– Итак… секрета больше нет, – признала она.
– Видимо, да. Я-то думал, что заслужил поблажку тем, что чуть не умер.
– ДА ТЫ ЖЕ ОБНИМАЕШЬСЯ С БЛЕСТЯЩИМ ДРАКОНОМ, ПАРЕНЬ! – заорал Киф.
Фитц улыбнулся.
– То есть ты не злишься? – спросила Софи.
– Нет. Я рад, что Киф вновь стал самим собой.
– И я, – согласилась Софи, надеясь, что ничего не изменится. – Но как ты сам? Как себя чувствуешь?
Фитц пожал плечами и тут же поморщился, чем заставил сомневаться, что все «нормально».
– Мне скорее стыдно, – заверил он. – Ну, кто еще падает на усики многоножек? И мне теперь неловко. Я ведь столько раз дразнил тебя из-за того, как часто ты попадаешь в неприятности. Это не особо весело.
– Это точно. – Софи присела на край его кровати. – Больше не попадай в них, хорошо?
– Не буду, если ты не будешь.
Софи вздохнула, понимая, что они не смогут сдержать свои обещания.
Фитц зевнул, и она, поднимаясь, погладила мистера Обнимашку по голове.
Он пробормотал что-то – сонно и неразборчиво. Но Софи готова была поклясться, что услышала тихое: «Буду скучать».
– Как он? – спросил мистер Форкл, когда она вышла в коридор.
– Отдыхает, – пожала плечами Софи.
– И ты отдохни. Завтра нам рано вставать. Ты пойдешь за Прентисом с нами, и мы наконец-то выясним, что он скрывает.
Глава 34
Когда Софи в прошлый раз стояла перед сверкающим замком Люменарии, она была с Фитцем и еще не знала, каков мир на самом деле.
Но сейчас она стояла под холодным океанским ветром, ждала Совет с Прентисом и снова не могла поверить в происходящее.
Рядом с ней стояли все пятеро членов Коллектива и четыре дворфа-охранника, держащие носилки, к которым был привязан Гетен. Он вновь казался безжизненным, и Софи гадала, понимает ли он, что его перемещают, или он погрузился в себя так глубоко, что больше не ощущал собственное тело.
Шквал поглядела на солнце, давно поднявшееся над горизонтом.
– Совет опаздывает. Мне не нравится держать Гетена под открытым небом.
– Я думала, «Незримые» больше не могут его отследить. – Софи изо всех сил избегала взгляда на его руки.
– Тебя беспокоит, что он лишился ногтей, – заметил мистер Форкл.
– Ну, вы же его пытали, – пробормотала она.
– Ты серьезно так думаешь? – спросил Гранит.
– Это безболезненная процедура, – заверила Шквал.
– Я просто хотел напугать его, – объяснил мистер Форкл. – Но тут встает интересный вопрос, не правда ли? Как далеко мы готовы зайти? Например, ты действительно передала бы тайник дворфам или гоблинам, если бы Совет тебя раскусил?
– Не знаю, – ответила Софи, но она соврала.
«Передала бы», – мысленно произнес мистер Форкл.
«Это плохо?»
«Скорее, наоборот. Это показывает, что ты почти готова».
Софи понимала, что «Готова к чему?» лучше не спрашивать.
– Где живут заболевшие гномы? – вместо этого спросила она.
Она надеялась увидеть карантин хоть краем глаза, но перед ней возвышались лишь каменные стены и железные ворота замка.
– Во внутреннем дворе есть небольшая роща, – ответил мистер Форкл. – Я слышал, что они содержатся в ней.
– Вы их не видели? – спросила Софи.
– Входить могут лишь лекари, но рассказывать об увиденном им запрещено.
Их разговор прервал замковый колокол, вслед за которым послышалось эхо тяжелых шагов. Ворота приоткрылись, и десяток гоблинов выстроились перед ними плотной линией, чтобы не пропустить никого внутрь.
Софи поискала среди них Сандора, зная, что надеяться бессмысленно. Перед ней стояли лишь незнакомцы, и среди них не было ни единого дружелюбного лица, которого можно было бы расспросить о ее выздоравливающем телохранителе.
За их спинами на небольшой лужайке горделиво возвышалось Дерево четырех сезонов. Пока Софи рассматривала разноцветные ветви, во дворе появились Бронте и Эмери.
– Где Прентис? – резко поинтересовался мистер Форкл.
– Скоро будет, – заверил старейшина Эмери. – На него не подействовало снотворное, данное Териком, так что Алине пришлось его успокаивать.
– Алина – очарователь, – пояснил Гранит Софи. – Ее голос действует как успокоительное.
– Тогда почему она постоянно всех раздражает? – не выдержала Софи.
Губы Бронте дрогнули в улыбке, и даже в голосе Эмери проскользнули веселые нотки:
– Как и телепаты, очарователи связаны правилами, ограничивающими их силы.
– Без них Алина точно стала бы Вакер, – добавил Гранит.
Софи пораженно раскрыла рот.
– Она настолько сильна?
– Именно поэтому мы и избрали ее, – кивнул Эмери. – В наши беспокойные времена нам не помешает сила убеждения.
Он говорил без угрозы – но от слов все равно становилось не по себе.
– Я так понимаю, это наш пленник? – спросил Бронте. – Вижу, у него проблем со снотворным не возникло.
– Когда действие медикаментов прекратится, мало что изменится, – пояснил ему мистер Форкл. – Он прячет сознание с помощью телепатии.
– Никогда не слышал о подобном умении, – задумался Эмери.
– Как и мы, – кивнул Гранит. – Но мы начинаем привыкать к незнакомым вещам, – он указал на гоблинов, стоящих наготове. – Вы серьезно считаете, что они необходимы?
– Вы беглецы, – заметил Эмери. – А за воротами карантинная зона.
– Воистину, – подтвердил мистер Форкл. – Как продвигается разработка лекарства?
– Устойчивыми шагами, – уклончиво промолвил Эмери.
– То есть, говоря обычным языком, «никак»? – уточнил Гранит.
Бронте откашлялся.
– К сожалению, нам не о чем рассказать.
Софи жалела, что не может спросить о дракостомах – это было слишком рискованно. Совет на многое пошел, чтобы скрыть их существование, и она не хотела помешать освобождению Прентиса.
– Вы следите за ситуацией на Нейтральных территориях? – спросила она.
– Мы наблюдаем за местами, где проявилась чума, – кивнул Эмери.
– Вы не находили деревьев, окруженных силовым полем?
– В смысле? – нахмурился Бронте.
– Псионипат «Незримых» что-то с ними делает, – объяснил мистер Форкл. – Мы пытаемся выяснить, что он задумал.
– Тогда почему мы ничего об этом не слышали? – резко спросил Эмери.
– Ну, наверное, потому, что вы относитесь к нам как к преступникам, – заметил мистер Форкл. – В таких условиях сложно работать сообща.
Эмери с Бронте переглянулись, но Эмери покачал головой.
– Как там мальчик Вакеров? – спросил он. – Нормально себя чувствует?
– Он идет на поправку, – ответил мистер Форкл.
Оба старейшины явно выдохнули с облегчением.
– А что с Орели? – поинтересовалась Софи. – Как вы ее наказали?
– Мы должны были выгнать ее из Совета, – начал Эмери, – но наш мир не выдержит очередных выборов, поэтому она будет заниматься грязной работой под надзором, пока не вернет наше доверие.
– Сейчас она выполняет самую неприятную задачу, – добавил Бронте. – Следит за исследованиями лорда Кассиуса.
– А что он исследует? – продолжала расспрашивать Софи.
– Собственные воспоминания. Он работает с телепатами в надежде раскрыть зацепки, которые могла оставить его жена. Орели считывает его эмоции и проверяет, не врет ли он о находках.
– А они есть? – спросил Блик.
– Ничего примечательного. Леди Гизела была крайне осторожна.
Едва он договорил, как сверкнула вспышка и рядом с Бронте появилась Алина во всей своей красе.
– Где Терик? – спросил Бронте.
– Прибудет прямо… сейчас. – Алина махнула рукой, как фокусница, и рядом с ней возник старейшина Терик. Через его плечо свисало что-то черное, и Софи не сразу опознала в нем Прентиса.
– Снотворное подействовало, как только Алина его успокоила, – объяснил Терик, тяжело дыша. – Я дал ему самые сильные лекарства, так что он проспит несколько часов.
Гранит шагнул вперед, желая
