Карлос покачал головой. Потом сунул ключи и веточку араукарии в карман и пошёл к выходу из оранжереи. Курт поднялся с дивана, подошёл к тому самому дереву, которое привлекло внимание журналиста, и коснулся ствола рукой.
– Кстати, как называется это деревце? – спросил Карлос.
– Берёза, – ответил Курт.
– Какая экзотика, – пробормотал журналист.
На подъездной аллее к отелю Карлос и Лана столкнулись с Винченцо.
– Вы тоже возвращаетесь во Вьедму? – спросила Лана. – А что так рано?
– Да, завтра рано вставать, – вежливо ответил учёный. – Много работы.
Служитель как раз подогнал его машину.
– Желаю вам приятно провести вечер, молодые люди, – сказал Винченцо и хлопнул дверцей.
Карлос посмотрел ему вслед и смачно харкнул на посыпанную гравием дорожку.
– Вам тоже машину? – спросил служитель в песочном сюртуке, униформе «Пенинсулы Вальдес».
– Чёрный «хаммер», – сказал журналист, отдавая ключи.
Парнишка расплылся в улыбке.
– Так это ваш зверь, сеньор! Чёрный, мощный! Прямо ух! Как кит… Мне так нравится. Он был очень грязный, так мы его помыли. И трещина там на заднем стекле, сеньор, вы его совсем не бережёте…
– Надеюсь, стекло вы не заменили? – перебил восторги парня Карлос, доставая кошелёк. – Сколько с меня?
Парнишка махнул рукой, взял ключи и вскоре вернулся с машиной. Пока они ехали по ярко освещённым улицам Пуэрто-Мадрина, Карлос и «хаммер» крайне осторожно выясняли, кто же из них будет вести. Джип отнёсся к незнакомому водителю недоверчиво, но не враждебно. К тому времени, когда они выбрались на почти пустую трассу, ведущую во Вьедму, Карлосу удалось вызвать симпатию у «хаммера». Только тогда журналист обратил внимание, что Лана с момента отъезда из отеля ни разу не раскрыла рта. Карлос покосился на неё и увидел заголовок книжки, торчавшей из сумочки Ланы.
– Борхесом увлеклась? – спросил он. – Чувствуешь себя в саду расходящихся тропок?
– Борхес не нравится мне, он зануда, как все латиносы, – ответила Лана.
– Сдаётся мне, ты хочешь меня обидеть, – засмеялся Карлос.
Про себя же он подумал: «С кем поведёшься – с тем тебя и расстреляют…»
– Ты наполовину француз, – возразила Лана. – А Борхеса я купила потому, что это был единственный справочник по германским мифам, какой я смогла найти.
Она вытащила книгу, чтобы показать Карлосу.
– А, я знаю эту серию, – произнёс он, краем глаза взглянув на обложку. – Недорогие пособия для студентов, с претензией на основательность… Но зачем она тебе?
– Должна же я знать, по каким перегонам идут мысли в голове Курта, – ответила Лана.
– Ты бы лучше «Майн Кампф» купила.
– Не так-то просто найти в Аргентине «Майн Кампф» на русском или хотя бы на испанском, – резонно возразила она. – Но я заказала, к концу недели должны привезти.
– И по каким же перегонам грохочут мысли в голове нашего общего друга?
– Пока я ещё не очень разобралась, – призналась она. – Но сильно напрягает то, что у всех сказок плохой конец. Прямо нация эсхатолистов…
Карлос неловко улыбнулся и прибавил скорость. Мимо промелькнули огни придорожной деревушки, и «хаммер» снова нырнул в темноту.
– Что-то ты сегодня к шапочному разбору появился, – сказала Лана. – Ни на заводе, ни на яхте тебя ведь не было с нами… Теряешь нюх?
– Не оскорбляй меня, – усмехнулся Карлос. – Нос – самая чувствительная часть моего тела. Я тут чего-то на лыжах захотел покататься. Взял да и смотался в Чили. А с их стороны Анд как раз лавина сошла позавчера, напротив Сан-Карлос-де-Барилоче. Я поехал со спасателями и такой материал нарыл, пальчики оближешь. Сегодня вечером по первому каналу пойдёт, в международных новостях. Мы с ребятами готовили запись к эфиру, то да сё, вот я и припозднился.
– И что за материал? – спросила Лана.
Карлос поколебался секунду, но ответил:
– Помимо курорта горнолыжного, до которого я так и не добрался, рядом еще какую-то сверхсекретную базу накрыло. Оказывается, там такие опыты ставили над людьми, что Менгеле нервно курит в сторонке. А особая пикантность заключается в том, что база находилась на территории, выкупленной государственным департаментом США, и большая часть погибших – американские граждане… Международный скандал!
Он засмеялся и добавил:
– Меня чилийской визы лишили на полгода.
– Карлос, мне-то можешь не заливать, что ты со спасателями поехал, – сказала Лана устало.
Он промолчал. Некоторое время они оба смотрели на несущуюся навстречу полосу изборождённого трещинами асфальта. В свете фар старое покрытие казалось не чёрно-серым, а белым.
– Совсем забыл, – пробормотал Карлос.
Он вытащил из кармана пальто веточку араукарии:
– Это тебе от Курта.
Лана взяла смятую веточку, расправила её. До символического значения ели в германской мифологии, если она имела таковое, девушка ещё не добралась. Вдруг Лана вспомнила смысл, который ель имела в мифологии славянской, и вздрогнула.
– Поворачивай, – чужим голосом произнесла она. – Мы возвращаемся в Пуэрто-Мадрин.
– Ланочка, смертным не место в битвах титанов, – ответил журналист.
– Поворачивай, я сказала!
Карлос отрицательно покачал головой и нажал на газ. Одновременно тормоза сами собой втопились в пол. Завизжали колодки, джип потащило на встречную полосу. Карлос изумлённо посмотрел на Лану. По глазам ему полоснуло светом от выскочившей из-за поворота машины.
Карлос вывернул руль.
Кайс ждал, когда на экране появятся слова «Property of U. S. Prohibited area», сжимая лежавший в кармане «вальтер». Время словно застыло. Замерли и люди в банкетном зале отеля «Пенинсула Вальдес», смотревшие выпуск последних международных новостей. Гости и хозяева перестали, кажется, даже моргать. Да что там – Кайс знал, что они сейчас и дышать перестали. В банкетном зале сидели опутанные телепатической паутиной куклы. Они слышали голос репортёра и видели всё то, что происходило на экране – изуродованные мутациями тела, оборудование, ещё вчера бывшее сверхсекретным, густо исписанные формулами листы.
Но самого главного они видеть не могли.
Надпись заполнила собой весь экран. Кайс неторопливо поднялся и приставил пистолет к затылку сидевшего рядом Александра. Потом баллистики несомненно придерутся, скажут, что Эйхманн не мог стрелять в упор, потому что находился в другом конце зала. Или что, по показаниям свидетелей, он вообще был в оранжерее в то время, когда президенту Аргентины разнесло голову. Въедливые ребята эти баллистики.
Потом…
Если оно будет, это «потом».
Сухо щёлкнул курок – осечка. Кайс дёрнул щекой и нажал ещё раз.
– Табельное оружие у нас давно другой марки, – раздался в мёртвой тишине насмешливый голос. – Лучше надо изучать противника, Кайс.
Кайс поднял глаза и увидел Эйхманна. Курт стоял в дверях оранжереи, вольготно прислонившись к косяку. И ещё президент США увидел, что все собравшиеся, включая самого Александра, смотрят на него полными страха и непонимания, но совершенно ясными глазами. А в следующий миг Кайса ослепили вспышки. На приёме было много журналистов, и никто не собирался упускать свой звёздный час.
Президент США взвыл и попытался отдёрнуть руку, но воздух превратился в клей. Александру по понятным причинам очень быстро надоело позировать. Президент Аргентины спустился со стула и на четвереньках прополз под рукой застывшего,
