Она повернула влево, на бульвар Инноваций, и…
…резко ударила по тормозам! Пять полицейских машин с включёнными мигалками перегораживали проезд. Кайлу занесло и потащило вперёд. Она вывернула руль, чтобы избежать столкновения с ближайшей полицейской машиной. Как только машина остановилась, Кайла распахнула дверь и выскочила наружу. К ней подбежал полицейский в униформе.
– Простите, мэм, – сказал он из-за прозрачной маски. – Это здание эвакуировано.
– Что? Почему?
– Мэм, вы должны развернуть машину и уехать отсюда.
– Господи Боже мой, – сказала она. – Снова сообщение о бомбе, да? Кто-то опять позвонил и сказал, что здание заминировано? – Она развела руками: – Это розыгрыш.
– Мэм, команда сапёров выяснит, так ли это, когда приедет сюда.
– Я доктор Гурон; я физик из «Источника Света». Мне нужно туда попасть.
– Прошу вас, мэм, не заставляйте меня…
Она огляделась вокруг и заметила примерно в пятидесяти метрах цветастую гавайскую рубашку.
– Джефф! – закричала она, но летний ветер унёс её крик в сторону. Его окружала группа людей: кто-то в лабораторных халатах, кто-то – в джинсах и футболках, двое в комбинезонах и касках, и никого – в чёрном. – Джефф!
– Он ничего не сможет для вас сделать, мэм, – сказал коп.
– Я не понимаю, – ответила Кайла. – Мне нужно попасть внутрь. Я должна их остановить.
Коп положил руку на прицепленный к поясу электрошокер.
– Пожалуйста, мэм, вы должны вернуться в машину и освободить дорогу.
Кайла бросилась через газон ко входу в «Источник Света» в ста метрах впереди.
– Стойте, мэм!
Она продолжала бежать, размашисто двигая ногами.
А потом из-за спины послышалось что-то вроде звука разматывающейся рыболовной лески, и…
…что-то ударило её в спину, какая-то сила ещё быстрее толкнула её вперёд, пока…
…её глаза выпучились, ноги перестали двигаться, и она полетела на землю, словно раннер[109], отчаянно стремящийся достичь дома. В голове помутилось, но она осталась в полном сознании – и она знала, что по крайней мере в течение нескольких минут она также сохраняла совесть, пополам с виной за то, что не успела вовремя.
49Механический шум экспериментального яруса «Источника Света» сделался громче. Я понятия не имел, что происходит в огромном кольце – или в линейном ускорителе, его питающем, или в других выходах пучка, от которых Виктория отводила энергию, – но всё это сопровождалось соответствующими моменту звуковыми эффектами: надвигающаяся энергетическая буря. Наверху гигантские полусферические фонари несколько раз мигнули, словно сам Господь моргнул от неожиданности.
Когда я раньше менял состояние – все три раза, – я был без сознания, так что образовался разрыв в восприятии. Я был здесь, и я очутился там. Я сидел, или стоял, или пытался кого-то задушить, и вдруг меня тащит по коридору пара профессоров, или я лежу лицом в пол в лаборатории, или прихожу в себя, совершенно дезориентированный, у себя в постели. Но в этот раз такой смены перспективы быть не должно.
Виктория по-прежнему смотрела то на лежащего на каталке Менно, то на график на мониторе, но мой взгляд прикипел к экрану: единственный всплеск суперпозиции оставался совершенно неподвижен, в то время как фоновый шум постепенно переходил в гудение, тон которого постоянно повышался. А потом наконец это случилось: на графике вдруг выскочил второй всплеск, и в то же самое время полоса запутанности у верхнего края экрана стала выглядеть как канат, который скручивают вокруг продольной оси, меняясь и в то же время оставаясь прежней.
И тогда…
Однако тогда…
Именно тогда…
* * *Владимир Путин ходил взад-вперёд. Его генералы всегда сидели в его присутствии, и не потому, что он поощрял их чувствовать себя свободно – вовсе нет, – а скорее потому, что президент, чей рост едва превышал сто семьдесят сантиметров лишь благодаря высоким каблукам, терпеть не мог смотреть на подчинённых снизу вверх.
Путин шагал по красному ковровому покрытию, такому же красному, как нижняя полоса российского трёхцветного флага, и, что было ещё важнее по крайней мере для него самого, такому же красному, как старый флаг с серпом и молотом золотых советских времён.
Его начальник связи повернулся вместе с крутящимся креслом.
– Командиры пусковых установок готовы к получению кодов запуска.
– Очень хорошо, – ответил Путин.
И тогда…
Однако тогда…
Именно тогда…
* * *Компьютерный дисплей. Два пика на графике. Требуется ответ, но…
Но что это такое? Всегда ли их было два?
Взгляд скользнул влево, обнаружив чьё-то присутствие. Поиск: человек, женщина. Азиатка, низкого роста, за тридцать, длинные волосы, чёрный топ, чёрные брюки. Совпадение: Вики. Виктория. Виктория Чен.
Взгляд вернулся к дисплею. Ответ, сотворённый из ничего:
– Ну-ка, ну-ка, поглядите-ка на это!
* * *Менно услышал: «Ну-ка, ну-ка, поглядите-ка на это!» – и сразу же узнал голос: Джим Марчук. И конечно же, он знал, где находится: в «Канадском Источнике Света». Пакс, должно быть, где-то неподалёку, как и женщина-физик, Виктория Чен.
Он отнял у Марчука полгода жизни, а у другого парня, Тревиса Гурона, – девятнадцать лет, но…
Но знаете что? Плевать на это. Мы с Домом стояли на пороге чего-то огромного. Господи, да пацанам повезло, что они стали частью этого.
Менно хотел покачать головой, но не смог: привязной ремень оставался на месте. И всё же какое облегчение – больше не чувствовать себя виноватым! После стольких лет! В сущности…
Он снова услышал голос Марчука; и голос Виктории тоже, но именно голос Марчука безмерно его раздражал. Не своим тоном – да, да, у него довольно приятный голос, – а самим фактом своего существования. Почему он до сих пор жив? Проклятый урод выдавил ему глаза! Он должен за это заплатить!
* * *Когда дело доходит до драки, бей первым. Этот урок маленький Владимир усвоил ещё в песочнице; этот же урок он преподал тем скотам на Украине.
Код запуска состоит из двух частей: сначала ежедневное кодовое слово, плюс обычная русская фраза, позволяющая анализатору голоса подтвердить идентичность говорящего, а затем двенадцатизначная последовательность букв и цифр, которую министр обороны уже передал ему в пластиковом контейнере.
Путин склонился к микрофону на изогнутой ножке, похожей на шею чёрного лебедя.
– Говорит президент. Слово дня: «балансирование»; код авторизации следующий… – Он вскрыл контейнер, в котором оказалась жёлтая пластиковая карта со строкой выдавленных на ней красных символов.
Путин прочитал первые три символа – две буквы и цифру – и после этого…
…вдруг подумал о дочерях – Марии и Екатерине…
Он произнёс следующие два символа: цифру и букву.
Мария осенью собиралась родить первенца.
Ещё буква. И ещё.
Он замолчал. Задумался.
– Президент? – сказал министр обороны. – Президент?
Последствия будут огромные. Гигантские. Американцы – как и китайцы и северные корейцы – не могут не ответить.
– Владимир Владимирович, с вами всё в порядке?
И в конечном итоге какая от этого будет польза?
– Они ждут последней цифры. – Министр подался
