Наблюдая за ними, я гадала, что наш лорд думал по поводу статуса Гвендолин Агриппы – девушки, о которой говорилось в пророчестве.
Довольно скоро мы снова вышли на улицу. Элиза уехала в семейном экипаже, выглянув из окна, чтобы помахать мне рукой:
– Приезжай на чай на следующей неделе!
– Вы ей нравитесь. А с Элизой такое редко случается, – удивленно произнес Блэквуд.
Он рассеянно накручивал на палец розовую шелковую ленту. Я не сомневалась, что ее подарила та симпатичная швея.
Я слабо улыбнулась в ответ. Мой разум был занят мыслями совершенно о другом.
* * *– Сюрприз, мисс! – объявила Лилли, когда я зашла в комнату вечером. На кровати лежало семь посылок. – Ваши наряды от леди-фейри.
– Но я уехала от нее всего час назад! – Я в удивлении открыла упаковку и достала великолепное винно-красное вечернее платье с золотой вышивкой на вырезе. – Как это возможно?
– Мадам Вольтиана особенная. Ее творения – настоящее волшебство. Хотя, полагаю, они действительно волшебные, не так ли? – Лилли хихикнула, доставая остальные платья. – Эти будут смотреться на вас куда лучше. Как насчет того, чтобы надеть сегодня красное, мисс? Мы снова сделаем вам красивую прическу.
Помимо платьев мне прислали чулки, сорочку и даже трусики, отделанные кружевом. Все было белоснежным. В моей прошлой жизни такие деликатные вещи было бы невозможно сохранить в чистоте. Дальше я нашла мягкие перчатки бежевого и кремового цветов. Прижала их к щеке и вздохнула. Каждое Рождество я слушала шепот Джейн Лоуренс о том, как она мечтала о подобных перчатках. Возможно, мне стоит отправить ей одну пару в этом году к празднику.
Дальше мы осмотрели фланелевые и хлопчатобумажные нижние юбки, а также черный бархатный чехол на бедро, идеально подходящий для посоха. Мадам Вольтиана продумала все детали.
Я присела на кровать, не в силах наслаждаться подарками. Перед глазами проносились образы обитателей трущоб. Кто я такая, чтобы носить столь роскошные наряды, когда люди страдают?
– Лилли, откуда ты приехала?
– Мисс?
– Где живет твоя семья?
Улыбка сошла с лица девушки.
– Вся моя семья мертва, мисс. Тролль Каллакс забрал моих родителей и сестер. Бабушка посчитала, что единственное безопасное место для меня – под защитой, и устроила в этот дом. Не подумайте, я очень благодарна. Здесь безопасно. – Лилли начала дергать за рукав желтого платья.
– Мне жаль, – тихо прошептала я.
– Прошлое осталось в прошлом, мисс, – ответила Лилли, засуетившись над моим туалетным столиком. – Помочь вам с платьем для ужина?
Мы выбрали винно-красное платье, и цвет действительно подошел, подчеркивая мою смуглую кожу. Лилли поколдовала над моими длинными темными волосами, заколов их так элегантно, что я выглядела почти красавицей. Горничная поправила завитки по бокам и цокнула языком:
– Вы прекрасны, мисс. Точно, как он и сказал.
– Кто?
– Рук. Он всегда такой милый. – Девушка покраснела. – Другим не нравится находиться в его обществе, но он очень симпатичный. Даже со шрамами.
Открытое восхищение Лилли Руком удивило меня, но почему бы и нет? Он был моим лучшим другом, и я должна радоваться тому, что Лилли удалось рассмотреть под шрамами замечательного человека. Действительно должна.
– Тебе он нравится, Лилли? – Мой голос прозвучал неожиданно резко.
Я почувствовала легкую ярость, но заставила себя остановиться. Какое у меня было право на нее злиться? Никакого.
– Полагаю, что да, – ответила Лилли, смущенно опуская глаза. По какой-то причине у меня заныл живот.
– Да… Ты, случайно, не знаешь, где он?
* * *Я застала Рука за подметанием конюшни. Парень тихо напевал себе что-то под нос. Лошади довольно ржали, чувствуя себя в безопасности. Рук подошел к кобыле Магнуса и погладил ей морду:
– Ну, здравствуй, хитрая красавица. – Рук засмеялся, когда кобыла уткнулась носом ему в плечо. – Сегодня я без гостинца. Нельзя, чтобы ты растолстела, правда?
– Привет, – поздоровалась я, внезапно смутившись.
– Нетти?
Лошади заржали и затопали в стойлах. Я определенно потревожила их.
Рук смотрел на меня с открытым ртом:
– От тебя глаз не оторвать.
Я никогда не чувствовала себя более странно, стоя в элегантном вечернем платье, пока Рук чистил конюшню.
– Я скучала по тебе сегодня.
– Я по тебе тоже.
Парень пошел за ведром с водой.
– К тебе хорошо относятся?
– В сравнении с Бримторном любое отношение хорошее. В основном я приглядываю за лошадьми, и мне это по душе. Я кое-что узнал, чтобы убедиться, что за ними правильно ухаживают. Торнхолл хороший кучер, но он не особенно разбирается в лошадях. – Рук погладил коня, которого запрягали в карету. – Я даю им горячую воду и овес вместо сена. Магистр Агриппа очень доволен улучшением их здоровья. Вам ведь лучше, не так ли? – пробормотал Рук и засмеялся, когда конь фыркнул в ответ. Рук был настоящим гением, когда дело касалось животных.
– Не позволяй им заваливать тебя работой.
– Работа держит меня в тонусе. Как всегда.
Конечно. Она отвлекала его от боли.
– Слуги добры к тебе?
– Они не злые, – уклончиво ответил Рук, а потом его лицо загорелось. – Лилли очень мила. И забавна. Знает миллион шуток и двадцать карточных игр.
На секунду во мне вновь вспыхнула злоба, но я подавила ее.
– Она – чудо!
И снова молчание. Когда Рук смотрел на меня, на его лице отображалась смесь восхищения и грусти. Он взял ведро и немного скривился. Когда мы были детьми, ему приходилось набирать воду в колодце и подниматься с ней на высокий холм. Чтобы помочь с его нерабочей рукой, я хватала один конец, а он – другой. Порой мы играли в игру, суть которой заключалась в том, чтобы разлить по дороге как можно меньше воды.
– Можно помочь? – спросила я, отчаянно хватаясь за ручку ведра.
– Конечно же нет! – Парень отпрянул. – Тебе нельзя портить новое платье.
– Я могу понести ведро.
Меня щекотали кружевные оборки на локтях. Ладно, возможно, этот наряд не совсем подходил для тяжелого труда.
Рук словно прочитал мои мысли:
– Не в этом наряде.
– Эта одежда – всего лишь часть образа, который мне нужно поддерживать для чародеев. – Казалось, с каждым словом пропасть между нами увеличивалась. – Ничего не изменилось.
Рук нахмурился:
– Все изменилось.
Чародеи отличались от всех остальных людей и были абсолютно другими. Они пировали, пока меньше чем в миле люди голодали. Гуляли часами по беззащитной территории, среди нищих, чтобы затем вернуться к привычной роскоши. Мой путь все больше отдалял меня от таких людей, как Лилли, Чарли и Рук, людей, с которыми я росла. От человека, которым я когда-то была. В моем горле встал комок.
– Как твои шрамы? Болят? – тихо спросил я.
– Теперь это не твоя забота. – Рук отвел взгляд.
– Ты сможешь хотя бы намазать их, вместо того чтобы сходить с ума от боли? – сухо поинтересовалась я.
– Конечно.
Молчание затягивалось.
– Ну, мне пора. Скоро ужин.
Мы замерли на секунду: Рук с ведром и я в своем проклятом платье. Я отвернулась и поспешила своей дорогой, волоча
