Аделин растерянно огляделась.
— Не знаю…
На то, что она знала, было действительно не похоже: слишком растерянной и сонной выглядела девочка. Уж что-что, а отличить спящего ребенка от притворяющегося я сумею.
— Так… — Я сложила руки на груди, пытаясь успокоиться. — Вы опять поссорились?
Аделин плотно сжала губы и мигом надулась.
— Аделин! Это не шутки. Я же просила вас не ругаться.
— А я не ругалась! — выпалила девочка. — Она первая начала!
— Не важно, кто первый начал, — вздохнула я. — Важно, что вы, близнецы — самые близкие друг другу люди, не можете найти общий язык и не хотите нормально поговорить.
Аделин опустила голову и надулась еще больше.
— Но это тоже сейчас не важно. Важно найти твою сестру. Куда она могла пойти?
— На чердак? — неуверенно предположила близняшка.
— Почему на чердак? — удивилась я.
— Она всегда туда убегает, когда мы ссоримся, а я не могу за ней пойти, потому что его боюсь.
— Кого?
— Чердака, — почему-то шепотом сказала Аделин. И добавила, округлив глаза: — Он страшный!
— Как туда попасть?
— Идете до конца по коридору, потом направо. Дальше до кладовой, где горничные держат тряпки и ведра. Затем по лестнице поднимаетесь наверх и… — Аделин поежилась. — Там чердак. Но там правда страшно, мирэль Тонэ.
— Ладно, — сказала я, решив, что уж с чердаком-то как-нибудь справлюсь, — обещай, что подождешь меня здесь. Я найду Кристин и вернусь, хорошо?
Аделин кивнула и подтянула одеяло повыше.
— Можешь пока выбрать, в чем хочешь пойти на завтрак.
— А разве так можно?
Действительно, мало кто спрашивает у детей, во что они хотят одеться. Да что там! Я сама хороша — обряжала их в платья, которые нравились мне.
— Так нужно, — улыбнулась я. — Выбирай.
— Все, что захочу? — У Аделин загорелись глаза.
— Все, что захочешь, — подтвердила и быстро вышла из комнаты.
Искренне надеясь, что действительно найду Кристин на чердаке, и что он страшный исключительно потому, что в представлении Аделин там живет гремучая смесь бабайки с их отцом. Убийственное получилось бы существо.
Честно сказать, вчера после нашего возвращения Демаре вел себя на удивление мирно и даже ни разу не упоминал женщин легкого поведения. Возможно, потому что в машине мы с ним больше не разговаривали, а потом столкнулись только вечером, когда я укладывала девочек, а он зашел пожелать им спокойной ночи.
Поплясав немного в дверях (как вежливые люди, которые стараются уступить друг другу дорогу на узком мосту), мы тихо-мирно разошлись в разные стороны.
Свернув с мыслей об Алмазном короле, я направилась в коридор, ведущий на чердак. Миновала подсобку, поднялась по старенькой лестнице и толкнула дверь.
— Кристи… апчхи!
Слой многолетней пыли покрывал все вокруг: занавешенную тканью мебель, всякие безделушки, составленные прямо на пол, какие-то свернутые холсты и тканью же затянутые картины в рамах. Словом, здесь было все, что можно сложить на чердаке, и не было того, чего быть не должно — солнечного света. Его не пропускали плотные шторы, закрывающие несколько небольших окон. А поскольку освещению больше взяться было неоткуда, даже я почувствовала себя не в своей тарелке.
Нет, страх темноты у меня давно прошел, но в таких местах в голову не придет прыгать до потолка от радости.
— Кристин! Если ты здесь, выходи, пожалуйста. — Я подошла к ближайшему окну, чтобы раздвинуть шторы.
Крак!
Половица под моей ногой провалилась вниз. Слава богу, второй раз свернуть лодыжку не успела: каблук и подошва тут же уперлись во что-то твердое.
Глубоко вздохнув, я вытащила ногу и с бешено бьющимся сердцем медленно отступила назад.
Да, чердак действительно страшноватый, надо будет сказать Демаре, чтобы его либо привели в порядок, либо закрыли. Потому что если сюда бегает Кристин…
Теперь уже ступая крайне осторожно, подошла и отдернула тяжелую ткань. Меня снова окутало пылью, но на этот раз я предусмотрительно прикрыла нос рукой. Солнце плеснуло через оконце, осветив заваленное старыми вещами помещение, и я огляделась. Определенно Кристин тут не было. Весь хлам был свален исключительно у входа, а дальше чердак пустовал.
Направилась было к выходу, когда луч солнца, словно прожектор, высветил под ногами что-то блестящее. Невольно опустила взгляд — в разломе между досками поблескивал позолоченный корешок… книги?
Зачем кому-то прятать на чердаке книгу?
Наклонившись, увидела выбитые на темно-изумрудной обложке инициалы: «Ж. Д».
Жизель Демаре?!
Это ее записная книжка? Или дневник?
Потянулась было к корешку, но тут же отдернула руку. Лучше расскажу о своей находке Демаре. Это ведь теперь вроде как улика.
Вот детективов я в свое время перечитала бессчетное множество, поэтому ума хватило не тронуть то, что скрывала подгнившая половица. Сюда нужно полицию, пусть они во всем разбираются, но сначала я найду Кристин.
Вернувшись в детскую, обнаружила, что Аделин выбрала малиновое платье, желтый бант и ярко-зеленые туфельки. Когда я вошла, она как раз раскладывала все это на кровати и, услышав мои шаги, обернулась. А увидев, что я одна, мгновенно перестала улыбаться.
Вопрос о том, не появлялась ли Кристин, отпал сам собой. Напряженно кусая губы, я пыталась понять, что делать дальше, когда взгляд зацепился за книжку с «живыми» картинками.
Маленькая певица.
Беседка!
— Кажется, я знаю, где искать твою сестру! — проговорила возбужденно. — Подожди еще немного, хорошо?
И пулей вылетела из детской. Спустившись по лестнице, пробежала по узкому коридорчику и толкнула стеклянные двери, что вели в сад. Бассейн уже восстановили, правда, он пока не работал, мимо него я тоже промчалась вприпрыжку, подтянув платье повыше, чтобы не мешало бежать. Хватит и того, что мои движения сковывают модельные туфли, а перспектива снова лечить лодыжку совсем не воодушевляла.
На подлете к беседке я замедлила шаг и, глубоко вздохнув, одернула юбку. Не хотелось бы предстать в неподобающем для няни виде перед Кристин,
