– Сначала передайте нам пленника, – потребовал Эмери.
– Вы думаете, что мы вас предадим? – фыркнул мистер Форкл.
Алина поправила хризолитовый обруч.
– Я бы не удивилась.
– Ладно. – Мистер Форкл обернулся к дворфам: – Обменивайтесь.
Дворфы передали носилки с Гетеном двум гоблинам, а Терик отдал Прентиса Граниту.
– Что вы ему дали? – спросил последний, перехватывая Прентиса как ребенка. Тот, в бессознательном состоянии и бледный, свесил голову.
– В его состоянии можете винить Алдена Вакера, – с сарказмом проговорила Алина. – И себя – за то, что нарушили наши законы.
Софи хотелось запустить ей в лицо пригоршней земли, но каким-то образом она смогла сдержаться.
– Он будет в порядке, как только пройдет действие снотворного, – заверил Терик, вытирая пот со лба. – Ну… если так можно назвать его обычное состояние.
Гранит прижал к себе Прентиса крепче, шепча:
– Все будет хорошо.
Софи хотелось бы поверить ему, но она видела, как на коже Прентиса выступили капельки пота.
– На этом наше перемирие окончено! – провозгласила Алина, взмахом руки приказывая гоблинам вернуться на позицию.
– Ваш настоящий враг привязан к носилкам, – заметил мистер Форкл.
– Сказал эльф, прячущийся под чужой личиной, – фыркнула Алина.
Софи не понимала, почему Совет отказывался верить в добрые намерения «Черного лебедя». Но потом вспомнила, какие сомнения охватили ее из-за ногтей Гетена.
Неправильно понять чьи-то действия было слишком легко.
Прентис был живым доказательством того, какую боль приносят подобные ошибки. Но теперь у нее появилась возможность все исправить.
Прентиса принесли в каменный дом, окруженный разрушенными дорожками и покрывшимися мхом стенами. Вокруг расстилалась долина с зелеными лугами и крутыми холмами, над которыми нависало серое туманное небо.
– Мы что, в Англии? – спросила Софи. У нее складывалось впечатление, будто она оказалась в фильме про Средневековье. Не хватало только лошадей, запряженных в повозки.
– Возможно. – Мистер Форкл лизнул камень, чтобы открыть дверь. – Мы редко задумываемся, в какой человеческой стране устроить убежище.
Он провел всех внутрь, и интерьер напомнил Софи здравцентр в Фоксфайре. Гладкий серебряный пол, застеленная кушетка у стены, стол, заставленный бутылками «Молодости» и флакончиками с лекарствами. Еще две стены занимали аптечные полки от пола до потолка – Софи не сомневалась, что в сотнях маленьких квадратных ящичков теснились всевозможные эликсиры. В четвертой стене было окно, выходящее на долину, а под ним находилась стойка с раковиной и множеством алхимических инструментов.
– Давно вы обустроили это убежище? – спросила она.
– Как только Прентису взломали память, – ответил мистер Форкл. – Мы знали, что придется подождать несколько лет, но на всякий случай хотели подготовиться.
– Я буду дежурить первым, – проговорил Блик, спускаясь вниз по лестнице в углу. Она вела в какую-то комнату.
– Жилые помещения, – объяснил мистер Форкл. – Чтобы тот, кто останется ухаживать за Прентисом, мог отдохнуть.
Гранит уложил Прентиса на кровать, а Шквал наполнила хрустальный кувшин водой. Вместе они протерли лицо и руки Прентиса и причесали его всклокоченные волосы. Блик вернулся с чистой одеждой, и Софи отвернулась, пока его переодевали. Она помогла Призраку с мистером Форклом осмотреть ящики, доставая из них различные препараты и мази. К тому времени, когда все закончили, кожа Прентиса была гладкой и чистой – все порезы и царапины исцелились.
Если бы он не лежал настолько неестественно недвижимо, то казался бы вполне нормальным.
– Снотворное попалось какое-то слишком сильное, не находите? – с сомнением произнес Гранит.
– Согласен, – кивнул мистер Форкл. – И действует оно слишком долго.
Софи вспомнила, как Элвин пытался успокаивать безумного Алдена. Действие снотворного проходило так быстро, что Элвин не успевал ничего сделать.
– Может, что-то случилось? – прошептала она.
– Даже не знаю, – признался мистер Форкл. – По крайней мере, пока не будет больше информации.
Софи осознала, что все смотрят на нее.
– Вы хотите, чтобы я его исцелила? Сейчас?
– Не исцелила, – сказал Гранит.
– Разве что ты почувствуешь, что можешь, – перебил его мистер Форкл. – Но на самом деле нам нужно лучше понять, в каком он состоянии. Кроме тебя, никто не может проникнуть в разрушенный разум.
У Софи пересохло во рту, но она глубоко вздохнула и подошла ближе, стараясь не вспоминать последнее посещение разума Прентиса. Она сосредоточилась на Алдене и на радости, которую ощутила, вернув его, – коснулась висков Прентиса и скользнула в его сознание.
Там было темно – с такой тьмой она еще не встречалась. Она привыкла к мраку, имеющему форму. Пространство. Конец.
Но сейчас вокруг была абсолютная пустота.
Ни света. Ни звука.
Ни единого шепота. Дыхания. Движения.
Она пыталась позвать Прентиса, но зов словно испарялся, едва отлетев от ее губ. Она как будто пыталась зажечь спичку в комнате без кислорода.
Тьма давила на нее, накрыла собой, и вскоре у Софи осталась единственная мысль – правда, настолько неотвратимая, что она затвердела, превратилась в нить, по которой она смогла выбраться на свет.
Она отшатнулась от Прентиса, пытаясь сориентироваться в навалившихся на нее ощущениях. Но даже хаос реального мира не изменил обнаруженную ужасную правду.
Несколько раз глубоко вздохнув, она повернулась к Коллективу.
Вся надежда на их лицах пропала, как только она шепнула:
– Прентиса больше нет.
Глава 35
– Он ушел в себя, как Гетен? – спросила Биана, когда Софи закончила свой рассказ.
После многих часов попыток мистер Форкл вернул ее домой, чтобы дать отдохнуть.
– Не знаю, – вздохнула Софи.
Она подошла к окну, глядя на темный лес. Она понятия не имела, который сейчас час. И ей было все равно.
Уже слишком поздно.
– Мистер Форкл с Гранитом пытались это выяснить, – прошептала она. – Они оба были в разуме Гетена и знали, что там должно быть. Но они продержались всего пару секунд. Сказали, что мысли Прентиса будто кинули в бочку кипящей смолы.
– Ни разу не слышала о подобном. – В проходе появилась Делла.
– Я тоже. – И из-за этого Софи хотелось что-нибудь пнуть.
Она так мало знала о своем предназначении, но одна задача была предельно ясна: «Черный лебедь» создал ее, чтобы исцелять разумы.
И несмотря на это, тот, кто больше всего рассчитывал на эту способность, лежал на кушетке в маленьком каменном доме, и Софи никак не могла ему помочь.
– Мне показалось, будто тьма захватила все его мысли, – прошептала она. – И я не понимаю, что изменилось? В прошлый раз в его разуме были одни кошмары, но были ведь. Он показал мне Джоли и помог выбраться.
– Но ты же говорила, что ему давали снотворное? – напомнила Биана. – Может, он все еще не отошел?
– На разрушенный разум снотворное мало влияет, – объяснила Делла. По грусти в ее голосе было понятно, что она вспоминает, как удерживала трясущегося Алдена, пока Элвин пытался его усыпить.
– А может…
– Что? – одновременно воскликнули Делла с Бианой, и только тогда Софи поняла, что говорила вслух.
– Вдруг… это дама Алина что-то сделала? – прошептала она. – Мы видели его вчера, и он метался, как обычно. Терик даже позвал на помощь, потому что не смог справиться с Прентисом в одиночку.
– Но что она могла сделать? – задумчиво проговорила Биана.
– Не знаю, – вздохнула Софи. – Я и
