«Сивонна Бачча!» — мысленно воскликнул курсорус, искренне недоумевая, как можно было уцелеть в центре такого взрыва, скосившего людей, словно серп зрелую пшеницу.
— Мое дело — война, — пожал плечами Декар. В другое время Долимар удивился бы этой грубой тактичности человека, привыкшего всегда и всем говорить открыто и прямо в лицо свои мысли. Чего стоило только его заявление на совете армии, когда генерал не постеснялся указать самому королю на его ошибки в реформировании войска. В груди у Долимара появилась тревожная тяжесть, стоило только ему мельком вспомнить о брате. Нужно было спешить обратно, во дворец. Дро-Кальд разберется с людьми, а Декар поможет ему и проследит, чтобы эффи разобрались с этой выродской волшбой.
— Я должен вернуться во дворец, — курсорус посмотрел в спокойное лицо воина, которого знал когда-то давно еще задиристым подростком. — Декар, организуйте оборону. Не лезьте вперед, что бы ни происходило. Думаю, эта тварь у воронки — один из мэйров, и Всеединый знает, что еще можно ожидать от их дархумовой магии. Разберитесь с ранеными, по возможности и с мертвыми. Как позволит время, к вам прибудет достаточное подкрепление. Пусть эффи сами разбираются с этой поганью, а вы тотчас скачите во дворец. Я буду ждать вас в покоях его величества.
Декар молча выслушал приказы, изредка кивая головой. Выжившие солдаты и стражники уже уносили последних стонущих раненых с площади под защиту изрешеченных стен домов. Долимар еще раз окинул взглядом залитую кровью и усыпанную телами площадь.
«Кто-то ответит мне за это! — гнев шевельнулся, стоило только взгляду остановиться на фигуре у края воронки, которая, словно хищник, пытающийся уловить запах добычи в лесу, быстро задвигала головой из стороны в сторону. — Если это старый выродок Вальдэн или тот, второй, что был с ним — вырву ноги свои руками, а только потом задам первый вопрос».
Поток приятных мыслей о предстоящем допросе в голове курсоруса резко оборвал голос, от звука которого потемнело в глазах. Импульс боли пронзил все тело, заставляя мужчину осесть на мостовую. Ошеломленный Долимар почувствовал, как кровь из носа закапала на руки, судорожно прижатые к груди.
— Смертная тварь!
«Всеединый…» — курсорус осмотрелся по сторонам. Все, кто выжил при взрыве, попадали вниз либо привалились к выщербленным стенам домов. Краем глаза он заметил, как вокруг все быстро погрузилось в сумерки, словно в одно мгновение начиналась ночь. И это в разгар солнечного дня!
— Ты это слышал? — тихо прошептал он припавшему рядом на одно колено Декару.
Белое, словно известь, лицо генерала красноречиво ответило за него.
«Да что же это такое?! Ни один мэйр не способен на столь сильные массовые заклинания!» — мысли Долимара приобретали панический характер. Мир вокруг резко погрузился в непроглядную черноту. Так, словно курсорус просто закрыл глаза, хотя они оставались открытыми. И так же стремительно темнота стала рассеиваться. То, что открылось взору растерянного курсоруса, не было площадью с соратниками с одной стороны и с незнакомой тварью с другой. Пред ним предстали высокие грязные каменные стены, а между ними…
Долимар замотал головой, силясь прогнать видение. К его удивлению, это получилось легко и сразу. Мир перед глазами вернулся к прежнему состоянию. Курсорус схватил за руку припавшего на одно колено Декара, так и замершего, словно мраморное изваяние. В том, что генерал Флэймдор и остальные выжившие видели то же самое видение, Долимар уже не сомневался.
«Проклятая магия! Массовые фантомы! Вот ведь дархумова скверна!» — воскликнул про себя курсорус, окончательно приходя в себя от пережитого приступа. Наваждение было слишком реалистичным, что говорило о мастерстве мага, но хрупким. А это могло означать только одно — силы творившего заклинание на исходе.
— Эти двое с другой стороны воронки, — прошептал Декар, который, в отличие от Долимара, не сразу сбросил жуткое наваждение. — В канаве у стены.
Курсорус кивнул. Он уже и сам догадался. Стены канавы было невозможно спутать с чем-то еще. Беспокойство внутри неотвратимо сменялось страхом. Что-то неуловимо знакомое было в одном из людей в обрывке странного видения, неизвестно зачем навеянном магией.
— Это он! Он вылез из канавы! — прошептал потрясенным голосом Лазар, выглядывающий из-за перевернутой телеги.
— И он идет к воронке, — добавил Декар, медленно вытаскивая меч. Его солдаты сразу последовали примеру начальника, обнажая оружие. Не оборачиваясь, генерал коротко приказал: — Лучники!
Четверо солдат тут же убрали мечи и вытащили из-за спин короткие луки. Еще двое достали арбалеты. Через несколько мгновений из-за укрытия телег четыре стрелы и два арбалетных болта были нацелены в сторону воронки.
Долимара словно молнией ударило. Он узнал этого оборванного и израненного человека. «Это Тилиус! О, Всеединый! Он жив!» — от волнения Долимар так крепко вцепился в колесо телеги, что костяшки пальцев побелели.
— Не стрелять! — охрипшим голосом приказал курсорус.
Солдаты вопросительно посмотрели на Флэймдора.
— Цельтесь в тварь у воронки, — кивнул генерал.
— У него в руке что-то острое! — воскликнул зоркий погорец. — Какая-то пика или палка! Сивонна Бачча!
Декар, соблюдая потрясающее хладнокровие, повернул голову к своим людям, замершим в ожидании приказов. Вооруженные стражники стояли за их спинами, готовые повторять действия немногочисленных солдат.
— Готовность к атаке! — сухо бросил генерал.
Сражение было его стихией. И, когда появился реальный противник, а не магические выкрутасы, он моментально успокоился и собрался. И хотя он не собирался гнать своих людей по площади, на которой сходили с ума и убивали друг друга, все же такая готовность была наилучшим выходом. Да и люди, видя его спокойствие и слыша четкие простые приказы, волновались чуть меньше.
Темнота вокруг них снова стала сгущаться. Прямо над их головами, над площадью, зависли непонятно откуда взявшиеся тяжелые черные тучи, которые медленно закручивались в огромную спираль. Все люди вокруг замерли и с напряженными лицами смотрели то на остатки разрушенной башни, то на своих предводителей. Вокруг повисла жуткая тишина, прерываемая лишь глухими ударами сердца Долимара. Предчувствие непоправимой беды, которая непременно должна случиться в следующие мгновения, было столь очевидным и осязаемым, что курсорусу захотелось все бросить и бежать прочь без оглядки.
— Дархумова Бездна! — прошептал потрясенный Долимар, пытаясь сбросить оцепенение и отчаяние, неизвестно почему навалившиеся на него.
Бесполезно. Это было многократно сильнее его.
Тилиус, а Долимар уже не сомневался, что это был именно он, почти приблизился к существу у воронки, обойдя ее по самому краю. Возникшее ощущение того, что все их усилия бессмысленны, сдавило сердце курсоруса ледяными тисками. За дело взялась неизвестная сила, тягаться с которой было обреченным и глупым занятием. Эта сила сметет их, словно ветер песчинки, стоит только… Он повернулся к замершему Декару, готовому броситься вперед, увлекая за собой людей к воронке в глупой попытке убить жуткую тварь. Это была бы мгновенная и
