— Вокруг полно более безопасных целей для любителей быстрой наживы, — согласился Филин и тут же добавил вполголоса: — Но времена меняются.
— Меняются, — согласился Тилиус. Он сразу понял, куда клонил Ночной. — И в Трущобах развелось много проходимцев.
— Которые способны на все за звонкую монету, — закончил фразу за курсора Филин и рассмеялся. — То ли дело я и моя торговля! Жаль, что я понял это только к старости. Куда выгоднее торговать с вами, чем пытаться схватить, попутно расхерачив все свое нажитое, а то и лишившись какой-нибудь части тела, к которым я испытываю глубокую привязанность и не готов пока расставаться. Передавайте господину курсорусу мое почтение, работаю, как договаривались. Сами еще заходите. Могу и на заказ поработать, если что.
Выйдя на улицу, курсоры, не сговариваясь, юркнули в разные стороны и исчезли в грязных и кривых улочках Верхних Трущоб. Трущобы были целым самостоятельным городком, зажатым с одной стороны высокой городской стеной, с другой — королевским торговым трактом, а с третьей небольшими горами, тянущимися вдоль побережья далеко на север. Почти у самых гор была огромная низина, словно котлован, уходившая пологими склонами вниз на пару десятков метров. Жалкие шалаши и крытые кое-как землянки были единственными жилищами, заполняющими эту низину. Это был Крысиный городок, или, в простонародье, Крысятня, — самое дно в социальной иерархии Диссы, ниже которого опуститься было попросту невозможно. Назван он был так из-за огромного полчища крыс, обитающих на его территории. Посредине городка, в самой низине располагалась огромная яма, конечная точка канализации Диссы. Все начиналось с огромной насосной станции в северо-восточной части города, рядом с гарнизоном. Круглосуточно пара волов ходили по кругу, запряженные так, что приводили в движение огромный вал, который подавал воду в наземный акведук. Это была глубокая траншея, стенки которой выложили камнем. Она проходила вдоль городской стены, захватывала дворец, и снова шла вдоль стены. Наклон ее постепенно увеличивался, и вода спокойно бежала, смывая отходы жизнедеятельности большого города. На всем расстоянии акведук был укрыт плитами, чтобы скрывать зловоние, кроме специальных небольших колодцев, куда, собственно, и сбрасывались отходы. Оканчивался акведук в яме посредине крысиного городка. От этого над котлованом всегда стоял страшный смрад, который, если сильный ветер изредка дул на юг, мог разнестись над всей столицей. В Крысином городке обитали золотари, за мизерное жалование наполняющие тележки и тачки отходами, которые отвозили дальше в горы и скидывали в одно из многих глубоких ущелий, переходящих в бездонные расщелины. Так яма не заполнялась до краев и не подтапливала нечистотами Крысиный городок и Верхние Трущобы.
Тиль не хотел проходить через Крысиный городок, рассчитывая ограничиться перебежками по Трущобам, но в последний момент почувствовал какое-то внимание к своей спине. Проклиная вездесущих стукачей Ночных, курсор ловко юркнул в щель между ближайшими домами, перемахнул отчаянно скрипнувший хлипкий забор, в два прыжка пересек соседнюю улочку, резко забрал влево, рассчитывая, что слежка проскочит по инерции вправо, запрыгнул в окошко покосившегося хлева, едва не влетев в кучу навоза, и затаился за пустующими стойлами. Тиль выждал несколько минут и осторожно выглянул на улочку. Не заметив ничего подозрительного, курсор выбрался наружу и зашагал быстрым шагом в сторону Крысиного городка, мысленно подготавливая себя к изощренной пытке жуткой вонью. Сделав внушительный крюк и изрядно прослезившись от одуряющих запахов Крысятни, Тиль вернулся в Трущобы. Трижды убедившись, что хвоста не было, он пошел к добротным зданиям возле тракта, выглядевшим настоящими дворцами по сравнению с хибарами Трущоб. Зайдя за нужный трактир, он услышал едва различимый свист и, перепрыгнув через забор, нырнул за штабель пустых пивных бочек. Сенж уже поджидал его.
— Каков будет план, Тиль? — голос напарника был спокоен, но Тилиус знал, что тот насторожен и напряжен. Еще бы! Одно дело выслеживать и убивать неугодных Короне преступников, и совсем другое вступать в противостояние с настоящими мэйрами, которым помогал Хмурый Кэрик. Но приказ — это приказ. В конце концов, Долимар никогда не давал им задач, с которыми они не могли справиться.
Предстояло проработать план действий. Это был их давний спор. Противостояние. И самое большое отличие друг от друга. В Сенже уживалось много противоположностей. Самальская кровь, беспризорное детство и служба курсором вылились в гремучую смесь. Он был напорист, не сдержан и агрессивен, но при этом оставался романтиком со своим странным кодексом чести и непоколебимой преданностью Короне, пригревшей его.
— Мы оберегаем порядок и закон именем Короны! Это огромная честь! — эти слова, которые чаще других слышал Тилиус от друга, описывали его лучше всего.
— Мы просто убиваем лучше других и не задаем лишних вопросов, — устало отвечал Тилиус, слишком разумно для своего возраста и прошлого.
Этот спор шел годами, и со временем вылился в своеобразное общение между напарниками. Даже Долимар разводил руками, теряясь в догадках, как они смогли ужиться вместе и не покалечить друг друга.
— План? — переспросил Тиль, рассматривая из-за штабеля задний двор трактира. — План прост и незамысловат, мой друг. Увы, у нас нет нескольких лет на планирование изощренной операции, в ходе которой нам предстояло бы дважды шевельнуть пальцами рук, и на том все закончилось. Слава нам, смерть — им. А жаль.
Сенж нетерпеливо кашлянул, не желая поддерживать очередную шутку напарника.
— Во-первых, нужно найти мэйров. Они вроде должны быть в этом трактире.
— Плайс говорил именно об этом трактире, — кивнул Сенж, и неожиданно встрепенулся. — А что, если они уже ушли?
— Спокойно, — похлопал его по плечу Тилиус. — Если бы они ушли, нам должны были сообщить.
— Кто? — нетерпеливо перебил Сенж. — Человек Долимара?
Тиль сдержался, чтобы не отпустить шутку в сторону напарника, переспрашивающего о таких очевидных вещах.
— Ну а кто же еще? — Тиль сморщился, словно раскусил кислый фрукт. — И судя по тому старому стогу сена в углу, я, кажется, его знаю.
И добавил вполголоса:
— Всеединый, сделай так, чтобы я ошибся!
Сенж удивился, уловив испуг в голосе друга, но не стал больше ни о чем спрашивать, ожидая продолжения освещения плана.
— Находим их, следим за ними, — Тилиус повернулся к напарнику и, не сумев побороть искушение, подколол Сенжа. — Следим бережно и аккуратно, а не так, как у вас принято в Самале — с резней и убийствами!
— Я не виноват, что этот придурок обернулся и пошел прямо на меня! — недовольно пробурчал уязвленный Сенж. — Сколько раз говорить!
— Ага! Вот прям обернулся и пошел! А наш доблестный самалец не придумал ничего лучше, чем садануть человека по лбу. Не спрятаться, не пойти дальше, как ни в чем не бывало, Всеединый, да ты мог просто спросить у
