Группа собирательниц, увидев проносящихся мимо них с гримасами ужаса охранников, и услышав от мчавшихся за ними Выхухоли и Зяблика: "Лежащий Зубр! Спасайтесь!", тоже в дикой панике, побросав свои корзины, устремились все к пещере, надеясь в родных стенах найти защиту. Становище было близко. Пологий, почти горизонтальный склон, где занимались сбором, быстро остался позади, и они едва ли не также стремительно побежали по крутому подъему.
На площадке перед пещерой находились женщины, занимающиеся выделкой кож. На мягкой подстилке из двух медвежьих шкур возлежала Большелобая и строгим взглядом начальника наблюдала за работающими. Трое охранников сидели на камнях у входа в пещеру рядом с двумя стариками. У их ног лежали копья, дротики, палицы. Сидели молча, потому что говорить уже не знали о чем. Здесь же резвилась голая длинноволосая младшая детвора. Девочки более старшего возраста находились сейчас в числе собирательниц. Мальчишки, заготавливавшие хворост, уже принесли его и сидели около костра, у которого с двумя юными помощниками хлопотал Дятел. Услышав доносящийся из леса шум, все насторожились и подошли к краю площадки. Вскоре из сосняка выбежали трое мужчин, а за ними большая гурьба женщин и девочек. Лица у них были перекошены от ужаса. Бегущие продолжали подъем с поразительной быстротой. До края площадки им предстояло преодолеть по голому склону шагов сто. Они уже так сильно запыхались, что не сразу смогли ответить на встревоженные вопрошающие возгласы сверху. Но вот послышались испуганные, прерывистые, задыхающиеся голоса:
- Лежащий Зубр! Лежащий Зубр!
Находящиеся на площадке сразу поддались общей панике. Они бросились спасаться в пещеру. За ними скрылись в ней и те, что прибежали из леса. Многие попрятались в дальних закоулках пещеры. Лишь Большелобая и еще три наиболее смелые женщины не стали углубляться в нее далеко. Они укрылись за большими камнями, которые использовались в качестве сидений и поэтому были покрыты шкурами. Затаив дыхание, со страхом выглядывали из-за них. Перед ними сиял дневным светом большой, в виде щели выход из пещеры. Глаза были устремлены к каменистому краю площадки, за которым виднелись верхушки сосен. В немом ужасе женщины ожидали, что вот-вот над ним появится голова поднимающегося сюда по склону Лежащего Зубра.
Минут через пять вдруг услышали над собой сзади приглушенные мужские голоса:
- Нет, кажется, не придет...
- Да, если б хотел, уже был бы здесь.
Женщины обернулись и увидели шестерых охотников. Те устыдились своей трусости и подошли сюда. Приблизились так тихо, как это могут делать охотники. Поэтому женщины не услышали. Они принялись стыдить их за трусость. Особенно бранила Большелобая. Те, чувствуя, свою вину и немалое почтение к человеку, являвшемуся, по сути, предводителем племени, даже несколько побаиваясь его, отмалчивались. Наконец один не выдержал и вспылил:
- Большелобая сама трусиха! Почему Большелобая не пойдет к Лежащему Зубру? Лежащему Зубру нужна Большелобая. Лежащему Зубру другие не нужны. Пусть Большелобая пойдет к Лежащему Зубру! Большелобая должна спасти всех.
Его дружно поддержали и остальные охранники, и женщины, которые находились рядом.
В начале второй половины дня с хорошей добычей вернулись из леса охотники. Они сразу почувствовали, что случилось что-то плохое. Уже странным показалось то, что так рано возвратились в становище собирательницы. У находящихся перед пещерой был явно встревоженный и озабоченный вид. Особенно удивило и насторожило то, что принесенная добыча не произвела на большинство из них обычного впечатления: радостно подпрыгивали, кричали и приплясывали в основном только дети.
Более всех из пришедших был встревожен Ловчее Рыси - только его не встретила жена. Может, она в пещере? Она слышала шум: конечно, поняла, что вернулись охотники и сейчас выйдет. Но тут он услышал, что говорят сородичи пришедшим охотникам. Те сообщили о нападении Лежащего Зубра. Описывали свое ужасное впечатление они очень эмоционально, и кое-что преувеличивая.
Ловчее Рыси смотрел на выход из пещеры. Оттуда вышли четыре женщины. Большелобой не было среди них. Непонимающе, растерянно он стал смотреть по сторонам. Ему показалось, что многие глядят на него как-то особенно, - словно встревоженно-сочувственно и так, будто что-то хотят сказать ему, но не решаются.
И тут к Ловчее Рыси подошла Рыжая Белка. Торжествующе-ехидным голосом она сказала:
- А Большелобая ушла. Большелобая ушла к Лежащему Зубру.
- Как ушла...? Большелобая... к Лежащему Зубру? - невольно переспросил молодой охотник, хотя вполне понял смысл сказанного бывшей женой.
- Да, ушла! - с еще более ехидным и торжествующим видом подтвердила Рыжая Белка и махнула рукой в сторону тропы, ведущей от площадки перед пещерой к лесу.
Белый свет померк в глазах Ловчее Рыси, несмотря на то, что солнце ярко освещало открывавшиеся отсюда, с высоты горного склона, лесные просторы, где всхолмленные, где загораживаемые от взгляда небольшими горами. Еще несколько минут назад этот живописный вид веселил взор. Сейчас он вдруг сделался мрачным, словно солнце спряталось за тучи.
Теперь наш герой не боялся Лежащего Зубра, ни живого, ни мертвого. Через несколько секунд он уже спускался по склону к лесу.
Там, где тропа начинала
