Перед глазами всплывали образы и воспоминания. Вот он идёт в первый класс… Мгновение спустя он видит свою первую драку… Вечера у костра с гитарой… Первая любовь… Университет… И паутина. Большая кроваво-красная паутина, мерцающая перед глазами.
– Ещё немного. – сказал Акаар, но Константин так и не смог понять откуда был звук.
Вервольфы, сохраняя молчание между собой, вышли на некую площадь. Здесь темнота была слабее, робкие лучи света пробивались сквозь щели в камнях, разрывая материю тьмы. Дароз, покрытый холодным липким потом, уставился большими от страха глазами на Константина и Акаара. В его взгляде читался немой вопрос: "За что?".
– В этой темноте каждый видит свои воспоминания, мечты, страхи, боль. – просто пояснил Акаар. – То, что видел он – его груз, с которым он идёт всю свою жизнь. А смерть многих в его караване – дополнительная ноша. Это будет преследовать его всю оставшуюся жизнь, но здесь, в Пещере Душ, ничто не останется утаённым. Всё обрушится на человека, и миг будет тянуться вечность, а вечность промчится за миг.
– Я уже понял. Нечто подобное возле Проклятого леса видел в пещере. – ответил Константин.
– Да, я слышал о той пещере. Там обитает что-то, если легендам верить. И хранит оружие легендарное. Ладно, продолжим путь. – с этими словами он снова хлопнул вервольфа по шее, умчавшись в плотную темноту. Остальные последовали за ним. Перед глазами Константина вновь всплывали воспоминания, сопровождаемые кровавой паутиной.
Неизвестно сколько продолжался их путь во тьме, но он оборвался крайне резко. Яркий свет, появившийся словно из неоткуда, резко ударил по глазам. От неожиданности и боли Константин закричал, грязно и грубо выругавшись матом. "Как грязный пьяный пират!" – сделал замечание Акаар.
Перед ними был большой храм с высокими столбами, украшенными витиеватой резьбой. Длинные вьющиеся ветви растений свисали сверху, напоминая Константину виноград. К ним навстречу вышло несколько седовласых мужчин, одетых в грязно-серые балахоны.
– Подготовьте целительную комнату. – сухо сказал Акаар. – Тварь Ужаса отравила их своей сутью. Надеюсь, ещё не слишком поздно. И да, среди них бывшая Богиня, учтите это.
Мужчины, ничего не говоря, лишь склонили головы. Тихой бесшумной походкой они быстро удалились прочь. Акаар спрыгнул со своего вервольфа, Константин и Дароз последовали его примеру, правда с гораздо меньшей грациозностью.
– Ты нанял наёмника? – спросил Константин. – Кого он убил?
– Гарока Каруги, главу одного из самых влиятельных кланов Гафера. Он давно был тайным слугой Марката и вёл политику присоединения города к его владениям. Я не мог этого допустить, ведь в противном случае, наше убежище было бы обнаружено, да и большая часть Срединных земель была бы захвачена. – сухо отвечал Акаар. – Идёт война. Тайная, бесшумная. Демоны предпочли подкупать правителей, переманивая их на свою сторону. Но рано или поздно начнётся другая война. И все, кто не согласились продаться, будут сражаться. Есть сопротивление, мятежники, но они слабы. Если объединить все графства, направить их военную мощь против Демонов, то, быть может, у нас появится шанс победить. Если ты действительно Избранный, конечно. В противном случае восстание обречено на неудачу.
– Так вы уже ведёте войну? – спросил Дароз.
– Да. Именно я являюсь лидером мятежников. По воле Феерара, нашего бывшего лидера и создателя Ордена, мы стоим на страже чистой магии. Без Богов, Демонов и даже кристаллов, являющихся разумными.
– Сколько лет вашему Ордену? – спросил Константин.
– Более трёх веков. Точнее сказать невозможно, ведь мы не раз распадались, будучи на грани исчезновения. Впервые идея чистоты магии появилась ещё до первого отречения, а это около тысячи лет назад, если верить летописям.
Так, за разговорами, они пришли в большую комнату, в центре которой стоял большой каменный алтарь с выдолбленными на нём загадочными символами. Положив на него Фарку и Лусара, Акаар попросил закрыть дверь и зажечь свечи. В его руках висели, раскачиваясь, небольшие медальоны. Он что-то быстро шептал, закрыв глаза. Вокруг Акаара появилось золотистое свечение, стекающее от головы к рукам, медленно, словно мёд, тянущееся на лежащих без сознания брата и сестру. Это свечение оплетало их, словно в кокон, мягко и плавно растекаясь по алтарю. "Жизнь за жизнь, таков уговор, таков закон и воля Богов!" – резко выкрикнул Акаар, ударив медальоны друг о друга. Они разбились, высвободив огромное количество золотистой энергии, впитавшейся в Фарку и Лусара. Они резко сели, придя в сознание, удивлённо осматривая помещение.
– То существо питалось некромантами. Поэтому и яд его в умертвие превращает. И лишь заменив жизнь, можно избавиться от отравления. – пояснял Акаар. – В медальонах были заточенны души, принявших на себя то проклятие. Вечно блуждать они будут во тьме, не найдя покой нигде. Но как быть с Махиорой? Нужна равная замена.
– А если использовать несколько медальонов таких? – предложил Константин.
– Она Богиня, хоть и лишённая сил, но суть свою истинную не утратила. Твой посох… В нём кто?
– В смысле? Мне его Махиора подарила, сказав, что делал его Феерар.
– В нём частица Хтора, одного из Богов, ныне мёртвого. Думаю, его будет вполне достаточно, чтобы исцелить её.
С этими словами Акаар выхватил посох из рук Константина и вытащил из него камень. Ритуал повторялся снова. Тем временем Дароз со слезами на глазах обнимал своих детей, прося у них прощения за всё.
Махиора очнулась до того, как кристалл был разрушен, резко схватив его обеими руками. В её глазах пылал синий огонь.
– Где мы? – спросила она.
– В тайном убежище Ордена. – ответил Акаар. – В горах Леор.
– Выведите меня отсюда. Я должна найти старую знакомую. Константин, ты останься здесь. Они могут многому научить тебя. Остальные, решайте сами. – с этими словами она пошла на выход из этой комнаты.
Как только Акаар и Махиора покинуди эту комнату, Дароз заговорил с тревогой в голосе.
– Будучи рабом, я много чего узнал. Например то, что снять
