– Вы меня не любите.
– Дело не в том, что я не люблю тебя. Дело в том, что я люблю их.
В комнате тепло и царит полумрак. Мы провели несчетное количество часов здесь, и все равно этот разговор намного более личный, чем любой другой.
– Вы хотите защитить свою семью.
– Да. – Голос Харпер срывается. – Я, наверное, эгоистка. Здесь риску подвергаются тысячи людей. А мне важнее два человека, причем маме и так недолго осталось жить. Но Джейку никто не поможет. Никто, Рэн.
– Как я уже говорил, нам не всегда приходится принимать решения, которые хочется, но тем не менее выбор есть всегда.
– Я знаю, и я понимаю, почему Грей принял такое решение, – Харпер прижимает ладони к лицу, – несмотря на то что я его сейчас немного ненавижу. Лилит омерзительна, Рэн. Способ попасть домой прямо здесь, но я не могу вернуться.
– Да, – со всей серьезностью говорю я. – Лилит знает, что если мы будем держать вас здесь против воли, то вы никогда не полюбите меня, и она будет торжествовать. Однако если вы вернетесь, то проклятие не будет снято, и опять-таки победа останется за ней.
– Она выигрывает при любом раскладе.
– Так и есть. – Я провожу пальцем по подбородку девушки и приподнимаю ее лицо. – Именно поэтому я приказал Грею вернуть вас домой.
– Что? – Харпер хватает меня за запястье.
– Я приказал Грею вернуть вас домой, – повторяю я. – Вы упомянули некоторые проблемы с заемщиками, и с этим, по крайней мере, я могу помочь, так что я подготовлю для вас кошелек с серебром или драгоценными камнями, если они предпочтительнее…
Харпер подрывается со скамейки и падает на меня. Ее руки крепко обхватывают мою спину, а лицо прижимается к моему плечу.
– Спасибо, – выдыхает девушка. – Спасибо тебе.
Тогда в трактире, когда Харпер обняла меня, я не знал, что делать, но теперь знаю. Мои руки опускаются ей на спину, и я наклоняю голову к ее виску и говорю сдавленным голосом:
– Вы всегда так удивляетесь. Я же говорил, что выполню любую вашу просьбу, если это в моих силах.
Харпер отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза.
– Но… Карис Люран…
– Все будет в порядке, – говорю я. – Вы получили известия об ухудшившемся здоровье своей матушки, поэтому вам пришлось вернуться в Колумбию. Мы подозревали, что такое может произойти. Мы предусматривали такой вариант.
– У тебя всегда все предусмотрено.
Неправда. Я не предвидел того, как тяжело мне будет ее отпустить.
Харпер права. Лилит омерзительна. Несмотря на то, что я предпринимаю, она всегда находит способ поиздеваться надо мной.
– Прости, – шепчет Харпер. – Прости, что я не сняла проклятие.
Я поднимаю руку, чтобы вытереть слезы с ее щек. О, Харпер.
Как бы мне хотелось, чтобы именно она сняла проклятие. Не из-за Карис Люран, не ради Эмберфолла, а просто потому что я влюбился в нее.
– Ты очень добрый. – Харпер снова падает мне на грудь. – Я не… Я не думала, что это будет так тяжело…
– Тсс, – шепчу я. – Вы сделали для меня больше, чем я мог бы желать.
Харпер делает вдох и впивается в меня взглядом.
– Я буду очень по тебе скучать.
Она разбивает мне сердце.
– А я по вам.
– Я буду думать о тебе все…
Я наклоняюсь и целую ее. Поцелуй медленный и нежный, и поначалу это всего лишь легкое касание губ. Я спрашиваю, не приказываю, ожидая, что Харпер засомневается и отпрянет, но этим вечером ее губы раскрываются, а руки обхватывают мое лицо. Она отвечает на поцелуй.
Я прижимаю ее к себе, запуская руки в ее волосы, забываясь в сладости ее рта и тепле ее аромата.
В этом, думаю я, не нужно быть уверенным. Это все по-настоящему.
Не хочу, чтобы этот момент заканчивался.
Я ужасен. Я эгоистичен. Мои руки находят талию Харпер, бегут вверх по ее спине и путаются в завязках жилета, презирая тот факт, что ее рубашка так надежно закреплена ремешком с ножнами для кинжала.
Руки Харпер закрадываются под мою куртку и вытягивают мою рубашку. Пальцы девушки касаются моего тела. Эти секунды стоили вечности страданий. Мои губы приоткрываются в беззвучном стоне.
И затем Харпер ахает от боли и резко отстраняется.
Девушка смотрит на свои пальцы. На их кончиках блестит кровь. Харпер моргает в недоумении:
– Что… Что… Рэн?
Харпер тяжело дышит, как и я. Мы смотрим на пятнышки крови, затем я срываю с себя куртку и расстегиваю рубашку.
Синие и зеленые чешуйки, блестящие и переливающиеся в свете от камина, покрывают мою кожу редкими пятнами.
Я перестаю дышать.
Чешуя. Не припомню, чтобы хоть когда-то была чешуя. Шерсть определенно была, причем в любом возможном цвете. Змеиная кожа в зеленом и коричневом. Открытые кости. Перья. Чешуи не было ни разу.
Я дотрагиваюсь рукой до своего торса, на котором вырос самый большой чешуйчатый участок.
Чешуйки достаточно острые, их грани, похожие на лезвия ножа, режут мне пальцы. Я отдергиваю руку и ахаю. Маленькие кровавые полоски появляются на моей коже.
Черт побери, конечно же, Лилит предложила Харпер сбежать именно в этот день.
Конечно же.
Харпер отступает назад.
– Что это? – шепчет она.
Я не могу дышать.
– Превращение, – отвечаю я хриплым голосом, в котором смешалось так много эмоций, что все их невозможно перечислить.
– Превращение?
Я делаю дрожащий вдох.
– В монстра.
Харпер сглатывает.
– В чудовище. – Девушка делает паузу, чтобы унять свое неровное дыхание. – В чудовище, которое появляется каждый сезон.
Я не могу взглянуть в ее глаза, но я должен. Харпер смотрит на меня так, потому что я ее предал и потому что она меня боится. Страх в ее глазах не позволяет мне отвести взгляда. В конце концов все они начинают меня бояться.
– Да, миледи, в чудовище.
Хапер ничего не говорит. Молчание между нами могло бы наполнить весь замок.
Я вспоминаю о нашем тихом обещании: больше никаких секретов.
– Как вы сами понимаете, – говорю я, – если вы не влюбились в меня к этому моменту, то это никоим образом не может измениться, когда я полностью трансформируюсь.
– Так это ты тот монстр? Ты убил всех тех людей?
Мой голос срывается, когда я отвечаю:
– Пожалуйста, вы должны меня понять. – Я протягиваю руку к Харпер.
Девушка отстраняется, но затем останавливает себя. Мы сидим рядом и просто дышим. Мое предательство делает воздух между нами слишком тяжелым.
– Ты снова будешь убивать, – шепчет Харпер. – В замке полно людей.
– Я все продумал, миледи. Мои подданные будут в безопасности. – Я перевожу дыхание. – Вы будете в безопасности.
Девушка облизывает пересохшие губы.
– Рэн.
Я больше не могу всего этого выносить. Я поднимаюсь на ноги и отворачиваюсь.
– Вам нужно вернуться домой.
Я жду, что Харпер со мной не согласится, что она меня окликнет, не даст мне выйти за дверь.
Харпер не двигается с места.
Командор Грей не рад моим приказам.
Он ждет в коридоре, пока Харпер прощается с теми, с кем сблизилась во время своего пребывания здесь. Я вижу, насколько командор рассержен. Если
