– Гениально, При, – признал Макс, всматриваясь в экран вместе с Толстяком и Вайдой. – Отличная работа. Я бы никогда не заметил.
– А звук есть? – спросила я.
Вместо ответа Приянка потянулась к клавиатуре и нажала PLAY.
Сначала их было сложно разглядеть. Но когда они перестали расхаживать взад-вперед и повернулись лицом друг к другу, их лица стали вполне узнаваемыми.
Джозеф Мур был красивым мужчиной, который в свои пятьдесят выглядел лет на десять моложе. Он всегда появлялся на публике с хорошим загаром, густая темная шевелюра уложена волосок к волоску. Я была поражена, увидев его в таком плачевном состоянии: серый костюм измят, морщины на лице резко углубились, волосы всклокочены. Вот Мур запустил в них руку, хорошенько дернул, после чего повернулся к собеседнику.
Грегори Мерсер смотрелся его полной противоположностью: грузный, плохо выбрит, длинный шрам пересекает левый висок, доходя до брови. Черный костюм. Светлые волосы стянуты в хвост. Вот Мерсер замер, словно змея, затаившаяся в траве. Прищуренные глаза были единственным признаком сдерживаемой ярости, пока он не произнес:
– Так мы не договаривались.
Макс и Роман вздрогнули от звука его голоса.
– Радовать вас в мои обязанности не входит, – отрезал Мур. – Моя задача – делать деньги. И если вы нечасто включаете новости, вероятно не знаете, что в данный момент я слегка занят кое-чем другим.
– Твои отговорки меня не интересуют, – ответил Мерсер. – Не пытайся меня надуть. Я знаю о тебе достаточно – даже больше, чем твоя расфуфыренная баба. Ты слишком «занят», чтобы выполнять наши договоренности? Тогда и у меня нет времени следить, чтобы ничего не утекло на сторону: о твоих заграничных связях, о проданных тайнах. И о маленьком предприятии по производству бомб.
Мур поднял руки.
– Думаете, я хотел это сделать? Если бы я сам сдал ее федералам, я бы в два счета выиграл эти выборы. Так что я и здесь несу убытки. Не я, а какой-то жалкий правительственный клерк получит все дивиденды, когда Круз решит, что ей нужен новый повод для пиара.
Роман посмотрел на меня. Я прикусила губу.
Но Мур говорил не обо мне.
– Вы упускаете более важное. Единственный способ избежать повышенного внимания заключался в том, чтобы выдать ее федералам, тихо обменять на их временную слепоту. Я спас этот проект, и если вы не можете допустить ради него подобных жертв, то…
Я вздрогнула, когда Мерсер внезапно пихнул Мура к стене, схватив его рукой за горло.
– Даже не говори мне о жертвах, коррумпированный, самовлюбленный мешок свиного дерьма.
Мур дергался, пытаясь вырваться, пока наконец противник не отпустил его и двинулся прочь.
– Куда вы так спешите? Мы еще не закончили – я должен знать, как все продвигается!
Мерсер не оглянулся. Он удалялся от камеры, и мы уже с трудом расслышали, что он ответил.
– Я сам ее верну.
Лиам потянулся и захлопнул ноутбук. Не глядя на нас, он произнес:
– Собирайтесь. Мы отправляемся.
Глава сороковая
Мы быстро покормили животных, навели порядок в доме и заперли дверь – Сэм с Лукасом собирались вернуться на следующий день. Ехать решили на двух машинах, слив бензин из третьей.
– Я хочу поехать с Зу, – сказал Лиам Толстяку, посмотрев, как я запихиваю наши грязные, потрепанные рюкзаки в багажник внедорожника, на котором тот приехал. – Ты не против?
Лиам успел сбрить бороду и стал уже больше похож на себя прежнего, хотя продолжал излучать тревогу. По словам Вайды, он перестал напоминать лидера какой-то секты, который собирается убить всех нас.
– Конечно, нет, – ответила я. – Но поведу я.
Слабая улыбка.
– Ну, тогда ладно.
– Надеюсь, ты готов поприжиматься на заднем сиденье, – подмигнула Приянка Максу, когда они спускались по ступенькам. – Я собираюсь защитить свой титул многократного чемпиона в «Я – шпион» [12].
Макс повернулся к Вайде.
– Пожалуйста, можно я поеду с вами? Мне нужно хоть немного тишины и покоя.
Вайда открыла заднюю дверь и приглашающе взмахнула рукой.
– Добро пожаловать, черт побери.
– Может, предупредить парня, чтобы на это даже не надеялся?– прошептал Лиам, прихромав ко мне, чтобы помочь погрузить наши припасы.
– Некоторые вещи лучше узнавать самостоятельно, – откликнулась я.
– Ты уверена, что хочешь сесть за руль? – спросил он, с надеждой посмотрев на задние сиденья.
Что-то новое поселилось в его лице.
Безнадежность.
Я дернула к себе один из рюкзаков. Там в переднем кармане лежала фотография, которую я забрала из Убежища. Подгоревшая и помятая, но уцелевшая.
Я протянула снимок Лиаму. Он посмотрел на изображение, и глаза его вспыхнули.
– Еще ничего не потеряно, – сказала я. – Все будет в порядке.
Лиам взял фотографию, а потом накрыл ладонью мою макушку, как делал это всегда.
– Когда это говоришь ты, я могу в это поверить.
– Готов? – спросила я его.
– Ехать долго. Может, тебе понадобится сделать перерыв?…
Я ответила ему долгим взглядом.
– Вот это – моя Зу, – произнес Лиам, убирая снимок в карман. Но когда я повернулась, чтобы сесть за руль, он меня остановил, удержав за запястье.
– Лиам, не глупи…
– Нет, я просто хочу сказать… – Парень покачал головой, и на лоб упали несколько темно-пепельных прядей. – Мне так жаль, что я ушел, не простившись.
– Когда? – спросила я, борясь с желанием его обнять.
Он нахмурился.
– Дважды. Я просто уходил, никому ничего не сказав,
