— Понятно.
Если Миранда Делакруа выйдет за Карлоса Фернандо, то она — она, а не он! — получит контроль над состоянием Нордвальд–Грюнбаумов. У нее есть годы жизненного опыта, она знает политику и как работает система. А он в этих отношениях будет ребенком. И всегда будет ребенком в их отношениях.
У Миранды Делакруа имелись все основания действовать так, чтобы Лея Хамакава не вышла за Карлоса Фернандо. Она была моим естественным союзником.
И еще она — и ее муж — имели все основания желать смерти Леи Хамакавы.
Внезапно телохранительницы, повсюду следующие за Карлосом Фернандо, уже не показались мне позерством. Вопрос в том, насколько эти телохранительницы хороши…
Тут мне пришла в голову еще одна мысль. Уж не она ли (или ее муж) наняли пиратов, сбивших мой каяк? Они знали, что Лея полетит на каяке; кто–то наверняка снабжает их информацией. А если это сделала не Миранда, то кто?
Я взглянул на нее с новыми подозрениями. Она посмотрела на меня в ответ совершенно невозмутимо.
— Разумеется, если ваша Лея Хамакава намерена принять его предложение, то они начнут новую семью. В ней она номинально будет считаться старшей, но вопрос в том…
— Позволят ли ей? — прервал я. — Если она решит выйти за Карлоса Фернандо, не захочет ли кто–нибудь ее остановить?
— Нет, — рассмеялась Миранда. — Боюсь, малыш Карли хорошо продумал свой план. Он — сын Грюнбаума, в конце концов. У семей нет никаких юридических оснований возражать. И пусть даже она инопланетянка, он обошел все возможные возражения.
— А вы?
— Думаете, у меня есть выбор? Если он решит попросить моего совета, я скажу, что это не очень хорошая идея. Но у меня сильное искушение посмотреть, как он поступит.
И отказаться от шанса стать богатейшей женщиной в известной Вселенной? Сомневаюсь…
— Полагаете, вы сможете ее отговорить? — спросила она. — Сможете ей что–то дать взамен? Насколько я понимаю, вы ничем не владеете. Вы наемный помощник, цыган Солнечной системы. Из всего, что предлагает ей Карли, есть хотя бы что–то, что можете предложить и вы?
— Дружеские отношения.
Даже мне самому этот ответ показался жалким.
— Дружеские отношения? — ехидно повторила Миранда. — И это все? Я бы подумала, что большинство инопланетных мужчин пообещали бы любовь. Но вы, во всяком случае, честны, тут я отдаю вам должное.
— Да, любовь, — пролепетал я. — Я предложил бы ей любовь.
— Любовь… Кто бы мог подумать! Да, это то, ради чего женятся инопланетники, я читала. А вы, похоже, не знали? У нас главное — не любовь. И даже не секс, хотя его будет много, могу вас заверить. Более чем достаточно, чтобы вывернуть моего малыша Карлоса наизнанку и заставить его думать, будто он узнаёт что–то о любви… Все дело в бизнесе, мистер Тинкерман. Кажется, вы этого не заметили. Не любовь, не секс, не семья. Бизнес.
Послание Миранды Телиос Делакруа дошло до Леи, и она пригласила меня к себе. Охранницам это явно не понравилось, но им, очевидно, было велено подчиняться прямым указаниям доктора Хамакавы, и две облаченные в красное телохранительницы сопроводили меня в ее апартаменты.
— Что с тобой случилось? Что с твоим лицом? — ахнула она, увидев меня.
Я потрогал лицо. Оно не болело, но кислотные ожоги оставили после себя красные пятна и участки шелушащейся кожи. Я рассказал ей о сбитом каяке и как меня спасли (или похитили) пираты. А потом рассказал и о Карлосе.
— Присмотрись внимательнее к книге, которую он подарил. Не знаю, где он ее раздобыл, и даже гадать не хочу, столько она стоит, но готов поспорить на что угодно, что это не факсимильное издание.
— Да, конечно. Он мне потом сказал.
— А ты знаешь, что он сделал тебе предложение?
— Да. Яйцо, книга и камень. Такова местная традиция. Я знаю, тебе нравится думать, что я постоянно витаю в облаках, но я все же обращаю внимание на то, что происходит вокруг меня. Карли — милый мальчишка.
— Он это серьезно, Лея. Ты не можешь его игнорировать.
— Я сама могу принимать решения, — отмахнулась она. — Но спасибо за предупреждение.
— Все обстоит еще хуже. Ты знакома с Мирандой Телиос Делакруа?
— Конечно.
— Думаю, она пыталась тебя убить.
И я поделился с ней своими подозрениями о том, что пираты были наняты, чтобы сбить ее, но по ошибке сбили меня.
— Полагаю, у тебя слишком богатое воображение, Тинкерман. Карли рассказал мне о пиратах. Это кучка недовольных, и время от времени они устраивают мелкие пакости. Но он заверил, что беспокоиться не стоит. И что разберется с ними, когда вступит в права наследования.
— Разберется с ними? Как?
Она пожала плечами:
— Он не сказал.
Но именно это пираты — бунтовщики — и говорили мне: у Карлоса есть план, но они не знают какой.
— Значит, у него есть планы, которыми он не делится, — заключил я.
— Он спрашивал о терраформировании. Но заниматься этим на Венере смысла нет. Я не понимаю, о чем он думает. Он может расщепить атмосферный углекислый газ на кислород и углерод. Мне известно, что технология у него есть.
— Есть?
— Да. Кажется, он упоминал при тебе. Молекулярная перегонка. Она осуществляется микромашинами, питаемыми солнечной энергией. Но какой в этом смысл?
— Значит, он говорил серьезно?
— Во всяком случае, он серьезно об этом думает. Но результат окажется бессмысленным. Почти чистый кислород под давлением шестьдесят или семьдесят бар? Такая атмосфера станет еще смертоносней, чем из углекислого газа. И она не решит проблему парникового эффекта. При такой толщине слоя даже кислород становится парниковым газом.
— Ты ему объяснила?
— А он уже
