– Я люблю тебя, Элис. Мы можем быть тиграми, – Кали скорчила гримасу и попыталась изобразить устрашающий рык.
Элис не удержалась от смеха, хотя у нее в душе все кипело при одной только мысли, что Бреннер обижает малышку. До этого момента она и не знала, что такое настоящая ярость.
– Ладно, будем тиграми, – сказала она и легонько пощекотала живот Кали. – Ну а пока… не лучше ли тебе вернуться туда, где ты должна быть?
Девочка схватила ее за руку и крепко сжала.
– Я пойду. Нельзя, чтобы папа нашел меня тут. У тебя могут быть неприятности.
Кали отпустила ладонь Элис, помахала ей на прощание и направилась к выходу. Девочка казалась такой маленькой. Элис не выдержала и пошла за ней, чтобы открыть дверь.
– Я сильная, – запротестовала Кали.
И действительно, ей удалось это сделать самой. Что было даже логично, ведь как иначе она вошла бы сюда?
Элис нравились упорные девочки.
– Да, я вижу.
– Я тебя тоже увижу! На следующей неделе, – пообещала Кали. И задержалась в дверном проеме еще на секунду, чтобы сообщить: – У меня есть календарь.
После этих слов дверь закрылась, и ураган по имени Кали, который одновременно очаровывал и сбивал с толку, исчез в коридоре.
6.– Где ты была? – требовательно спросил доктор Бреннер, когда Кали как ни в чем не бывало подошла к своей комнате. Он жестом попросил выйти сотрудников охраны и остальной персонал, который собрался здесь. – Оставьте нас на пару минут.
– Не твое дело, – заявила девочка и упрямо вздернула подбородок.
Бреннер заметил, как все остальные смотрели сейчас на Восемь – практически пялились. Необходимо прочесть им лекцию о том, как должны реагировать профессионалы на непредвиденные ситуации. Например, такие: маленькая девочка обманула весь персонал и ускользнула из охраняемого крыла здания. Опять.
Он знал, что к Терри она не пошла, и поэтому испугался самого худшего: что Восемь каким-то образом сбежала из лаборатории. Ее способности делали вероятность подобного исхода слишком высокой. Однажды она попытается и может даже преуспеть… Если только не подавить ее желания. Именно поэтому в общении с ней он притворялся милым. Однако в последние несколько дней они не виделись – и вот результат. Бреннер был уверен, что причина кроется в этом.
Он позволил себе вздохнуть с облегчением. Редкое чувство, можно и насладиться им. Все это время Восемь была здесь. Она просто хотела привлечь его внимание, и больше ничего.
Еще не настал тот день, когда она начала бы использовать свои способности против него. Ей всего пять лет. У нее не хватит смекалки на то, чтобы даже захотеть сбежать. И ему следовало убедиться, что служебные инструкции поддерживают такое положение дел.
– А теперь, – произнес он, когда все уже вышли, но Восемь продолжала молчать, – скажи, где ты все-таки была. Мне известно, что ты не ходила навестить мисс Айвз, потому что я сидел у нее в комнате, когда включилось оповещение.
– Я пряталась, – ответила Восемь.
– Где?
Ее круглые карие глаза казались воплощенной невинностью. И когда она пожала плечами, жест выглядел отрепетированным.
– Неподалеку. Я хотела увидеться с тобой. Думала, ты обрадуешься.
– Но ты знала, что я не обрадуюсь, если не смогу тебя найти.
Она продолжала пристально смотреть на него.
– Но ты даже не пытался.
Бреннер услышал за спиной короткий вздох изумления. Какой-то сотрудник или сотрудница, для ушей которых не предназначался этот разговор. Если он узнает, кто это был, то немедленно уволит.
– Конечно, пытался, – ответил он девочке. И неожиданно это сработало: она смягчилась. – Я знал, что ты вернешься. А хочешь, сходим поесть мороженого в кафетерии?
Там всегда имелись запасы этого лакомства для детей из лаборатории. Малышей подкупить проще всего. Их желания просты, а память коротка. Он накажет девочку потом, когда они будут вдали от чужих глаз. И сделает это так, что она запомнит.
Восемь помедлила, а потом спросила:
– Мы с тобой друзья?
Бреннер понятия не имел, что на это ответить. Обычно она таких вопросов не задавала. Тогда он задумался, что же она подразумевает, и ответил соответственно:
– Я работаю над этим. У тебя будет друг. Обещаю. Скоро.
Восемь продолжала смотреть на него, и этот взгляд ему не нравился.
– Но сначала, – сказал ей доктор Бреннер, – ты съешь мороженое.
– Да, папа.
Но по взгляду девочки уже было заметно, что ее клонит в сон. Похоже, она не дойдет до кафетерия. В будущем нужно стараться навещать Восемь ежедневно, даже в те дни, когда он не работает над ее способностями.
Организацией ее наказания доктор Бреннер решил заняться лично, а после этого можно будет разрешить ей приходить к нему в кабинет. Жаль, что он не сохранил те рисунки. Когда будут новые, он непременно их оставит, и в дальнейшем будет держать Восемь при себе настолько близко, насколько ему требуется.
7.Прошло три недели, февраль почти закончился. Напрасно Терри ждала Кали в темной пустоте – девочка не появлялась. Так прошло несколько сеансов в лаборатории. За это время персонал ни разу ни на что не отвлекался, только в тот раз, в день последней встречи с Кали, когда Бреннер вышел. Терри жалела, что не пробралась тогда к нему в кабинет. Сейчас они могли бы планировать дальнейшие шаги, имея на руках доказательства. Но пока что у них было только идеально чистое небо и не по времени теплая погода. Все четверо собрались в субботу, поддавшись уговорам Элис заняться чем-то «веселым».
Терри глазела на новую машину – гладкую, с низкой посадкой, вызывающе красного цвета. Спереди золотой краской была нарисована птица с огромными крыльями.
– Это твоя? И как же мы все тут поместимся?
Элис закатила глаза.
– Да, принцесса. Мы поместимся.
Но потом она бросила извиняющийся взгляд на Кена и Глорию.
– Хотя у сидящих позади будет маловато места для ног.
– Эта поездка для Терри, – сказала Глория. – Пусть садится вперед.
– Вот только Терри не очень-то любит машины, – напомнила она всем.
В ответ на это Элис снова закатила глаза.
– «Файерберд» все любят. Ну, кроме коммунистов. Мы едем в «Кирпичницу»[43]. Дядя разрешил там прокатиться и посмотреть тренировочные круги.
«Кирпичница», видимо, было местным названием автодрома, на котором проходила гонка «Инди 500»[44]. Ехать туда всего час. Здорово.
Терри вспомнила, что ее отец каждый год смотрел эту гонку по телевизору.
«По-моему, ты уже ведешь себя как ходячий ужас и создаешь людям проблемы. Прекращай».
– Значит, это его машина? – спросил Кен.
Терри вспомнила один из первых разговоров с Элис.
– А я думала, что ты собиралась купить собственный «Файерберд». Сколько тебе еще не хватает?
– Я решила приберечь деньги на крайний случай, – ответила Элис.
Кен осторожно потрогал переднюю шину носком кеды. На нем были «Конверс Олстар» – когда-то белоснежные, а теперь основательно запачканные. Он не рискнул пнуть колесо и навлечь на себя гнев Элис.
– Ехать далеко, – заметил Кен. – Если бы я знал, покурил
