…Если телефонный канал до сих пор работает.
…Если ему поверят настолько, что подготовят второй контакт за день.
Слепо поверив, что не ведет за собой чужих. Настоящее чудо. Скорее всего, на контакт никто не придет. А если придет оперативник, Мечика уберут раньше, чем выслушают. Уберут, как предателя, не задавая вопросов. Чтобы не создавать проблемы и не рисковать людьми. Шансов практически нет. Быть может — один на миллион. Поэтому он будет ждать контакт.
Мечик выбрал ресторан, который был удобен тем, кто мог прийти от своих. Для него ресторан был ловушкой. Заведение располагалось в парке, на пригорке. Столики под открытым небом, небольшая сцена для оркестра. Поверху протянуты гирлянды лампочек и флажков. Атмосфера доброжелательная и располагающая к отдыху. Цены умеренные. Бар с большим выбором напитков. Мясные закуски, по-венгерски обильные. Пиво не очень, но соленые рогалики это компенсируют. Много туристов, для которых знаменитые рестораны слишком дороги. Место непритязательное, вопросов не вызывает. Тут никто ни на кого не смотрит. Веселятся и пьют пиво. Тут легко стать незаметным. И легко выстрелить, чтобы никто не услышал. Мало ли, человек перебрал и лег поспать в тарелку. Будить не будут до закрытия ресторана. Когда обнаружат остывший труп. Среди шума и веселья убить проще простого. У них даже камер слежения нет.
Подстраховаться Мечик не сможет. Кроме контакта, в зале будет несколько оперативников. Пуля может прилететь в спину. Какая разница, откуда. Он не станет защищаться. Будь что будет. Иногда надо умирать на самом деле. Еще двадцати пяти лет у него в запасе нет.
Народа пока было немного. Он подозвал официантку Юдит, которая приятно улыбалась. Попросил оставить столик за ним. В кармашек ее фартука юркнула крупная купюра. Юдит кивнула, принесла табличку «Reserved». И спросила, нет ли других пожеланий. Они были. Мечик захотел посидеть в служебном дворе с пивом и тарелкой рогаликов. Чтобы побыть на свежем воздухе, в покое. В вечерних сумерках. Еще одна купюра спряталась в кармашке. Просьба была вполне невинной. Платили за нее хорошо. Юдит огляделась на всякий случай и кивнула, чтобы посетитель шел за ней.
— Если спросят, скажите, что вы мой парень, — тихо проговорила она.
Мечик не возражал стать ее парнем. Подхватив кружку и тарелку, пошел за Юдит, которая вела его в тихий уголок ресторана. Куда не пускали чужих.
Он не хотел, чтоб его засекли раньше времени. И не дали последний шанс. Чтобы сказать самое важное.
75
12 мая, четверг
Будапешт, улица Parista
Ресторан «Százéves Ètterem»[12]
20.01 (GMT+1)
Вагнёр не обдумывал, что сказать. Он готовился нанести удар. От которого заказчик не оправится.
Господин Шер пригласил его в цыганский ресторан, где играли зажигательные мелодии, а цыганки взмахивали юбками с фольклорным азартом. Он сидел за столиком поближе к эстраде. Иранец не заказал вина и свинину по-цыгански, но горячие мелодии, которые толстый цыган в широкополой шляпе выводил на тертой скрипке, заставили его качать головой в такт. Скрипка рыдала протяжно и томно, выворачивая душу, за которой было много всякого. Господин Шер прихлопывал по коленке в такт, растворившись в музыке. За столиком он был один.
Метрдотель, старый, как дух ресторана, подвел Вагнёра к столику, отодвинул стул и махнул официанту. Вагнёр не взглянул на тяжелую папку в натуральной коже. Он сбросил запачканную одежду в своем номере отеля «4 seasons», сделал укол сильного обезболивающего, постоял под душем, перетянул раненую руку и выпил в лобби-баре горячий шоколад, который в Венгрии готовить не умели. На лице у него остались следы взрывной волны, которые было не скрыть. Он уже посмотрел выпуск новостей и основные сайты. Почему-то вместо живой фотографии или видео с камер наблюдения полиция разослала фоторобот. Похожий, но без точного сходства. Что не слишком усложняло его жизнь. Надевать черные очки или клеить бороду он не собирался. Вагнёр знал, как редко находили преступников по фотороботам.
Господин Шер осмотрел его лицо.
— С вами что-то случилось? — заботливо спросил он.
Вагнёр еще раз убедился, что входить с заказчиком в личный контакт не только вредно, но и утомительно. Только исключительная ситуация заставила нарушить железное правило. О чем он искренне жалел. Во всяком случае пока.
— Ваши люди упустили месье Карлоса…
— Мы держим наблюдение, где только можем. Очень мало людей. Здесь не Иран. Он нигде не появлялся.
— Тогда у меня для вас новость: Карлос договорился с Шандором.
Господин Шер отодвинул тарелку с жареным карпом под жгучим перцем:
— Как это случилось?
— Подробности не важны. Важен результат.
Цыганская музыка лилась сладким вином, но иранец уже ее не слушал:
— Он нашел кувшин?
— Надеюсь, что нет… Но они вошли в сделку.
— Какие последствия?
Вагнёр указал на царапины на лице.
— Прочее в новостях… Убедитесь.
Смартфон лежал под рукой. Господин Шер прокрутил новости и указал на взрыв в ломбарде.
— Вы угадали, — сказал Вагнёр.
— Но тут… Тут лицо, похожее на ваше… Вас разыскивает полиция?
— Меньшая из проблем. Они еще никого не нашли по фотороботу…
Иранец был собран, не замечая взлетающих юбок и бренчания монист, которыми цыганки хотели развеселить сурового гостя.
— Карлос мертв?!
— У меня нет информации. Зато точно знаю, что они подготовили западню, в которую заманили меня. Чудом остался жив… Расклад сил изменился: теперь сеньор Карлос играет на стороне француза.
— Он не поверил нашим угрозам?
— Ему наплевать… — ответил Вагнёр. — Даже если вы спустите на него все разведки мира, с такими деньгами он найдет остров, на котором скоротает время до самой смерти. С какой-нибудь островитянкой в
