Следующие полчаса в доме ван Бартенов царила радостная суматоха. Вероника кидала в чемоданы все, что попалось по руку, не особо задумываясь, зачем это нужно в путешествии. Дети резвились от души. Ровно в намеченный срок они вывалились на крыльцо, оставляя чудовищный беспорядок. Веронике было все равно. Главное, не забыть паспорта и банковские карточки. Водитель помог загрузить чемоданы.
Семейство ван Бартен расселось. Девушка обернулась с переднего сиденья:
— А теперь все вместе: три… Два… Один… Поехали!
— Поехали! — завопили дети, окончательно оглушая счастливую мать.
Минивен тронулся, увозя семью в счастливый круиз.
Далеко-далеко.
100
14 мая, суббота
Пригород Будапешта, Гёдёлё
13.04 (GMT+1)
Взорвалось рядом. В нижнем холле. Как будто выстрелила пушка. Звук, напомнивший войну и штурм русскими Будапешта зимой сорок четвертого года. Когда он был молодым и наивным настолько, что записался в фашистский легион Салаши. Правда, сбежал оттуда, ни разу не подержав винтовку. В другой день князь Польфи уже прыгал бы в окно, в кусты роз, спасая свою бесценную жизнь. Сегодня ему было все равно. Одним глотком осушил полбокала виски, наполнил еще. Дверь в кабинет отлетала с оглушительным ударом. Князь беззаботно закинул ногу на ногу.
На пороге стоял, вернее, висел на чужой руке секретарь Стефан, юное существо, худое и манерное. За ним, прикрываясь ослабевшим телом, возвышался господин, которого князь неплохо знал, а сегодня ожидал как неизбежное зло. Господин сдвинулся к стене, чтобы закрыться с тыла. От плеча Стефана на князя целился ствол внушительного вида. Польфи не помнил марку, он не сомневался, что в закрытом помещении звук выстрела выносит стекла.
Князь дружеским жестом поднял бокал.
— Дорогой сеньор Карлос! Счастлив видеть вас в моем доме…
Рука выпустила Стефана. Секретарь упал на дубовый пол вялым цветком. Испанец переступил через тело, как через бревно, и подошел к креслу, где развалился хозяин особняка. Ствол был опущен. Что мало утешало. Князь предположил, что не успеет произнести: «In Nomine Patris et Filii et Spiritus Sancti»[15], как получит пулю в лоб. Калибр оружия не предполагал оставить от княжеской головы больше куска подбородка. Картина, как он сидит обезглавленный, а из шеи хлещет кровь на старинные ковры, была омерзительна. Польфи подумал, что спасти его может только безграничное дружелюбие. На добрую память их знакомства рассчитывать было трудно. С консультантом по антиквариату он вел себя довольно высокомерно. О чем приходилось теперь жалеть.
— Где она?
— Не желаете виски? — князь поднял за горлышко хрустальный графинчик. — У меня довольно приличный виски, тридцатилетний.
Ствол чуть приподнялся. Князь еще увидел ослепительную вспышку, пока не оглох окончательно. Осколки графина разлетелись лопнувшим пузырем. Бесценная жидкость хлынула на костюм и кресло. Звук был столь ужасающ, что Польфи схватился за уши. В голове стоял гром колоколов.
— Где она?
Вопрос он не услышал, но понял по губам.
— Умоляю… Сеньор Карлос… Больше не надо! Пощадите старика! Я всего лишь почтовый ящик для вас…
Ствол «Магнума» показал, что ему позволено говорить.
— Поверьте, сеньор Карлос… Я вынужден был… У меня не было другого выхода… Нет-нет! Не стреляйте! Это ужасно…
Князь похлопал ладонями по ушам, повертел головой. Звуковой шок отпускал. К счастью, окна были открыты. Иначе не осталось бы ни стекол, ни его барабанных перепонок.
— Где она?
С ответом надо поспешить. Польфи умоляюще сложил руки, чтобы ему дали секунду на передышку. Страшный ствол не склонился.
— Мне было приказано отвести милую барышню к машине… — наконец проговорил он. — Кстати, она довольно неплохо воспитана на фоне прочей молодежи… И мила… Ах, простите… Я сделал все, что мог. Открыл перед ней дверь. И они уехали. Поверьте, не знаю куда. Думаю, что с ней ничего плохого не случится. Остальное зависит от вас…
— Что нужно вашему другу из Службы древностей Египта?
Слух достаточно вернулся, чтобы князь разобрал неприятные слова. Он поморщился и вовремя отдернул палец, который чуть не приложил к губам.
— Подобные вещи не принято произносить вслух, сеньор Карлос…
— Плевать на приличия. Жду сообщение…
Князь потер большое пятно на рукаве пиджака, промокшее до рубашки.
— Они ждут, что вы привезете ту вещь…
— Какую вещь?
— Ну, ту… самую, вы меня понимаете…
— Кувшин, который раскопал месье Шандор?
Прямота была чрезмерной. Князь предпочел бы более обходительные выражения. Выбора не было.
— Вы совершенно правы, сеньор Карлос… Когда драгоценность будет у них в руках, они вернут вашу девушку. Срок — завтра вечером…
К большому облегчению, револьвер убрался от виска и спрятался за спину.
— Вы, князь, очень хотели бы обладать ею?
Вопрос застал врасплох. Вопрос был столь неожиданным, что Польфи протрезвел.
— А… А что? — только и выдавил он.
— Я, как и вы, деловой человек, — сказал Мечик, вдавливая в наборный паркет осколок графина. — Каждый ищет, где выгодно. Ваш друг преувеличил мою привязанность к этой девке. В сущности, она для меня — никто.
— Что вы предлагаете?
— Вопрос в другом: что вы предлагаете?
Когда было нужно, князь умел соображать очень быстро. И считать.
— Десять миллионов, — тихо сказал он. — Это все, что у меня есть…
Мечик выразительно почесал затылок.
— Немного меньше, чем я рассчитывал, но намного выгоднее девки.
— Когда?
— Привезу сегодня вечером…
Князь не мог поверить, что такое возможно.
— Это серьезно?
— Серьезней некуда. Только надо сделать все правильно. Чтобы я получил свои деньги, а вы — свое сокровище…
— Да-да, конечно! Что мне делать?
Мечик поманил его для доверительного разговора. Подскочив молодым козликом, князь подставил оглушенное ухо.
— Ваша задача: любой ценой заставить вашего друга не только привезти девку. Но приехать самому… Говорите что угодно. Что я готов на обмен только сразу: вещь на девку. Или что-то подобное… Главное, чтобы он поверил. Заставьте его проверить кувшин, дескать,
