— Ты же сам знаешь ответ.
— Любовь.
— Взаимная и настоящая, — твердо ответила я, глядя мужу прямо в глаза и утопая в их омуте, теряясь и в то же время обретая себя: любящую и любимую.
— Ты ведь понимаешь, что это значит для нас?
— Что мы еще больше усложнили себе жизнь? — с горьким смешком спросила у него, разрывая зрительный контакт.
— Тьяна…
— Что вчера произошло? Почему кристалл так себя повел? И за счет чего увеличилась завеса? — Вопросы быстро срывались с губ и затихали в комнате, так и оставаясь без ответа.
— Ирил рассказал, — недовольно поморщился Сандер, взял мою ладонь в свои ладони, поднес к губам и согрел горячим дыханием озябшие пальцы (это несмотря на жуткую жару за окном!). — Ты замерзла?
— Скорее всего, последствия использования живительной магии.
— Ты не должна была так рисковать. Использование силы всегда опасно, а ты еще так неопытна.
— Поэтому ты запер меня в замке?
— Для твоей безопасности.
— Чтобы я сошла с ума от безделья?
Он странно глянул на меня:
— Я был уверен, что ты найдешь, чем занять себя эти пару дней. Наверное, стоило бы подумать, но не подумал. Так спешил обезопасить твою жизнь, что не подумал. В эти дни происходила зачистка имперцев. А позволить диверсантам добраться до тебя я не мог.
— Понимаю, тут еще и кракены. Почему они нападают, Сандер? Почему ведут себя как безумные? Ведь это нелогично, неправильно.
По его лицу видела, что отвечать на этот вопрос муж не хочет, но и врать не собирается.
— Они не по собственной воле делают это, — поглаживая мою ладонь, ответил Сандер.
— Разве ими может кто-то командовать? — не поверила я.
— А ты забыла сказки и легенды?
— Только не говори о пришествии Темного, наш мир этого точно не переживет, — фыркнула в ответ и тут же застыла, осененная неожиданной догадкой. — Наследник?
Те жуткие сказки-пророчества я тоже помнила: о приходе темного наследника, который обрушит мощь свергнутого бога на этот мир и утопит его в крови.
— Наследник. Полгода назад провели обряд призыва силы и, как видишь, он увенчался успехом.
Темный наследник, который может повелевать жуткими созданиями. А мне казалось, что хуже, чем было, быть не может.
— И что теперь?
— Его надо найти и уничтожить, пока не станет слишком поздно.
А вот это совсем плохо.
— И это должен сделать ты?
— С Ирилом.
Не знаю, каким чудом, но мне удалось сдержать рвущуюся с губ ругань.
— Нет.
Это было самое приличное, что я смогла из себя выдавить.
— Сейчас завеса сильна как никогда. Не знаю, в чем причина, но для защиты Каросса этого хватит на пару недель.
— Это самоубийство. Вас всего двое против тысячи.
— На рожон мы не полезем, а все остальное, — мужчина усмехнулся, — мы уже однажды делали. Двое отчаянных глупцов, стремившихся к самому сердцу мира ящеров — священной горе.
Подалась к нему, коснулась свободной рукой сильного плеча, где темнела татуировка с изображением хищника, осторожно провела подушечками пальцев.
— Волк и Сокол?
— Волк и Сокол, — кивнул Сандер.
— Они будут ждать, зная, что вы не остановитесь.
— Возможно.
Я выпрямилась, сцепила пальцы в замок так сильно, что они побелели, и покачала головой:
— Это неправильно.
— Тьяна…
— Это неправильно! — еще громче повторила я. — Сандер, ты последний из рода Каарха, защитник Каросса. Ты должен жить, тебе еще надо наследника произвести на свет.
Боги, я готова была простить ему амери, ребенка от другой, да все что угодно, лишь бы он был жив.
— Ты серьезно думаешь, что я смогу быть с другой?.. Теперь, когда мы…
Его лицо потемнело от гнева и боли.
— Нет никаких «мы», Сандер, — дрогнувшим голосом ответила я. — Чувства не в счет, по крайней мере сейчас, когда угроза ящеров и темного наследника так велика. Мы не можем рисковать.
— Тьяна! — прорычал мужчина, хватая меня за плечи и немного встряхивая. — Ты что такое говоришь? Что ты говоришь? Я люблю тебя! Понимаешь, люблю!
— Кристалл не позволит…
— В бездну кристалл и всех остальных, — выдохнул он, притягивая меня к себе и целуя.
Я на мгновение оторопела, обмякла, приняла агрессивную ласку. Сандер собственнически сминал мои губы, болезненно стискивал плечи, прижимал к себе. Правда, длилось это недолго. Пара гулких ударов сердца, и я отозвалась. Сама потянулась к нему с тихим стоном, зарылась пальцами в волосы, отвечая на поцелуй. Не только брала, но и отдавала.
Это было какое-то сумасшествие.
Боль и горечь перемешались с тоской и страстью, образовав взрывоопасный коктейль из сильнейших эмоций и тающих надежд.
Еще немного, и все зайдет слишком далеко. Мы оба так долго ждали этого, что остановиться казалось безумием. Я царапала его плечи и спину короткими ноготками, подставляла шею для поцелуев. Кусала губы, пытаясь сдержать рвущиеся стоны.
И лишь когда в голове раздался жалобный звон, остановилась, вспомнив слова сорджи.
— Сандер, — выдохнула слабо, упираясь ладонями в его грудь, пытаясь оттолкнуть от себя, хотя руки хотели обнять и никогда не отпускать, — не… надо… ах!
Губы наклонились к груди, сквозь ткань кафтана нашли горошинку соска, прикусили ее, лаская и посылая по моему телу разряды наслаждения.
— Сандер.
Звон становился все громче, агрессивнее, он был предупреждающим.
Нельзя. Только не сейчас!
— Пусти. — Я почти плакала.
В дверь забарабанили и только каким-то чудом ее не выбили. Кажется, я видела какое-то свечение, наверное, магическая защита.
— Сандер! Не смей! — раздался громоподобный крик Ирила.
И тут случилось нечто странное и невероятное — меня ударило силой! Чужой силой. Это было не больно, а очень даже приятно и невероятно… вкусно.
Тихо охнув, я выгнулась, дрогнула и упала в обморок,
