Я села на кровати, быстро осмотрелась, пытаясь понять, почему нахожусь в незнакомой комнате.
Всего пара мгновений, и события ночи ясно встали перед глазами.
— Доброе утро, — произнес Ирил, зависнув в воздухе и как-то странно меня разглядывая.
— Доброе, — прижимая покрывало к груди, ответила я, радуясь появлению сорджи. — Как Сандер?
— Пришел в себя пару часов назад и жаждет тебя видеть.
— С ним все в порядке?
— Да. Но небольшая слабость осталась, лекарь назначил постельный режим.
Я снова взглянула в окно, где все дышало миром и покоем.
— Осада снята?
— Нет, кракены просто ушли в океан, подальше от границ острова.
— Почему?
— Завеса стала более мощной, не пускает их ближе.
— Мне казалось, что после ранения Сандера должно быть наоборот, — заметила я, переводя взгляд на сорджи.
— Так должно было быть, а вышло иначе.
— Значит, кристалл действительно почти выпил энергию Сандера и напитал завесу?
— Сложно сказать. Происходящее пока загадка, — ответил Ирил, продолжая разглядывать меня так, словно видел в первый раз в жизни.
Это нервировало.
— Почему вы так на меня смотрите? — спросила, не выдержав.
— Знаешь, теперь я могу понять его чувства.
— То есть?
А этот пернатый вместо того, чтобы ответить, взмахнул рукой, и у меня перед лицом оказалось совсем небольшое зеркальце, в котором…
— Сайрон всемогущий! — уже второй раз вспомнила я Красного бога.
Я даже икнула от неожиданности, коснувшись рукой незнакомого и в то же время знакомого лица.
— Будем еще раз знакомиться, прекрасная дриада?
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Тьяна
Знакомиться пришлось не только с ним, но и с собственным отражением.
Маленького зеркальца оказалось мало. Забыв о том, что на мне лишь тонкая сорочка и надо бы прикрыться, хотя бы для того, чтобы создать видимость приличия, я сползла с кровати и, пошатываясь, подошла к огромному ростовому зеркалу, которое висело на стене с правой стороны.
Отражение оставалось тем же самым. Красивая дриада с волосами цвета гречишного меда, живописными и аккуратными волнами (словно не было жуткой ночи, после которой на голове просто обязаны появиться колтуны) обрамляли хорошенькое личико со смуглой кожей, миндалевидными карими глазами, в глубине которых сияли зеленые искры, аккуратным, чуть вздернутым носиком и алыми, припухшими после сна губами.
Красива и незнакома.
Я не походила на мать, и точной копией отца меня назвать было сложно. Каким-то чудом умудрилась походить на обоих и сохранить собственную индивидуальность.
Словно глаз было мало, я подалась вперед, касаясь прохладной глади зеркала сначала подушечками пальцев, затем и всей ладонью.
Дриада по ту сторону зеркальной поверхности повторила все в точности. Я видела страх и растерянность в ее глазах, видела, как приоткрылись губы, словно она что-то хотела сказать и не могла.
Это была я. Настоящая я. Та, потерянная навеки. И это могло означать одно: проклятие снято.
Я рассмеялась. Сначала неслышно, но с каждой секундой смех становился все громче. Ноги подогнулись, и я сползла вниз, продолжая касаться зеркала, плача и смеясь одновременно. Не зная, чего во мне сейчас больше — радости или боли.
Еще надо было осознать новую информацию. Я не только любила — сильно, искренне и беззаветно. Еще я была любима. И это не притворство, не обман, не самовнушение, а правда.
Я любила Сандера, а Сандер любил меня. И мы не могли быть вместе.
Вот она, ирония судьбы.
— Ты в порядке? — Ирил возник за моей спиной и накрыл плечи легким покрывалом с золотой вышивкой.
— Да. — Я благодарно кивнула, кутаясь в нежную ткань.
— Условия выполнены полностью?
Я не стала спрашивать, что именно сорджи имел сейчас в виду. И так понятно.
— Да.
— И что мне теперь с вами делать? — с тяжелым вздохом спросил Ирил, помогая мне подняться.
— Не знаю, — честно призналась ему и снова обернулась, рассматривая свое новое отражение.
— Мы бы были интересной парой, — вдруг произнес сорджи, заставив меня вздрогнуть.
Оба худощавые, стройные и какие-то неземные.
— Вы серьезно в это верите? — спросила я, выразительно приподняв бровь.
Коротко рассмеялся и кивнул:
— Ты права, мы слишком разные. Фриона приготовила для тебя одежду. Ты же не можешь ходить по дворцу в таком виде. Хотя, признаю, вид очень красивый.
Мужчина скользнул по мне внимательным взглядом, и я постаралась укутаться, спрятать обнаженные лодыжки — и залилась румянцем — то ли от смущения, то ли от гнева.
— Господин Ирил, не вы ли мне говорили, что не участвуете в интригах Каросса и в ухажеры ко мне набиваться не станете? Неужто смазливое личико изменило ваше решение?
— Нет. Скорее это личное, — спокойно отозвался он.
— И вы, зная о чувствах друга, все равно попытаетесь залезть ко мне в постель? — холодно и равнодушно спросила, подходя к кровати.
Там, на краешке, стопкой лежала чистая одежда.
— Ну уж нет, я хочу жить долго и счастливо и при этом быть здоровым. Так, просто в голову пришло.
— К сожалению, вынуждена вам напомнить, что не всегда все, что приходит в голову, должно отражаться на вашем языке.
Снова смех, на этот раз длинный и более искренний. Кажется, я забавляла сорджи, и чем дальше, тем больше.
— Хочешь побыть одна, привыкнуть к новому образу или пойдем к Сандеру? — поинтересовался мужчина.
Думала я недолго.
— К Сандеру.
— Хорошо. После завтрака или сейчас?
При мысли о завтраке меня снова замутило.
Кажется, обращение к живительной магии плохо сказалось на общем состоянии. Хорошо, что желудок пустой, а то сдержаться было бы крайне сложно.
— Нет, спасибо, есть я не хочу.
— Тебе не мешает восстановить силы.
— Позже, — стараясь не кривиться от новой
