И такой объект для нападения был. Это, конечно, город Ковель – настоящая стратегическая жемчужина в австрийско-германской обороне. В штурме обороны этого города обломали зубы три наши армии. После тех боев смешно, конечно, говорить о взятии такой цитадели какими-то кавалеристами, но это на первый взгляд. В городе и его окрестностях, конечно, много австрийских солдат и офицеров, но именно что австрийских и, как правило, все они «тыловые крысы». Служат либо в штабах, либо в охране многочисленных складов и прочих тыловых структурах. Военнослужащих, которые принимали участие в боевых действиях, можно найти только в госпиталях. Но у них даже оружия нет, не говоря уже о едином командовании. Только ленивый трус не справится с такими вояками. Так что контингент, находящийся в городе, очень даже подходящий для нашего нападения. Части, способные драться, находятся довольно далеко от города, так же как и артиллерия. А по нынешним дорогам даже пехота сможет прибыть на помощь, только часов через тридцать-сорок. А этого времени моим ребятам хватит, чтобы зачистить город и уничтожить все склады. После этого можно отойти на удобные позиции, а при подходе германских дивизий заняться партизанскими действиями. И я буду долго смеяться, когда вражеской артиллерии нечем будет стрелять, а пехота будет голодать из-за отсутствия продуктов, так как основные запасы были сосредоточены на складах, расположенных в Ковеле и его окрестностях. Начнут грабить местных крестьян и соответственно получат народные волнения и партизанскую борьбу. Тут уж не до наступлений, а значит, мы получим передышку, и можно будет заняться умиротворением населения империи и в первую очередь жителей Петрограда и Москвы.
Когда денщик принес второй стакан чая в подстаканнике, я понял, что больше ничего придумать не смогу. И сидеть, выдавливая из себя гениальные стратегические решения, бесполезно. Нужно довольствоваться тем, что есть, главное это действовать. Под лежачий, пусть даже гениальный камень удача не течет. И я начал писать приказы, которые дивизионный радист должен был передать в своих радиограммах в штаб корпуса и Туземную дивизию. Только вернувшись из радиоузла в свою палатку, я немного успокоился. Нервы стали ни к черту, пока сидел в палатке радиста, ожидая, когда мои приказы будут отправлены в штаб корпуса и Туземную дивизию, весь издергался. Волнение слегка схлынуло, когда радист доложил, что пришло подтверждение, что адресаты шифрограммы получили. А совсем стал самим собой, когда добрался до палатки и улегся на сооруженный Первухиным топчан.
Утро началось поздно, часов в девять с доклада командира пластунов. Его люди с самого рассвета проверяли информацию, полученную от армейских разведчиков еще в штабе Каледина. Не всю, конечно, а конкретно по станции. Распоряжение о подготовке ее штурма я не отменил. Это действие хорошо вписывалось в более амбициозную идею захвата Ковеля. По этому плану пластуны тоже работали, и не только они. Несколько разведгрупп было направлено к городу, да и в сам город с заданием собрать конкретную информацию, а если будет возможно, то взять «языков». И не кабы каких, а офицеров. Только делать все это тихо, чтобы не насторожить австрийцев. Терять преимущества внезапности я не желал. Станция находилась в десяти верстах от Ковеля, а я хотел подвести нашу кавалерию ближе к городу, чтобы еще во время штурма станции первые конные разъезды появились на окраинах этого центра австрийской оккупации. Разведгруппы, направленные в Ковель, состояли в основном из сербов и словаков. Все они служили раньше в австро-венгерской армии и добровольно сдались русским. Использовать в рейдах бывших военнослужащих австро-венгерской армии предложил Клембовский. Не знал он, куда определить бывших австрийских солдат, предложивших свои услуги в войне против поработителей славян. Сначала я без всякого энтузиазма выслушал предложение старого знакомого великого князя. Но когда Клембовский назвал фамилию старшего этой команды перебежчиков, я сразу согласился взять добровольцев под свое крыло. Еще бы не согласиться, ведь командовал бывшими австро-венгерскими солдатами Иосиф Броз Тито. Будущий основатель Югославии наверняка был хороший организатор и стратег, понимал толк в тайных операциях. А во время рейда по вражеским тылам такие специалисты были на вес золота. Вот сейчас он сам и его люди были направлены в Ковель. Одеты они были в привычную австрийскую форму, документы имели подлинные, захваченные в ходе Брусиловского прорыва, так что наши разведчики прошли бы любую проверку на улицах Ковеля. Кроме разведданных и захвата ценного «языка» им было рекомендовано попытаться из своих земляков организовать «пятую колонну». Конечно, только рекомендовано, ведь времени на настоящую подрывную работу среди славян, служащих в австро-венгерской армии, практически не было.
Я запланировал начать операцию через три дня. Как раз к этому времени должна подойти Туземная дивизия. И, в конце концов, подготовят к операции «Опели». Да и водители потренируются управлять тяжелым грузовиком, двигаться задним ходом. Эти дни нужны были и для отдыха. Кавалеристы вымотались, преодолевая большое расстояние от Житомира до полосы 8-й армии, а потом еще прорыв во вражеский тыл. На их лошадей было жалко смотреть, а несколько пало во время этих изнурительных маршей. Солдаты мехгруппы вымотались, вытаскивая автомобили из грязи. Слава богу, дорога к станции была более-менее проезжей. Некоторые участки даже были посыпаны гравием. Единственным проблемным местом был брод через реку, рядом с которым мы и разбили лагерь. Поэтому, дав сутки отдохнуть солдатам мехгруппы, я приказал поручику Хватову перебираться на другую сторону реки и в лесочке рядом с гравийной дорогой разбивать лагерь мехгруппы. От этого места до станции было чуть больше четырех верст. Пока мехгруппа перебиралась на новое место дислокации, я с офицерами дивизии по картам проводил штабные учения. Притом со всеми офицерами 9-й кавалерийской дивизии. Ночью в лагерь прибыла, после
