Август Понятовский не мог своими силами справиться с движением конфедератов, которое ширилось по всей территории Речи Посполитой. В это движение вовлекались всё новые и новые вооружённые формирования, а во главе их иногда стояли представители известнейших фамилий государства, которые ранее воздерживались от такого участия в нём или вообще относились к нему равнодушно. Так, зять канцлера Чарторыского Михаил Огинский, великий литовский гетман, возмутившись активным вмешательством России во внутренние дела Речи Посполитой, взялся за оружие, но воевал он не долго, и вскоре был разбит Суворовым в 1771 году под Стволовичами.

Конфедератов активно поддерживала и Франция, направляя на территорию Польши своих офицеров в качестве военных советников. Французские волонтёры становились во главе армии конфедератов и их партизанских отрядов, обучая их правилам ведения войны, и сами принимали в ней активное участие. Вся Речь Посполитая находилась в огне гражданской войны, которая разрушала страну, как тяжёлая болезнь разрушает человеческое тело, подводя его к смерти.

Ввиду сложности возникшей ситуации, опасаясь потерять корону, Станислав Август Понятовский обратился к Екатерине II за помощью. Российская императрица не заставила долго себя упрашивать, и такая помощь была немедленно оказана в виде русских солдат под командованием князя Волконского, который вскоре был заменён бароном Сальдерном. На территорию Речи Посполитой были введены дополнительные воинские формирования русских войск, от которых зависело спокойствие в стране, и в то же время вся страна становилась зависимой от российской политики. Российская императрица никогда и ничего не делала просто так.

В том же 1769 году 15 августа в небольшом доме в городе Аяччо на острове Корсика, где у небольшого причала рыбаки продают только что выловленную рыбу, произошло рядовое событие, которому никто особенно не придал значения. Только местный католический священник в тот день сделал важную для истории запись.

В скромно обставленной комнате мужчина лет 35, одетый в потёртый камзол, нервно ходил из угла в угол, сжав свои ладони и читая молитву. В этой же комнате на лавке сидели четверо маленьких детишек разного возраста от 2 до 10 лет. А в смежной комнате уже около двух часов бабка-повитуха колдовала над роженицей, женой этого мужчины.

И когда наконец-то раздался долгожданный крик младенца, счастливый отец вошёл в спальню, где только что произошло чудо рождения ребёнка. Повитуха передала ему на руки маленькое синюшного цвета тельце малыша, завёрнутого в белую простыню, и скромно отошла в сторону роженицы.

Родившийся только что на свет божий младенец морщил своё личико и смотрел глазками-пуговками на неизвестный ему мир. Он махал своими ручонками и чувствовал, что попал совсем в другую среду, отличную от утробы матери. И наконец поняв, что в этом, совершенно новом для него мире он стал чувствовать себя не так комфортно, как это было несколько минут назад, малыш закричал от возмущения на своём младенческом языке. Родители же только улыбнулись этому крику, который был понятен и привычен каждому из них в этой большой корсиканской семье.

В этот день в дворянской семье небогатого, но многодетного (всего в семье было 8 детей: пять мальчиков и три девочки) адвоката Шарля и Летиции Бонапарте родился будущий полководец и император Франции Наполеон I Бонапарт. Он навсегда войдёт в историю всех стран Европы и многих стран мира. Одни будут его прославлять и боготворить как героя, другие — проклинать и ненавидеть как завоевателя и разжигателя войн, в горниле которых погибнут сотни тысяч людей.

XII

а площади перед собором Парижской Богоматери стояли два молодых человека. Высоко задрав головы, они рассматривали скульптуры святых, установленные на этом дивном архитектурном творении. А вокруг бурлила жизнь большого города, столицы крупнейшего в Европе государства. Здесь же перед величественным собором проезжали кареты, бегали мальчишки, ходили женщины в белых чепчиках, служанки из господских домов выбирали овощи, мясо и вино, чтобы приготовить для своих хозяев завтрак, обед или ужин. В небольшой кузнице молодой кузнец делал мелкий ремонт, раздувая меха, а точильщик на переносном точильном камне точил ножи и топоры всем желающим. Торговцы овощами, мясом и разным бытовым товаром приглашали прохожих подойти именно к их лавке посмотреть лежащий на прилавке товар. Ну а купят у продавца что-либо или нет — это уже зависело от его мастерства и опыта.

— А не вернуться ли нам в гостиницу? — спросил на польском языке один молодой человек другого. — Скоро полдень, а нам надо ещё зайти к секретарю, узнать, когда нас примет министр.

— Посмотри, Иосиф, какая красота, какая архитектура... — ответил другой. — А впрочем, ты прав, пора. Пойдём, а сюда забредём как-нибудь в другой раз.

Костюшко и Орловский (именно они были этими молодыми людьми) быстрым шагом направились в соседнюю улочку, уступая дорогу карете с гербом какого-то французского аристократа. Уже второй день они бродили по Парижу, осматривая город и его здания, восхищались творениями рук человеческих и сравнивали их с аналогичными архитектурными шедеврами Варшавы и Вильно.

Через два дня после приезда в Париж и размещения в гостинице Костюшко, Орловский и другие офицеры, выпускники Варшавской рыцарской школы, прибыли в военное министерство Франции. Здесь каждый из них имел небольшую аудиенцию с военным министром этой страны, в ходе которой задавались похожие вопросы. После приёма у министра они были направлены к его секретарю. Чиновник военного ведомства уточнил предметы, которым приехавшие офицеры-иностранцы хотели бы уделить больше внимания, и новая жизнь для них началась.

Костюшко одним из первых попал на такое собеседование. В приёмной министра кроме него и его друзей толпились какие-то люди и бегали чиновники, таская бумаги с гербовыми печатями. В углу приёмной задумчиво сидели два старых аристократа в напудренных париках. Они опирались подбородками о свои трости с набалдашниками из слоновой кости и как будто всецело погрузились в свои воспоминания далёкой молодости. Казалось, что старики дремали, вспоминая прежние баталии, поражения или победы, в которых они принимали участие.

Тадеуш Костюшко внимательно изучал окружающую его обстановку и иногда бросал взгляд на этих стариков-аристократов, пока он и его товарищи ожидали приёма. Молодой офицер с какой-то жалостью смотрел на них, этих свидетелей былой истории и уходящей эпохи величия и расцвета Франции. Они уже все в прошлом, а у него всё впереди, в будущем, и это будущее казалось ему прекрасным, каковой и должна быть жизнь.

— Тадеуш Бонавентура Костюшко! — громко провозгласил секретарь военного министра, и Тадеуш отвлёкся

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату