Я вздрогнула и остановилась на середине лестницы, ведущей на мощеную дорожку перед зданием университета.
Птица, похожая на ворону… А ведь мне уже доводилось встречаться с подобной.
– Ну чего ты несешь, – возмутилась подруга. – Смотри, как Марти побледнела. Привиделось тебе, спать надо больше.
Кир беспечно пожал плечами:
– Сомневаюсь.
Потом умильно состроил глазки и, уворачиваясь от цепких коготков Вехель, добавил:
– Но если ты мне составишь компанию, я согласен спать больше.
– Прокляну, – пообещала подруга.
– Пощади, о всеблагая и всепрощающая! – продолжал дурачиться Кир.
Я, не слушая дальше их болтовню, размышляла, а не может ли Асти следить за мной таким способом?
Ведьма и бесНедовольство – вот чувство, которое снедало Шэдар изнутри. Уже несколько дней она мучилась от неизвестности. Хмарь, вызванная на допрос в кабинет декана боевого факультета, так и не поделилась результатами своей беседы со старшей ведьмой. Вины Вехель в том не было, Мартинити не расставалась с книгой. С одной стороны, все шло по плану, девушка медленно и неотвратимо покорялась магии книги, с другой – Шорох не могла общаться со своей помощницей.
«Старшая!» – Буквы, написанные в книге, рукой Вехель, высветились прямо перед ведьмой.
«Наконец-то», – ответ Шэдар был лаконичен.
«Марти не выпускает книгу из рук», – начала оправдываться Вехель.
«Плевать на девчонку! Рассказывай!»
Ведьма посмотрела на беса, и он тут же отвернулся. Совесть рогатого не мучила, напротив, тот гордился своей изобретательностью.
«Старшая, я прошу прощения за то, что сказала им».
Почерк Хмарь выдавал ее с головой – она боялась, и руки дрожали.
«Им?»
«На допросе присутствовал шифу Лао».
«Вот как? – Шэдар невольно потерла больную руку. Вовремя же она заставила принести Хмарь клятву. – Изволь и мне сказать то, что поведала им».
«Кандалы истины на меня не надевали, но… я говорила правду».
Лицо Шэдар превратилось в каменную маску. Осуждать Хмарь она не собиралась, та прекрасно знала, чем рискует, а значит, решила поступить так обдуманно. Если выбирать между страхом перед ночной охотницей, Лао и клятвой, способной убить, то ответ ясен. Шорох не сомневалась, что Вехель сыграла на полутонах и рассказала лишь часть правды.
«Ишидан Лао… Что он хотел?»
«Старшая, я посоветовала ему навестить Круг».
«Это все?»
«Я знаю, вы злитесь, но поймите меня!»
«С чего ты взяла, что я злюсь?»
«Буквы… Они кровоточат, и книга сильнее тянет из меня силы».
«Ты ведь сказала ему? Сказала, что я жива! И отправила в Круг за подтверждением! Даже с клятвой ты умудрилась выболтать почти все секреты. Ты достойная ученица своей наставницы, Хмарь. Гниль бы гордилась».
«Не смейте сравнивать нас! Я не такая!»
«Не ты ли по моей просьбе поишь Мартинити зельями и называешься ее подругой? На меня не сваливай, Хмарь! Тебе ли не знать, что человек без стержня гниет изнутри!»
Их разговор резко прервался, Вехель с силой захлопнула книгу. Шорох прекрасно осознавала, что погорячилась, но ничего с собой не могла поделать. Последние несколько дней выдались тяжелыми. Бес благоразумно не вмешивался в их разговор.
Но Шэдар беседу с молодой ведьмой еще не закончила. Повинуясь ее воле, книга раскрылась, и на свободу вырвался вихрь из черных перьев. Он окутал Вехель, причиняя той боль. Девушка была вынуждена вновь взять в руки проклятый фолиант.
«Мы не договорили, лгунья».
«Неправда».
«Даже сейчас ты лжешь, и не только мне. Запомни, девочка: перекрасив шкуру, волчица ланью никогда не станет».
Вехель ничего не написала в ответ, и ведьма на это лишь усмехнулась.
«Обсудим другое. Зачем ты потащила соплюшку на бои».
«Это не я».
«Ты могла помешать».
«Старшая, при всем уважении к вам…»
Шэдар невольно улыбнулась. На последних словах Хмарь так нажала на лист бумаги, что ее чувства становились очевидными.
«Марти нельзя работать, она отмечена».
Шэдар вздрогнула. Неужели Вехель сумела увидеть чужие печати? Если так, то она здорово недооценила Хмарь.
«Сама судьба щедро сыплет ей под ноги беды».
«Да, так и есть, – согласилась с ней Шэдар и расслабилась. Она поспешила с выводами насчет рыжей лисы. – Проследи, чтобы девчонка ни во что не влезла».
«Старшая, у меня просьба. Вы не должны там присутствовать. Я боюсь, ваш бес может все испортить».
«Понимаю», – завершила разговор ведьма.
– Что? – возмутился хвостатый, он явно собирался поучаствовать в намечающемся приключении.
– Не лезь! – отмахнулась от него Шорох.
Сейчас ведьме было не до терзаний рогатого. У нее в душе обитали другие демоны, мучающие сильную женщину. Шорох боялась будущего, а все потому, что чувствовала дыхание Лао за спиной. В глубине души еще жила любовь, но боль от предательства жгла Шэдар как раскаленное железо. Он хотел воспользоваться ею и сделал это, и лишь потом понял, что не только в душе глупой ведьмы зародились чувства. Судьба оказалась благосклонна к Шэдар, заставив страдать Ишидана так же, как он когда-то ее.
– О, царица моих дум и терзаний! Нет, не так, моя темная королева! – надрывно провыл бес, обнимая колени Шэдар и преданно заглядывая в глаза. – Прошу! Нет, умоляю, моя госпожа!
Шэдар потрясенно вздрогнула, она настолько глубоко ушла в себя, что не заметила приближения ее личного наказания. Ведьма попыталась отодрать несчастного от своих ног, но он лишь крепче в них вцепился, добавив для надежности хвост. Все началось с того, что пройдоха услышал, как приятель девушек предложил посмотреть на запрещенные бои монстров двух направлений обучения. Хвостатый тут же оживился, мысленно подсчитывая прибыль от предстоящего мероприятия, ведь там, где есть драка, можно сделать ставки. Теперь же все его грандиозные планы зависели от одного слова Шорох.
– Прошу, владычица! Умоляю! – вновь завел свою песенку бес, из глаз несчастного лились слезы, а нос подозрительно хрюкал.
Шэдар брезгливо скривилась, и тут, будто прочитав ее мысли, бес смачно высморкался в ее длинную рубаху, а пятачок вытер об колено. У ведьмы даже дыхание перехватило от такой наглости, да и сам хвостатый испуганно замер, поняв, что натворил. Тишину в книге можно было резать ножом.
– Шэ… – бес договорить не успел. То самое колено, которое он в актерском запале использовал как носовой платок, ударило его в челюсть. – Прости! – теперь вполне искренне провыл бес, уже пожалевший, что начал представление.
Рогатому нестерпимо хотелось восполнить потерянные сокровища. По его мнению, ведьма поступила подло. Ведь крал и врал он ради ее блага. Даже драгоценности беспечной адептки пришлось вернуть. Богатство, которое он так долго накапливал, утекало сквозь пальцы как песок. Бесу и в голову не приходило, что все золото, собранное им здесь, забрать с собой в Пекло не выйдет. В своем желании схватить и спрятать что-либо он походил на безумца, Шэдар это прекрасно понимала. У всех выходцев с нижних планов бытия существовала некая страсть – одержимость, сжигающая их дотла. Демоны похоти и вожделения, алчности и ненависти – Пекло корежило своих детей. Но если там болезнь
