дети выросли! Наступает их время, а наша роль – отойти, уступив им помост.
Почему-то я осознала этот факт совершенно спокойно. Чуть меньше тридцати лет вместе – сегодня подарок бабушки проявился полностью.
И вопреки неизбежному расставанию, я и сейчас могла сказать только спасибо!
Собирались мы без суеты, словно возвращались домой из долгого отпуска. Отпуска длиною в жизнь. Не было ни страха, ни сомнений, только чувство глубокой убежденности в правильности собственных поступков. Дети выросли – время пришло.
– Что возьмем с собой?
Тании с ее практичным характером конечно же предпочтительнее было заручиться четким планом.
– Ну, мы же вернемся в мир, где все эти вещи и так у нас есть. – Милая, пожалуй, ничего.
– Отправимся налегке?
Мариэ ликовала – перспектива пришлась ей по душе, более беззаботной натуры Ниар еще не знал.
– Вам стоит прихватить личные вещи, – вмешался Нургх, делая круглые глаза, он точно намекал мне, чтобы не забыла подарок шаенги, шкатулку с воспоминаниями. За последние годы мы наполнили ее с избытком самыми памятными и дорогими сердцу минутами. – Вряд ли сможете вернуться за ними назад.
Дочери прытко кинулись в свои спальни, желая проверить, не забыли ли чего ценного. Вот уж кого переполняло нетерпение – им предстояло впервые оказаться в реальном мире. Встретить его обитателей, о которых знали только по нашим рассказам, и научиться сосуществовать с его силами. Естественно, о проблемах и сложностях обе думали в последнюю очередь. Но я была уверена: спустя годы они неизбежно будут порой замирать на миг, всматриваясь в дымку над водой и вспоминая детские годы, проведенные в уединении и покое острова на озере Познания.
Места, где лишь на миг проявился странный дар младшей дочери. Проявился и так же загадочно исчез, оставив множество вопросов без ответов.
– Пора!
Голос моего Связанного звучал значительно, муж указывал нам на причаленную к берегу лодку. Ту самую, что когда-то привезла нас четверых к таинственному, сокрытому в тумане берегу. Лодку, которая исчезла, едва мы сошли на землю. И вот сегодня появилась…
Все мы заранее обсуждали этот день. Множество вечеров в нашей башне провели за разговорами, посвященными расставанию с островом и действиям, что ждут нас по прибытии. Для кого-то другого они показались бы слишком поспешными, но мы… Мы в своих мыслях прожили их уже сотни раз.
Нургх помог мне и девочкам устроиться на деревянных сиденьях, привычным жестом поправил неизменные сорг и ньялу, и тоже ступил на шаткое дно суденышка. Не сговариваясь, мы дружно оглянулись.
Медленно отдаляясь и истаивая во внезапно обступившем тумане, остров, подаривший нам столько счастья, остался позади. Не знаю, какие тайны и возможности он хранил, нам он явил лишь крошечный лоскуток Ниара – копию Орбдуха и окрестностей города на скале. Киен когда-то намекнул, что каждому остров дает ответы только на самые личные и важные вопросы. Возможно, эта передышка длиною в десятилетия, возможность увидеть взросление своих детей и пожить ради себя – то, в чем мы больше всего нуждались в своей жизни, больше похожей на нескончаемый бег с препятствиями.
– Чувствую себя старушкой.
Шепнула так тихо, чтобы услышал только любимый. Пусть внешне мы не изменились, но внутренние перемены оказались колоссальными. Мы научились принимать течение жизни, с большей мудростью понимая ее сюрпризы.
– Вот еще, – фыркнул Нургх, придерживая весла и на миг ткнувшись носом мне в щеку. – Для старушки у тебя еще слишком много сотен лет из отведенной тысячи осталось. Вполне можно успеть еще раз стать молодыми родителями!
Это заявление в последнее время стало у нас ходовой шуткой.
– Туман рассеивается, – отведя взгляд от лица моего шаенга, поняла, что силуэт острова пропал окончательно. Посмотрев в другом направлении, совсем рядом увидела берег реального Орбдуха. И даже фигуры немного подзабытых друзей, что еще не успели отвести взгляды от нас, много лет назад исчезнувших в дымке над озером Познания. – А вот и Ригард с Киеном!
Бывало, вечерами разговаривая о друзьях, мы представляли себе этот момент. Но реальность превзошла все ожидания.
Недоумение, растерянность, удивление, потрясение – одинаковые чувства менялись во взглядах обоих, пока молодые наследники родов медленно переводили взгляды с нас на притихших на корме девочек. На Танию и Мариэ явно нахлынуло волнение, заставив прижаться плечами друг к другу и с любопытством всматриваться в непривычную картину. Рассматривали они истуканами замерших на прибрежье мужчин.
«Они станут первыми, кого наши девочки повстречали в этом мире», – пришла от Нургха насмешливая мысль.
Вздрогнув от забытого ощущения, поняла, что всякое влияние острова исчезло – мы вернулись.
Дно лодки заскребло о песок, мой шаенг спрыгнул в воду, вытаскивая суденышко на берег и помогая нам спуститься на землю, не замочив ног. На помощь со стороны друзей он резонно не рассчитывал – явно понадобится время, чтобы им хотя бы вспомнить, как говорить.
Вот так, с ошеломленных физиономий Киена и Ригарда, наверное не способных оторвать от всех нас взглядов, и начался день, который я про себя назвала «день последних потрясений». Изумление, физический ступор
