– Не могу пошевелиться! – ответил Атрей испуганным голосом, отчего у Кратоса дрогнуло сердце.
Нужно во что бы то ни стало дойти до сына раньше Бальдра.
Кратос пошел в направлении, откуда голос сына доносился в последний раз. Увидев кучу камней, он опустился на колени и принялся бешено разгребать ее руками, пока среди обломков не показалась шевелящая пальцами рука.
– Я здесь! – с облегчением сказал Атрей.
Кратос разгреб обломки достаточно, чтобы вытащить сына. Но вместо того, чтобы благодарно обрадоваться тому, что Атрей до сих пор жив, и обнять его, Кратос почувствовал, как в нем закипает гнев. Стоя на колене, он строго ткнул пальцем в сына, на лице которого застыл страх. Когда Атрей попытался встать на ноги, он выдернул его из обломков и поставил перед собой. Бьющиеся жилы на лбу отца недвусмысленно говорили о его гневе.
Атрей взирал на него в страхе и недоумении. Почему отец сердится? Что он сделал не так и чем заслужил такое порицание?
– Сейчас ты будешь слушать меня, не говоря ни слова. Я твой отец, а ты, мальчик, явно не в себе. Ты слишком горячишься. Ты безрассуден и непокорен, ты отбился от рук. Я не потерплю этого. Будешь чтить память матери, и навсегда оставишь этот гибельный путь. Еще не поздно.
Атрею захотелось возразить, найти оправдание каждому слову отца. Он же, в конце концов, поступал так же, как отец, так почему же Кратос сердится на него? Разве не так должны вести себя боги? Как он может вести себя иначе, если никто не подавал ему другого примера?
Вдали послышались шаги.
Мерное, четкое постукивание, словно маршировал военный патруль. С каждым мгновением оно становилось все громче. К ним приближались Хель-скитальцы.
Кратос выпрямился, отошел от сына и заглянул за высокий камень. Так и есть – целая дюжина мертвяков. Отпрянув от камня, он повернулся к сыну и проворчал:
– Разговор еще не закончен!
Атрей послушно кивнул, все еще до конца не понимая, чем была вызвана такая вспышка гнева, и посматривая на отца с опаской.
– Мы здесь из-за тебя, мальчик. Не забывай.
Теперь следовало переключить внимание на врагов, которые были совсем близко.
– Теперь ты умрешь! – раздался голос Атрея, но словно призрачный, отраженный эхом.
– Мальчик?
Кратос провел сына за собой по причалу, и они укрылись в деревянном здании. Скитальцы их вроде не заметили.
– На протяжении долгих веков хранитель моста не пускал сюда живых. Но теперь, когда ты вырвал ему сердце, мы оказались здесь. Забавно, как все обернулось, – сказал Мимир.
Тут их ослепила неожиданная вспышка яркого света.
– Он заплатит за слова о маме, – принесло ветром фантомные слова, как будто произнесенные голосом Атрея.
– Мальчик? – пробормотал Кратос в замешательстве и снова насторожился.
– Это не я, – сказал Атрей позади него.
Едва они сделали пару шагов, как снова замерли на месте. В центре помещения нарисовался призрачный облик Атрея.
– Но мы боги! Мы можем делать все, что захотим, – сказал призрачный Атрей.
Кратос развернулся и понял, что настоящий Атрей стоит позади него, несмотря на то что мгновение назад видел сына в десяти шагах перед собой.
– Я видел себя! – изумленно произнес мальчик.
Лицо его вытянулось, дыхание участилось.
– Я тоже тебя видел.
– Что это было?
Как только видение исчезло, Кратос с Атреем перешли в следующее помещение. И снова их на мгновение ослепила яркая вспышка. После нее опять появился призрачный Атрей – но на этот раз не один, а вместе с Моди, так как это было на перевале – Моди лежал на земле, весь в крови и синяках, жалкий.
– Так я сказал твоей матери… перед тем… как взял ее, – прохрипел он, пытаясь встать, и его голос эхом отразился со всех сторон.
Призрачный Атрей вынул охотничий нож и ловко воткнул его в горло Моди. Хлынула темная кровь. Атрей встал на колени перед умирающим, схватил его за волосы и резко приподнял голову. На лице Моди запечатлелся ужас.
– Моя мать все еще шлюха? А? Шлюха? – выпалил призрачный Атрей.
Моди булькнул и пробормотал что-то нечленораздельное, и Атрей отпустил его. Потом встал спиной к поверженному и медленно вытер руки о штаны, словно желая навечно украсить их кровью своего врага. Моди за ним медленно отполз к краю моста. Фантомный Атрей повернулся и, не говоря ни слова, пнул противника ногой, скидывая в пропасть.
Настоящий Атрей испуганно взирал на разворачивающуюся у него на глазах сцену.
– Я… я бы так не сделал.
Глава 47
– Почему я должен заново переживать то, что сделал? Это у всех богов так? Эти видения будут преследовать меня до конца дней?
Кратос ничего не говорил, хотя прекрасно знал ответ.
– Я… теперь я даже не узнаю себя, – сказал Атрей.
– Это место разрушает разум. Не думай о том, что видел. Не здесь. Не сейчас.
– Понятно.
– Нужно идти. Быстро.
Петляя мимо различных построек верфи, Кратос с Атреем вышли к открытому месту, откуда открывался вид на мост, перекинутый через бездонную пропасть.
– Вот. Нужно перебраться на ту сторону, – сказал Кратос, указав на другой конец моста.
– А это безопасно?
– Перейти мост могут только мертвые.
– Тогда… как?
– Нужно найти другой путь.
Не успели они покинуть верфь, как их встретил отряд из шести Хель-скитальцев, патрулировавших причал. Отразить их нападение удалось только с помощью клинков на цепях, которые метал во все стороны Кратос. Разобравшись с последним мертвяком, Кратос развернулся и посмотрел на Атрея.
– Нужно дойти до моста как можно быстрее.
Когда они подошли к башне рядом с мостом, по каменным проходам пролетело потустороннее эхо:
– Я никогда бы на это не согласился!
Бальдр.
– Он рядом, – тихо предупредил мальчика Кратос.
Атрей схватился за лук, хотя прекрасно понимал, что его оружие бесполезно против такого врага.
Они подобрались ближе к зданию. Кратос думал о том, что им снова предстоит драка с Бальдром. «Но ведь его нельзя победить!» Он так и будет преследовать их, пока не уничтожит кого-нибудь из них, а то и обоих. Кратос порылся в памяти в поисках какого-нибудь приема, какого-нибудь способа, имеющегося в арсенале богов, чтобы одолеть чудовище в человеческом обличье.
Они не сделали и десятка шагов, как после очередной вспышки перед ними снова явился призрак Атрея. Они остановились, не желая приближаться к видению. В стороне, разделенный полупрозрачной энергетической стеной стоял Бальдр во плоти. Он казался погруженным в транс и наблюдавшим за своей иллюзией, в которой он кому-то угрожал ножом.
– Ты не имела права! – выпалил фантомный Бальдр.
– Я имела право. Я твоя мать, – произнес сердитый женский голос.
– Ты не имела права, ведьма! – воскликнул фантомный Бальдр с таким гневом, что у него забились жилы на шее.
Подобравшись поближе, Кратос с Атреем увидели, на кого направлен гнев Бальдра. Перед ним мерцал призрак Фрейи. Она стояла с гордо поднятой головой, несмотря на приставленный к ее шее нож.
– Нет вкуса. Нет запаха. Я даже не чувствую, жарко здесь или холодно. Пиры, выпивка… женщина.
