Я вплетаю ветку миниатюрных розовых шелковых роз в волосы Лаины и делаю шаг назад, чтобы полюбоваться делом своих рук. Мазок блестящим блеском для губ и намек на тушь, и она готова к балу.
Почти.
Я конфискую ее объемную сумочку и кидаю ее на кровать. Из кучи разного хлама, я выбираю две пластинки жевательной резинки, двадцать долларов, ручку и небольшой блокнот, и кладу их в свой крошечный, черный, вышитый бисером клатч. Затем кидаю туда мой блеск для губ, на всякий случай.
- Что не так с моей сумочкой?
- Ну, для начала, она огромная и неуклюжая и этот принт с рисунком типа «огурцы» абсолютно не подходит к твоему платью.
- А как на счет дисгармонии с черным?
Я смеюсь и вручаю ей клатч.
- Доверься мне. Это чудовище дисгармонирует со всем. Кроме того, ты не захочешь носить что-то столь огромное всю ночь.
- Но она такая маленькая, что даже не вместит мой дневник, - Лаина тянется к куче вещей на кровати, а я встаю перед ней, чтобы заблокировать ее.
- Если у тебя будет время писать в свой дневник, пока ты будешь на балу, значит, ты делаешь это неправильно.
- Я даже не смогла заполучить свидание. Очевидно, что я что-то делаю неправильно, - Лаина поглядывает на отражение и обнимает себя. - Что, если я застряну, сидя в одиночестве всю ночь? - ее обычно уверенная улыбка увядает, а плечи сникают. - Никто не захочет танцевать со мной. Я должна была послушать Кендру. Это платье меня полнит, не так ли? Может быть, мне надо надеть то, в чем я была на похоронах дяди Герберта?
Она дергает дверь шкафа, чтобы открыть и начинает копаться в задних вешалках. Я вздыхаю и вытягиваю бесформенное траурное платье из ее рук.
- Ты выглядишь великолепно. Теперь перестань волноваться. Шейн будет кусать себе локти, что упустил шанс с тобой.
Я хватаю ее прозрачную, черную шаль и оборачиваю вокруг ее плеч.
- Давай. Мама и папа хотят сфотографировать тебя в красивой одежде, прежде чем ты уйдешь, и опаздываешь. Ведьме не понравится, если ты заставишь ее ждать.
Лаина бросает последний, тоскливый взгляд на кучу дерьма на своей кровати и смотрит на вышитый бисером клатч в ее руке. Я смеюсь и толкаю ее по коридору в гостиную, где мама и папа ждут с фотоаппаратом.
- Ах, - вздыхает мама. - Ты такая красивая, - она берет руку Лаины и кружит ее, чтобы осмотреть платье со всех сторон.
- Ты выглядишь как Золушка, - говорит папа.
Да, только не-очень-очаровательной принц Лаины решил выбрать кого-то другого, и она застряла со злой ведьмой на свидании.
- Ты уверена, что не хочешь пойти в боулинг со мной и Ником? - спрашиваю я.
Лаина качает головой.
- Я не одета для боулинга, и не собираюсь выкидывать последние три часа своей жизни. Я уже вся в предвкушении, так что можно отправляться. Кроме того, Кендра рассчитывает на меня, - она пожимает плечами.
- Я до сих пор не понимаю, почему ты идешь с ней, а не с Робом, - говорю я. - У тебя были бы все клише выпускного бала.
Лаина съеживается.
- Роб на самом деле не был заинтересован во мне, - она смотрит на свои идеально наманикюренные ногти и с трудом глотает. Она смотрит на меня и улыбается, но ее глаза снова сверкают этим испуганным взглядом ребенка, прежде чем скользит обратно в фасады пластиковой Барби. «Кроме того, я не могла позволить Кендре идти в одиночку». Лаина ерзает и поглядывает на свое отражение в большом зеркале над камином. Ее пальцы порхают с кружевной отделкой на декольте, и она поправляет юбку.
Я должна была знать, что она подумает, что Роб попросил ее для того, чтобы заставить меня ревновать, когда я сказала «нет», хотя на самом деле всё было совершенно наоборот. Возможно, я должна была указать, как он строил глазки все время, пока он разговаривал со мной.
- Ну, ты прекрасно выглядишь, дорогая, - говорит мама. - И я горжусь тем, что ты поддерживаешь свою подругу, - она держит камеру и улыбается. - Ты готова?
Лаина напряженно позирует, пока мама щелкает огромное количество фотографий. Хотя мама постоянно твердит ей улыбнуться, она выглядит, как когда я спросила ее об Энтони, прочитав ее дневник. С каждым щелчком камеры, совершенная маска Лаины трещит и рассыпается. Что-то случилось с моей сестрой, но я не могу спросить ее об этом при маме, которая ведет себя как папарацци. И я не добьюсь сейчас успеха в откровенности от Лаины как в прошлый раз.
Папа ловит мой взгляд и слегка кивает в сторону Лаины, тихо умоляя меня исправить падающую самооценку моей сестры.
- Давайте сделаем несколько фотографий вместе, - говорю я. Прыгаю через комнату и хватаю руку Лаины, поймав ее врасплох, и кружу сестру. Я принимаю позу диско семидесятых годов и натягиваю чокнутую улыбку на лице. Лаина смеется, как я и думала, и ее взволнованный взгляд слегка уходит.
Мама, совершенно не обращает внимания на настроение сестры, хмурится и опускает камеру.
- Энди, это большая ночь для твоей сестры. Ты можешь обойтись в этот момент без прыжков?
Лаина хватает свою шаль, накидывая на ее тело, как будто она пытается спрятаться внутри ее. Отец снова кивает мне и поднимает брови.
Он тоже это видит.
- Прости, мам, - говорю я. - У тебя достаточно серьезных фотографий. Это время для неудавшихся дублей.
Я кружу Лаину, стягивая шаль с ее плеч и искривляю лицо в сумасшедшей гримасе, на которую только способна.
Мама вздыхает и беспомощно смотрит то на меня, то на камеру, то на отца.
Я вальсирую с Лаиной вокруг комнаты, и затем, сильно наклоняю ее, удерживая позу, когда мама, наконец, уступает и начинает снова делать снимки. Лаина нерешительно хихикает.
Папа выскальзывает из комнаты
