— Всё верно, командир, это моя личная месть за мать, оттого я и рванул с тобой на Лейрин, чтобы её свершить, — откровенно признался он и протянул руку для пожатия.
— Вот наконец и познакомились по-настоящему, Майкл, — пожимая её, отозвался я с доброй ухмылкой и, взглянув на экран, произнёс: — Похоже, пора дать сигнал для начала штурма, бойцы уже на исходных рубежах, готовы и ждут твоей команды.
Отпустив руку, мой заместитель, подойдя к пульту управления, внимательно рассмотрел замерших бойцов, многих из которых он знал лично, и, глубоко вздохнув, отдал команду атаковать. Бронетехника с десантом, пробуксовывая гусеницами, рванула вперёд под прикрытием штурмовой авиации и, спустя три минуты ворвавшись внутрь крепости, выпустила бойцов, и они под прикрытием железобетонных обломков стали зачищать территорию. Сопротивления практически не было, разве что время от времени встречались на их пути отдельные очаги отстреливающихся гвардейцев, но их быстро ликвидировали и шли дальше.
Спустя два часа всё было кончено, родовая крепость герцогов ди Хорстов пала, и наши бойцы стали выгонять из всевозможных закоулков оставшихся в живых после штурма гвардейцев и челядь. Мои бойцы не церемонились, сгоняли выживших в группы по пятьдесят человек и, после тщательного обыска, накрывали силовыми куполами. После чего к делу приступили наши сапёры, обезвреживая взрывоопасные предметы и многочисленные минные заграждения, а ещё через полчаса вывели самого герцога. Вид его был забавен, волосы на голове всклокочены и торчали в разные стороны, да ещё к тому же обильно присыпаны битой штукатуркой и бетонной пылью, но даже несмотря на это, он шёл с гордо поднятой головой в сопровождении конвоя, бросая на своих конвоиров взгляды, переполненные искренним презрением.
— Командир, ты мне свою шпагу, случаем, не одолжишь? — послышался совершенно неожиданный вопрос. Обернувшись на Ржавого и внимательно посмотрев в его спокойные глаза, я отозвался:
— Дам, конечно, но разве ты умеешь ею пользоваться?
— Умею, я с самого раннего детства в тайне от всех тренировался, не прекращал тренировки и на Ферси, так что будь уверен, владею я этой штукой не хуже тебя, наверное, даже получше будет, — всё тем же спокойным голосом, лишённым каких-либо эмоций, ответил он и с выжиданием посмотрел на меня.
В задумчивости помолчав несколько мгновений, я задал ему интересующий меня вопрос:
— Ты папашу своего на дуэль собрался вызвать?
— Да. Ты меня осуждаешь?
— Кто я такой, чтобы тебя осуждать или уж тем паче судить? Это твой бой, это твой выбор и твоё решение. Ты этого хотел долгие годы, и вот твой шанс исполнить своё чаяние или от него отказаться, я лишь хочу спросить тебя — готов ли ты убить в поединке своего отца? Не спеши сразу отвечать, подумай для начала хорошенько.
Ржавый, оказавшийся вдруг Майклом Квери, бастардом герцога ди Хорста, глубоко задумался. Молчал он минут пять, а потом, подняв на меня взгляд, наполненный дикой тоской и болью, обратился ко мне:
— Ну так как, даёшь свою шпагу?
Тяжело вздохнув, я взял лежавшую на столе шпагу и, ничего не сказав, протянул её Ржавому. Он её взял и так же молча прицепил на левый бок и произнёс:
— Поехали, командир, в крепость и посмотрим на пленных.
Пожав плечами, я быстро облачился в свою снарягу и, подхватив тяжёлый пехотный лучемёт, направился на выход из нашего командного пункта. Вместе со своим заместителем погрузившись на колёсный бронетранспортер, понёсся в разрушенную нашими стараниями крепость. Вкатившись на внутреннюю площадь, заваленную всякими обломками, наша машина остановилась, и мы, выйдя из неё, осмотрелись. Разоружённые и пленённые гвардейцы и челядь, понукаемые нашими бойцами, разгребали завалы и извлекали погибших, складируя изуродованные тела защитников в отдельный штабель. Зрелище было не из приятных, но нам к таким делам давно не привыкать, в конце концов, это наша работа, которую мы и выполняли, вот только если раньше мы это делали в чужих интересах, то теперь исключительно в своих личных, правда с некоторыми оговорками, но тем не менее.
— Хорошо мы поработали, командир, прямо загляденье, — проворчал Ржавый и, найдя взглядом пленённого герцога ди Хорста, решительно направился в его сторону. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, отступив всего на пару шагов. Подойдя к силовой клетке, Ржавый велел бойцам вывести из неё герцога, и когда того, подхватив под руки, поставили перед моим заместителем, Ржавый, внимательно вглядевшись в понурое лицо, официальным тоном задал ему вопрос:
— Альфред ди Хорст, вы помните некую Маргарет Квери? Она была служанкой в вашем родовом гнезде.
— Нет, не помню, — спустя нескольких мгновений напряжённых размышлений отозвался герцог, на лице которого читалась явная растерянность.
— Она забеременела от вас, и вы её выгнали взашей, лишив всего. Так вот я её сын и вызываю вас, герцог, на дуэль. Отказаться от неё вы не сможете, в противном случае я дам команду вас повесить на разбитых воротах вашего родового гнезда, а с членами семьи поступлю точно так же, как это сделали вы с моей матерью и со мной, когда я был в её утробе, — всё тем же официальным тоном проговорил Ржавый, бесстрастно смотря в глаза герцога, приходившегося ему родным отцом.
— Значит, ты, бастард, пришёл за моей жизнью, — прохрипел ди Хорст, в глазах которого появилось наконец истинное понимание смысла происходящего с ним.
— Да, именно так, герцог, — проронил мой заместитель и, обернувшись в сторону бойцов, громко распорядился: — Парни, найдите его шпагу и принесите её сюда.
Я про себя хмыкнул. Ржавый в точности повторил то, что проделал я сам с похитителем дочери верховного магистра Ордена крестоносцев. Он хотел поставить красивую жирную точку в своей печальной истории, которая, по-видимому, мешала ему жить, вот только стать отцеубийцей… Даст ли ему это покой? Нет, не даст, скорее, создаст куда большее число проблем, но мешать я ему не буду, он не маленький, пусть решает сам, как ему поступить.
Шпагу принесли где-то через полчаса, и всё это время сам герцог, его супруга и двое взрослых дочерей и сын-подросток смотрели со страхом на Ржавого. Пощады от него они не ждали, да и рассчитывать на неё было после неудавшегося путча по меньшей мере наивно. На примере стремительного разгрома восстания и взятия мощных крепостей герцогов ди Хорстов
