— Ходят слухи, что у Мертвого Леса валяется труба из погорного железа. Давно мечтал о такой, правда, не знаю, на кой она мне сдалась.
Хмурый сдержал готовое сорваться с губ ругательство. Если Руотису донес кто-то из Глотки, то этот ублюдок мог рассказать и о месте, где они закопали трубу. Но когда он успел это сделать? Или старик блефовал, проверяя Кэрика. Второй вариант казался более правдоподобным. О трубе глава Ночных мог узнать и из других источников, например, от погорцев, чьими руками была создана эта труба, которая затем, через прорву перекупщиков, посредников и контрабандистов оказалась у мэйров. Обширных связей Руотиса вполне хватило бы, чтобы раздобыть такую информацию.
— Что ж не пойдешь и не поднимешь? — равнодушно спросил мужчина, показывая привычное непоколебимое спокойствие.
— Идти далековато для такого старика, как я, — обезоруживающе улыбнулся глава Ночных, но Кэрика этим было не провести. Он не понаслышке знал о суровом нраве Руотиса и его методах ведения дел. — Может, кто и так принесет.
— Может, и принесет, — согласно кивнул Кэрик, чувствуя, как отпускает напряжение внутри. Пока что в его Глотке предателей не было. Но совсем скидывать со счетов такую возможность не стоило. — И отдаст главе Ночной гильдии причитающуюся по закону долю с удачного дела.
— Еще я слышал о двух мэйрах… — обронил старик, словно невзначай, отстраненно рассматривая свои ухоженные пальцы с идеально ровными ногтями. — Заявившихся в нашу столицу.
— Какое совпадение! — притворно хохотнул Кэрик, хотя внутри ему было совсем не до смеха. — Не скажешь, где они остановились? Как раз их искал.
Глава Ночных внимательно посмотрел на Кэрика поверх своих пальцев, словно решая, продолжать ли ему разговаривать в том же полушутливом тоне или перейти на серьезный разговор. Кэрик, который меж тем демонстративно пожал плечами и так же занялся изучением своих мозолистых рук, был явно не лучшей целью для его острот и намеков.
— Ты знаешь, Хмурый, — спокойно сказал Руотис, присаживаясь в искусно вырезанное из дерева кресло, которому больше подошло бы место в кабинете лорда, чем в подземной шахте. — В чужие дела я не лезу, но только пока они не задевают гильдию или меня лично.
— С мэйрами я разберусь сам. Это мое дело, — Кэрик знал, что глава ночных полностью разделяет его неприязнь к солханским магам, и догадывался, что Руотис хотел услышать. — Они не выйдут из Диссы живыми.
— А силенок-то хватит? — прищурился старый разбойник, отчего выражение его лица стало еще хитрее.
— За этим и пришел, — развел руками Кэрик.
В покои впорхнули две обнаженные молодки, звонко смеясь, и сразу замолчали, увидев напротив хозяина бородатого верзилу, едва не подпирающего головой земляной потолок.
— А ну, брысь, курвы! — замахал руками Руотис, прогоняя наложниц. — Всегда им надо задницами посверкать, когда дела делаются! Говори, что надо?
Последовал непродолжительный торг, результатом которого стали эликсиры, амулеты и ключ от заброшенного маяка для Кэрика, доля главаря Волков в трубе из погорного железа для Руотиса, плюс последующая продажа оной трубы только ему.
«Вот ведь старый пройдоха! — с этой мыслью Хмурый покинул Поземье и направился с Эрриданом к маяку. — Все-таки прибрал железо к рукам».
— Впусти мэйров, и не впускай больше никого. Как только они войдут, постарайся немного задержать их, — разъяснил Кэрик задачу магу, который внимательно слушал главаря. — Все, что произойдет наверху, тебя не касается. Если случится так, что я погибну — беги к Руотису и расскажи ему об этом, потом к нашим. С ними уезжай за трубой. Когда вернетесь — сразу несите ее к Ночным. Уговор им продать. Все понял?
Эрридан молча кивнул и сел на пыльную скамью за входной дверью, которую запер изнутри. Кэрик побрел по узкой винтовой лестнице наверх. Он решил меняться со стариком на предпоследнем этаже в большой круглой комнате без окон. Поднявшись, он медленно прошелся по всему этажу, освещая себе дорогу свечкой в руке. Везде только пыль, грязь, какой-то хлам и высокий тюфяк, набитый сеном. Наверное, на нем коротали время отбывавшие здесь наказание люди. Мужчина хотел подняться выше, на последний этаж маяка, но передумал. Там было мало места из-за огромного очага в центре. Да и большие окна не добавляли скрытности сделки.
Кэрик зажег еще несколько больших свечей, которые достал из наплечной сумки, и расставил по полу так, чтобы осветить как можно больше пространства. Затем выбрал место почище и сел прямо на пол, привалившись к стене спиной. О времени встречи они с Вальдэном тоже договорились заранее, как и о месте. По его прикидкам, до прихода мэйров оставалось около часа, можно было попытаться немного отдохнуть. Неожиданно огоньки свечек на полу дрогнули, на мгновения удлинив тень от тюфяка так, что она скрыла Кэрика, а потом разом погасли. Бородатый наемник вздрогнул от неожиданности, но зажигать свечи еще раз не спешил. Откуда на закрытом этаже мог появиться сквозняк, задувший свечи, Хмурый не думал. Он продолжал неподвижно сидеть на каменном полу и сосредоточенно смотреть на маленький огонек свечки в руках, которую успел прикрыть от ветерка.
Однажды он уже сидел так. Давно и очень далеко…
Кэрик зашипел от боли, прошившей виски, и схватился за голову, словно пытаясь удержать ее, разрываемую изнутри обрывками нахлынувших воспоминаний. О них он старался не думать лишний раз, потому что они всегда приносили боль и будили в душе дикую всепоглощающую ярость. Свечка выпала и погасла, оставив мужчину в глухой темноте. Через несколько мгновений боль ушла так же неожиданно, как появилась. Кэрик не был удивлен резким приступом, он уже привык к этому. Все из-за прошлого. Старые воспоминания давались ему с огромным трудом. Стоило только обратиться к собственной памяти, как голову тут же наполняла непереносимая боль, быстро отбивающая всякое желание думать о прошлом. Хорошо и безболезненно он мог вспоминать о своей жизни в Вольных Баронствах, да и то, это были лишь обрывки, часто разделенные между собой годами. Причина этих провалов в памяти была одна — Солх. Свое короткое пребывание на дархумовом острове он помнил с ужасающей ясностью и четкостью. Его похитили среди ночи в одном из феодов Вольных баронств, усыпили магией и доставили на Солх. Очнулся он в маленькой камере, эдаком каменном мешке, без дверей, решеток и окошек. Только округлые холодные каменные стены и дырка в полу вместо сортира. Сколько он там провел времени, Хмурый не знал. Но достаточно для того, чтобы постепенно начать сходить с ума. Все его попытки дотянуться до чужого разума были бесплодны,
