— Ты уверен, Жарнир? — глухо спросил Сандер, и я вздрогнула.
— Вы бы тоже почувствовали, если бы проверили. Закройте глаза, коснитесь.
Муж повернулся и, не глядя мне в глаза, накрыл широкой, неожиданно горячей ладонью мой живот.
Я замерла, задержав дыхание, боясь даже шевельнуться. Отказываясь верить, потому что, если это ошибка… то будет больно. Так больно, как никогда.
Рука дрогнула, жар стал еще сильнее.
Тишина достигла апогея, еще немного — и взорвется, выплеснет наружу страх, сомнения и ожидания.
— Живительная магия, — хрипло пробормотал Сандер, поглаживая мой живот. — Я должен был догадаться. Она исцелила тебя.
Тяжело сглотнула, чувствуя, как на глаза выступили слезы.
— Сандер…
— Я слышу его сердце. Такое быстрое, — продолжил он тихо. — Невероятно. — И повернулся к сорджи, приказав: — Сообщи всем, что я нашел свою амери. Каросс получит наследника.
Тихий всхлип.
Мой всхлип и слезы, пробежавшие по щекам.
— Так, стоп! — неожиданно подал голос Ирил, легко вскочил и на мгновение завис в воздухе. — Жарнир, ты не мог бы нас оставить? Надо поговорить.
— Конечно, — тут же засуетился лекарь. — Госпожа Тьяна, вам стоит побольше отдыхать, поменьше нервничать, а также сократить расход живительной магии. Прогулки на свежем воздухе, витамины, фрукты, овощи и конечно же морепродукты. Ваш будущий сын — Каарх, они все любят морепродукты.
— Поняла, — ошарашенно ответила я, все еще не веря в то, что все это мне не снится.
Казалось, открою глаза, и все станет по-прежнему: душная комната с яркими стенами и пестрыми красками, пустая холодная постель и одиночество, разъедающее душу.
— Я прослежу, — кивнул Сандер.
Его ладонь все еще лежала на моем животе. Видимо, не только я пребывала в состоянии шока. Муж тоже боялся спугнуть это хрупкое счастье и продолжал вслушиваться в сердцебиение нашего ребенка… нашего сына.
— Вот и ладненько, — схватив саквояж, лекарь, сияя, вышел из спальни.
Лишь только дверь за ним закрылась, сорджи, который от нетерпения едва не подпрыгивал, быстро произнес:
— Я вас поздравляю, искренне рад. Наследник, особенно в такое время — это потрясающая новость. Но давайте не будем спешить. Не стоит забывать, кто такая Тьяна, надо помнить все обстоятельства вашего брака.
— Выбирай выражения, — ответил Сандер, притягивая меня к себе и обнимая.
Нам даже не надо было ничего говорить. Сейчас так хотелось просто помолчать, наслаждаясь новым состоянием и удивительным чувством единения.
А еще страшно хотелось остаться вдвоем, без всяких вредных летунов. Коснуться любимого лица, ощутить прикосновения нежных губ и насладиться счастьем.
— Она огненная, — упрямо продолжил Ирил. — По крайней мере, была ей до ритуала. Риск отката никуда не делся.
— Кристалл принял ее, напитал силой. А такого не было никогда до этого. Ни разу он не отзывался и не помогал амери выносить наследника. Какие тебе еще нужны доказательства?
— Вот именно, кристалл ведет себя непривычно, странно, — ответил Ирил и рассеянно потер затылок. — От вас сейчас так много зависит.
— Крайген ошибся. Тогда такое время было, требовалось спешить. Он просто не предусмотрел всего. Тьяна другая. Первая дриада с огненной кровью. Единственная за столько лет с живительной магией.
— Я знаю, что другая, — согласился сорджи. — Но это не объясняет, почему кристалл вчера чуть тебя не убил.
Я вздрогнула, и Сандер сильнее прижал меня к себе, целуя в макушку.
— Все хорошо, — шепнул мужчина еле слышно. — Со мной все хорошо.
— С тобой все хорошо лишь благодаря ей.
— Ирил прав, — вмешалась я. Просто в какой-то момент надоело, что обо мне говорят в третьем лице. — Происходит что-то странное. С магией, кристаллом, со всеми нами. Раньше такого не было. Раньше живительная магия часто появлялась у дриад, а сейчас проявилась у обычной смертной.
— Ты не обычная, — вмешался Сандер, но я покачала головой:
— Обычная. Пройти третий круг мне не дали. Я человек. Была им, по крайней мере. А человек не может обладать живительной магией. Валенсия рассказывала о том, что пламя Сайрона выбирало наследника и будущего императора, но повелители неоднократно шли против воли богов, — продолжила я.
— Валенсия? — переспросил сорджи заинтересованно. — Надо будет расспросить ее подробнее.
— Теперь пробуждение темного, — продолжила я. — Если действительно такое стало возможно и наследник обрел силу, это случилось впервые за сотни лет.
— Мир меняется, — произнес Сандер задумчиво, повторяя фразу, сказанную послом ящеров. — Снова.
— И почему именно сейчас? — поморщился Ирил.
— Потому что мы нарушили заветы богов, — неожиданно ответила я. — Все. Сандер — сын дриады, а у них не может быть сыновей. Сюда же можно отнести и Эстрею.
— А при чем тут Эстрея? — спокойно спросил супруг.
— Она знала, что я должна занять ее место. Именно я должна была сместить ее с трона и стать следующей жрицей. Еще одно нарушение воли Древа.
Ирил присвистнул:
— Вот же хитрая с-с-стерва.
— Именно поэтому она не пустила тебя на третий круг? — догадался Сандер.
— Да, нашла повод. Теперь ты. — Я ткнула пальцем в сторону летуна. — Вы, сорджи, плодовиты, считается, что дети отмеченного Воргуном наследуют его силу и мощь.
— И что? — нахмурился тот.
— Сколько тебе лет, Ирил?
— А какое это имеет значение?
— Тьяна намекает на то, что ты давно уже должен был исполнить завет Желтого — сесть на трон, жениться и произвести на свет от трех до пяти сыновей, обладающих силой ветреного бога, — ответил Сандер, — и тем самым усилить свои позиции в нашем мире.
— Это — три. Попрание воли Сайрона и возведение на трон слабого наследника — это четыре. Мы сами загнали себя в ловушку. Сами позволили темному возродиться. На это и мог отреагировать кристалл.
— Он тоже стал меняться и подстраиваться, — вставил Сандер.
— А ведь в этом что-то есть, — задумчиво ответил летун. — Но бежать и жениться я пока не собираюсь.
— Тебя никто не заставляет, — рассмеялся муж и вдруг застыл.
Взгляд застекленел, зрачок исчез, глазное яблоко стало ярко-голубым.
— Что? — выдохнула я тревожно. — Что происходит?
— Успокойся, —
