— Сандер меня убьет, я не оказал должные почести его жене.
— Ничего. Я сама отказалась.
— У тебя десять минут на сборы, — произнес Ирил, прежде чем выйти и оставить меня одну.
Только щелкнул замок, я опустилась на кровать, взъерошила волосы и снова покосилась на зеркало.
А ведь красивая. Только вот что с этой красотой делать, какой толк от нее, если не можешь быть с любимым мужчиной?
«Сандер меня любит!»
Я упала на кровать с глупой улыбкой на губах, позволив себе несколько мгновений счастья. Можно было насладиться открытием и не думать о будущем.
«Меня любят! Любят! Настоящую! Ту, что была скрыта под уродливой маской проклятия! Увидел, разглядел… нашел!»
Жаль, что все быстро кончается.
Кафтан, переданный свекровью, был красивого бирюзового цвета. Видимо, из старых запасов, когда Фриона еще не похоронила себя заживо в четырех стенах после смерти любимого мужа.
Мне сложно ее судить. Случись такое с Сандером, сама не знаю, как поступила бы, смогла ли бы жить дальше?
Мы были примерно одного роста и одной комплекции, только грудь у меня неожиданно оказалась больше. Она с трудом влезла в одежду и теперь выпирала и грозила вылезти наружу. Пару минут я пыталась как-то разместить ее и, кажется, все-таки перестаралась, потому что грудь заболела и заныла, стала невероятно чувствительной.
Стук в дверь раздался внезапно и заставил меня вздрогнуть. Я тут же вытянулась, опустила руки по швам, нервно отозвалась:
— Войдите!
— Готова? — Сорджи просунул голову в небольшую щелочку и быстро меня оглядел. — Отлично выглядишь.
— Мне бы причесаться, — неуверенно ответила я.
— Не стоит. Сандеру понравится.
— Правда?
— Уверен. А теперь пошли.
Идти к мужу было тревожно. Как он отреагирует на новый облик? Понравится ли ему? Никогда не думала, что красота может быть такой обременительной. Особенно когда каждый встречный так смотрит, что впору прятаться.
— Ты слишком нервничаешь, — заметил Ирил, шагая рядом со мной, когда я всерьез подумала вернуться в комнату и надеть на голову покрывало.
— Они так смотрят.
— Ты красивая. Дриады всегда привлекают внимание.
— Я не дриада, — раздраженно напомнила ему и с досадой прикусила губу, увидев очередного кароссиканца, который при моем появлении застыл с самым глупейшим видом.
И что? Так теперь будет всегда?
— Помню. Но твоя мать была дриадой, одной из самых красивых дриад. Твой отец тоже считался симпатичным мужчиной, логично предположить, что ты получила от них шикарную внешность.
— Я отвыкла от этого, — призналась ему.
— Привыкай. Проклятие больше не вернется. Вот мы и на месте, — останавливаясь у одной из дверей, произнес сорджи. — Я с тобой не пойду.
— Уже поняла, — ответила ему, внутренне радуясь, что посторонних при встрече не будет.
— Помни о кристалле и о кракенах. Сандер сейчас не может здраво мыслить, а после того как увидит эту роскошь, вообще потеряется, так что вся надежда на тебя.
— Буду иметь в виду, — ответила я и вошла в спальню.
Сандер ждал меня.
Сидел на кровати, прижимая руку к груди, свободной от бинтов и повязок (хорошо потрудилась, даже шрама не осталось), и пристально смотрел на дверь.
Так что, стоило мне войти, я тут же попала в плен колдовских глаз цвета морской волны.
— Здравствуй, Сандер.
— Тьяна.
Дрогнул, нахмурился, подался вперед и сощурился, словно не верил своим глазам. При этом особо восхищенным мужчина не выглядел, как и удивленным. На меня тут все особи мужского пола таращились, сорджи флиртовать начал, а собственный муж, тот самый, мнение которого было сейчас так важно, выглядел немного удивленным, и не более.
Обидно.
— Да, — неловко улыбнулась в ответ, подходя ближе. — Это я.
Может, он так реагирует из-за стресса? Или я сильно бабахнула в него живительной магией и поэтому наступила заторможенность?
— Как ты? — делая еще один шаг, спросила у мужа, а тот задал встречный вопрос:
— Проклятие спало?
— Как видишь.
— Ты красивая.
Хоть что-то. Ему бы еще улыбнуться, сверкнуть глазами так, как он умеет, когда дух захватывает и ноги подгибаются, и все было бы просто замечательно. А то сидит и смотрит так, словно не знает, что со мной делать.
Нет, его понять можно. Я тоже не знаю, что с нами делать и как быть.
— Спасибо.
— Я уже видел тебя такой, — неожиданно признался Сандер, и я едва не споткнулась, сделав к нему последние два шага.
— Ч-что?.. Но этого не может быть. Как? Когда?
А с другой стороны, это объясняло его сегодняшнее состояние и некоторое равнодушие. Вот только это практически невозможно.
— Тогда, у озера.
— У озера? — пробормотала растерянно, чувствуя, как вспыхнули от смущения щеки. Что-то в последнее время я стала часто краснеть. — Ты видел меня тогда такой?
— Да, — кивнул Сандер. — Правда, не так четко, словно через дымку или сквозь туман.
— И поэтому ты меня поцеловал? — догадалась я. Стало немного обидно, хотя и понятно. Кто устоит перед красотой полуобнаженной дриады?
— Я поцеловал тебя, потому что хотел этого, — твердо и бескомпромиссно заявил муж.
Кажется, я задела чье-то самолюбие.
Сама виновата. Тут доказательства искренности чувств, как говорится, налицо, а я все копаюсь, придираюсь и пытаюсь найти подвох, боясь поверить в происходящее.
— Ты так и не сказал, как себя чувствуешь, — быстро произнесла в ответ, попытавшись сменить опасную тему, к обсуждению которой мы оба оказались не готовы.
— Твоими стараниями намного лучше.
— Я рада.
— Ты спасла меня.
— Мы с тобой вечно спасаем и защищаем друг друга, так что удивляться здесь нечему.
— Какими были условия снятия проклятия? — спросил Сандер, придвигаясь ближе и бережно накрывая ладонью мою руку, которая лежала на кровати, теребя бахрому покрывала.
Никаких разрядов по телу, томления и прочего, просто невероятное тепло, которое тут же
