– Это означает «прячься», – добавила она, разглядев любопытство во взгляде Атрея.
Ведьма улыбнулась так, как улыбалась мать, когда они находились рядом друг с другом. Атрею подумалось, что теперь она смотрит на него так, словно простила его дурной поступок.
– Под домом скрыт безопасный проход в лес. Идите на свет солнца.
Кратос уже стоял у двери.
Ведьма подошла к деревянному ящику, в каких обычно хранятся дрова для печи. Открыв его, она вынула сушеную крольчатину, лепешки и смесь сухих фруктов.
– Вот, возьмите. Пригодится в дороге.
Кратос не сдвинулся с места, и Атрею пришлось забирать еду обеими руками, относить ее к отцу и складывать в их почти опустошенный мешок.
– Спасибо, – поблагодарил ведьму мальчик.
– Хеймили! – громко произнесла она.
Через мгновение все сооружение затряслось и стало погружаться, словно переносясь в иной мир. На самом деле гигантское существо просто опустилось и вжалось в землю. За окнами теперь был не сад, освещенный солнцем на лазурном небе, а путаница корней на фоне темной земли. Кроме пятого окна, вид за которым не изменился.
Кратосу пришлось схватиться за полку, чтобы удержаться на ногах. Атрей же, казалось, был слишком возбужден, чтобы стоять на месте. Хижина наконец с глухим стуком замерла. Дверной проем теперь выходил на ведущую вниз деревянную спиральную лестницу. В нос им ударил сильный запах сырой земли.
Ведьма стояла у двери, пока Кратос с Атреем проходили мимо нее.
– И не все ведьмы злые, – добавила она с легкой грустью.
Атрей едва не споткнулся. Почему она так посмотрела на него? Отчего при виде ее его охватила странная печаль?
– Мы еще увидимся? – спросил он, вдруг почувствовав, что обязательно должен задать этот вопрос.
Кратос фыркнул, продолжая идти, и повернулся, когда понял, что сын остановился.
– А это уж как ты сам пожелаешь. А теперь в путь.
Она задержалась еще немного, прежде чем закрыть дверь и оставить их одних на лестнице.
– Этот проход выведет вас обратно на тропу к горе. Но теперь, когда по Мидгарду бродят мертвецы, дальнейший путь полон опасностей. Осторожнее, – предупредила она и захлопнула дверь.
Кратос проверил, надежно ли закреплен его топор на ремне за спиной. Атрей вдруг почувствовал желание точно так же проверить свой лук.
– Когда она говорила о том, что по Мидгарду бродят мертвецы, она имела в виду драугров или тех других тварей, которых мы видели?
– Все будет в порядке, – сказал Кратос, сердясь на эту безумную ведьму, которая встревожила его сына.
Пройдя насквозь петляющую пещеру, они вышли к подъему, ведущему к дальней пыльной шахте, сквозь которую вниз падал солнечный свет.
– Она оказалась совсем не такой, как я ожидал. Думаешь, мама ошибалась, когда рассказывала мне про ведьм?
Атрею пришлось ускорить шаг, чтобы догнать отца.
– А о чем она говорила, когда сказала «как сам пожелаешь»? Так мы встретимся с ней или нет?
Кратос только заворчал, вытаскивая топор. Чем скорее они выберутся на землю, тем лучше. В тесных пещерах трудно размахивать оружием, а полумрак помешает Атрею прицеливаться. С каждым шагом в душе Кратоса нарастало беспокойство. На мгновение ему даже показалось, что ведьма обманула их и направила в бесконечные туннели, в которых они будут бродить вечно.
– Как ты думаешь, она… – начал Атрей.
– Тише, мальчик, – огрызнулся Кратос.
Беспокойство внутри него продолжало расти. Как он позволил довести себя до такого? Он подумал о том, чтобы вернуться к хижине и выбраться на землю через нее. Так было бы куда безопаснее, чем бесцельно скитаться в этой подземной дыре.
Но когда они в очередной раз повернули за угол, и их осветили первые яркие лучи солнца, Атрей почувствовал, как с его отца спадает напряжение. Свет становился все ярче, и Кратос вернул топор на спину. Они вышли из пещеры и оказались у затопленного причала из полусгнивших досок, возле которого покачивалась на воде двухместная лодка. Они сели в нее, и Кратос выгреб на открытое пространство.
Кратос устроился поудобнее на корме, крепче взявшись за весла, а Атрей сел лицом к нему посередине лодки.
– Мать часто рассказывала тебе о богах? – спросил наконец Кратос.
Они неспешно плыли по петляющей реке.
– Нечасто, – ответил Атрей, отводя взгляд.
– Говори правду, мальчик.
Атрей прикинул в голове возможные ответы. Повредит ли ему правда? Убедит ли его отца очередная ложь?
– Иногда… в основном, когда ты надолго уходил на охоту.
– Против моей воли, – сжал челюсти Кратос. – Ее, похоже, это не волновало.
Какое-то время они молчали.
Кратос осматривал берега с обеих сторон, пытаясь разглядеть опасность, которая могла скрываться за высокими соснами и густыми кустами. Потом они заплыли в ущелье. Чуть позже высокие стены ущелья сменились скалистыми выступами и островками. Голые булыжники покрылись мхом. Они приближались к новой, неизведанной местности, и Кратосу захотелось выйти на берег. Нужно подыскать какое-нибудь углубление в лесу, чтобы поужинать и подготовиться к ночевке.
– Я вспомнил кое-что еще, что рассказывала мне мама об Одине, – сказал Атрей, лежа под одеялом из опавших листьев на краю поляны – здесь им в случае опасности будет легче скрыться и вернуться к лодке.
– О чем именно?
– У Одина только один глаз.
– И как так получилось? – спросил Кратос, почти не сомневаясь, что так вышло в результате какой-нибудь великой битвы.
– Мама сказала, он пожертвовал им.
– Ради чего?
– Не знаю.
– Хватит болтать об этом Одине.
После этого на поляне вновь воцарилась тишина.
Они проснулись под хриплые крики чаек, круживших под легкими утренними облачками. Вернув лодку на воду, они поплыли дальше.
– Мы плывем навстречу морю, – сказал Кратос чуть погодя.
– Как ты понял?
– Ты не чуешь запаха?
– Если это запах моря, море воняет.
Атрей никогда не был так далеко от дома, чтобы самому ощутить близость моря. Мама редко говорила о нем – в основном, только о том, какое оно безграничное. Мальчик даже не мечтал когда-нибудь увидеть его.
Они проплыли под природной каменной аркой и оказались в огромном кратере. У Атрея отвисла челюсть. Потом они проплыли мимо наполовину погруженной в воду исполинской каменной статуи бога с молотом.
– Смотри! Это Тор! – воскликнул Атрей.
Потом впереди показалась еще одна погруженная в воду статуя. Резной шлем говорил о том, что она изображала какого-то короля. В руках статуи виднелись копье и щит, а на теле красовались доспехи.
– Посмотрим на ту статую? – предложил Атрей с растущим возбуждением.
Прежде чем ответить, Кратос осмотрел спокойную водную гладь. Он постарался заглянуть и под воду, но она была слишком мутной. Доверившись своему чутью и решив, что в лодке им ничего не грозит, он направил лодку к статуе. Когда они подплыли ближе, Атрей показал на руническую надпись на щите.
– Что там написано?
Кратосу не нравилось лишний раз напоминать
