Шатен сощурился, пытаясь разглядеть в темноте маленькую толпу людей. Их было совсем не много, не больше десяти человек. Те о чем-то рьяно спорили, размахивали руками и изредка выкрикивали оскорбления в сторону оставшихся напарников.
- М-да, разве они надеятся кого-то выследить? - Дазай зевнул со скуки. - Перебить их будет самой простой из всех моих миссий, даже не своими руками. Что это там, перепалка? Ещё лучше, стоит только раззадорить их ещё больше.
Будь осторожен
На телефон пришло сообщение от босса, и Осаму, прочитав его, надолго задумался, произошедшие события были типичным делом для преступного города, но разве занялись бы они этим случаем просто так, если бы он не принес бы им дальнейшей выгоды?
Босс писал о группе детей, что нашла бумаги их подопечной организации. Эти дети были зверски убиты и только одному удалось скрыться от них.
Не просто так это
Дазай слушал, о чем кричали стоявшие группой люди, его догадки подтверждались.
Подросток пошел прямо к ним, сунув руки в карманы и ухмыльнувшись. Люди, завидя приближающуюся к ним высокую фигуру стали шептаться.
- Добрая ночка выдалась, не правда ли? - Чуть наклонив голову, произнес Дазай.
- Для тебя она станет последней. - Ответил кто-то из толпы.
- Аа, как страшно! - Ломаясь, воскликнул Осаму. - Могли бы не такую затасканную фразу выдать, вижу, умом вы не блещете. А жаль, в наше время каждый должен быть развит, чтобы выжить, но вот парадокс, я достаточно умён, но жуть как хочу умереть, вы поможете мне?
Людям явно не про себе было от речи подростка, один из них, самый высокий и, по-видимому, главный, направил на говорящего револьвер.
- Нарываешься. Все равно ты будешь убит, хочешь того, или нет. - Он нажал на курок.
Осечка
- Как жаль, если бы ваша группировка не была связана с преступной деятельностью, за мою голову вам бы дали порядочную сумму, но, видать не судьба. Придется вам умереть сегодня. Видите, я даже пошел к вам безоружным, но вы не можете убить меня, хоть и вооружены до зубов. Это все потому, что смерть не любит меня.
- Да что ты такое, что так смело подступил к нам?
- Для этого большой смелости и не нужно, вы так кричите, что вас за полкилометра слышно, разве же вы вселяете ужас? Тем более мне, члену портовой мафии, под чьим крылом вы когда-то работали. Да, вы не ослышались. Я Дазай Осаму, хладнокровный убийца, ставший сегодня исполнителем. Если бы вы были чуточку умнее, я, возможно, позволил бы вам себя убить, или, в крайнем случае, поймать, но увы, каждый из вас допустил по одной ошибке. Вот ты. - Шатен ткнул в одного из них. - Слишком громко говоришь, это выдает вас. А ты почему-то не отключил телефон и по сигналам вам очень просто найти. А ты просто перешёл мне дорогу.
Выстрел. Человек, чей мобильный не был отключен, упал.
- Это мой брат, мудила! - Заорал другой и выстрелил.
- Ты чего орёшь…
- Я думал, будет интереснее… - Осаму отошёл в сторонку, наблюдая за тем, как люди, ранее работавшие бок о бок, стреляли друг в друг друга. Он вздохнул, будто кого-то ещё ожидая. - Как слабы люди в гневе своем.
Через четверть часа убиты были все, мелкая организация уничтожила сама себя. Осаму все ещё не уходил, он предчувствовал, что скрывшийся появится, придет либо за тем, чтобы умереть, как и друзья, либо за тем, чтобы отомстить за друзей.
Друг. Всего одно слово, заставляющее волноваться, именно потому Дазай рвал все отношения, боясь когда-нибудь не справиться с привязанностью.
Так было раньше
Далеко за деревьями, подросток заметил маленькую сгорбленную фигурку, так нелепо прячущуюся за стволами. Она еле шла, опадая на землю и сгибаясь от удушающего кашля, но вновь поднимаясь и продолжая подбираться к месту, где были убиты члены маленькой организации.
- Вот как. - Осаму устало улыбнулся, будто зная, что именно этот человек нужен мафии.
Ему нужен
Накаджима, затаив дыхание, ждал их встречи, сам не зная, на что надеясь. Он приблизительно знал, что тот человек будет одаренным, что зовут его Рюноске, что сейчас он в мафии. Что он теперь напарник его, во время особо сложных заданий во имя спасения города, и что он люто ненавидит Накаджиму, не ясно только вот, за что?
- Прекрасная ночь, не правда ли? - Дазай обратился к крадущемуся человеку, что услышав его, вздрогнул и отступил назад, не готовый к общению с ним.
Дазай не подал виду, что заметил это, только не отводя своих стеклянных глаз, наблюдал за ним, опешившим и оцепеневшим, но не от страха, а от чего-то более значимого, более высшего по шкале человеческих чувств.
Человеческих ли?
- Ты тот ребенок, которого не удалось убить этим увальням? Было бы похвально, если бы ты устоял перед более сильным противником, нежели они. Но тебе это не удается, верно? Молчишь, а знаешь, что я могу помочь тебе. И, видимо, не только тебе. В кафе у берега работает девушка, у нее такие же как и у тебя глаза. Верно, твоя сестра. Ты боишься меня? Не нужно, я всего лишь член исполнительного комитета портовой мафии, получивший повышение буквально несколько часов назад. Я Осаму Дазай, возможно, в дальнейшем твой наставник. Ты можешь отказаться, но я знаю, кто ты такой и знаю, что ты не сможешь выжить со своей силой. Потому я предлагаю тебе стать одним из нас.
В один миг откуда-то появилось острое чёрное лезвие, как показалось, вонзенное в горло мафиози.
Исчезло
- Неплохо.
Тот опешил, впервые получивший хоть какое-то одобрение собственных действий. Взгляд Дазая парализовал его хрупкое тельце, не давая возможности отказаться от предложения, словно холодом сковало конечности.
- Я слаб. - Хрипло сказал он. - Я не могу совладать с собой, впрочем, это и не нужно мне, было…
- Если ты согласишься, я научу тебя. Буквально полчаса назад я сделал вывод, что люди слабы в гневе. Доказательство вот. - Дазай показал рукой на мертвых людей. - Но ты можешь отказаться и я обещаю, что мафия не тронет тебя и твою сестру. Но тогда ты проиграешь сам себе. Что ты ответишь мне, Акутагава Рюноске?
Тот закричал, и крик этот заставлял кровь стынуть в жилах. Накаджима, наблюдавший за этим, боялся, боялся что тот, кто назвался Акутагавой, упадет без сил в конце своего крика и испустит дух, боялся, что сейчас Осаму бросит его одного здесь, заставив мальчика бежать за собой, боялся, что и сам сейчас не вынесет и
