– А если не вернусь? – хмуро спросил Подкин. Ему совершенно не хотелось воровать и ещё меньше – возвращаться в вонючую нору, больше напоминавшую помойную яму.
– А если не вернёшься, мы проголодаемся и съедим твою сестру, – ответил Квинс.
– Из неё выйдет отличная закуска, да, Квинси? – мистер Шейп пихнул напарника локтем в бок, и его огромный живот затрясся от смеха.
Подкин тяжело сглотнул. Вдруг мистер Шейп посерьёзнел, сгрёб его за воротник и подтянул к себе.
– Твоя сестра – залог того, что ты не натворишь глупостей, – прорычал он. – Будешь возвращаться сюда каждый день – и мы её не тронем.
– Каждый день? – в ужасе переспросил Подкин.
– Да. – Губы Шейпа растянулись в зловещей ухмылке. – Теперь ты работаешь на нас. И будешь работать ещё очень и очень долго.
Пик в клетке заплакал. С каждой секундой он всхлипывал и завывал всё громче и громче. Паз отчаянно пыталась его успокоить, боясь, что Квинс опять схватится за палку, но Пик не слушался, даже когда она обещала накормить его супом. Паз беспомощно посмотрела на Подкина.
– Заткни его сейчас же! – проревел Шейп. – Или, клянусь волосатыми коленками Херна, я сам это сделаю!
Квинс потянулся за палкой, и Подкин выпалил:
– Он не будет молчать, пока сидит в клетке. Лучше я возьму брата с собой! Так вам не придётся слушать его плач, а моя сестра всё равно останется тут.
Подкин пока не знал, что будет делать с Пиком. Сейчас ему нужно было увести его подальше от Квинса и Шейпа. Может, вдвоём они смогут сбежать и позвать кого-нибудь на помощь? Но кто станет помогать им теперь, когда ему нечего предложить взамен?..
– Ладно, забирай! – рявкнул Шейп.
Квинс вырвал Пика из лап Паз и швырнул его Подкину. Тот едва успел поймать брата, а Пик от потрясения на секунду даже перестал плакать.
– Хватит ушами хлопать, – пробурчал Шейп. – Идите и только попробуйте вернуться с пустыми лапами!
Квинс пинками выгнал Подкина и коричневую крольчишку из норы и задёрнул одеяло. Подкин едва успел бросить прощальный взгляд на сестру. Одинокая, напуганная, она сидела в клетке – но это не помешало ей быстро шевельнуть пальцами. Подкин понял, что означал её жест. Бегите. Спасайтесь.
Паз хотела, чтобы он забрал Пика – и ушёл без неё.
Глава десятая. Лисья лапка
Очутившись в полумраке туннеля, Подкин растерянно уставился на крольчишку. Та равнодушно пожала плечами, развернулась и побежала в сторону рынка.
– Эй, подожди! – Подкин бросился за ней со всех лап, стараясь ненароком не уронить Пика. Он нагнал крольчишку у свечки, которую налепили прямо на торчавшую из стены кость неизвестного существа. Пламя дрожало в затхлом воздухе, и отблески странными узорами ложились на корни и груды мусора, отчего казалось, что они находятся не под землёй, а на дне исключительно грязного озера.
Крольчишка глянула на Подкина с нескрываемым раздражением.
– Чего тебе? – буркнула она.
Подкин стоял, тяжело дыша, и судорожно соображал, что ответить.
– Э-э… Привет. Меня зовут Подкин. А это Пик. Я просто… Подумал тут…
– Послушай, – перебила его крольчишка. – Не хочу показаться грубой, но нам нужно как можно скорее добраться до рынка. Если не вернёмся к закату с едой и деньгами… – Она поморщилась. – Поверь мне на слово, ты не хочешь знать, что с нами сделают.
– А ты ходишь туда каждый день? – осторожно спросил Подкин. – Каждый день воруешь и побираешься? Ты не пыталась сбежать?
– Сбежать? – Крольчишка посмотрела на Подкина так, будто он сошёл с ума. – Там остался мой брат. Как я могу его бросить?
– А почему ты не позовёшь на помощь родителей?
– Потому что им пятьдесят лет и они живут по ту сторону Льдистых гор.
У Подкина сделалось такое выражение морды, словно она вдруг заговорила на незнакомом языке. Крольчишка вздохнула и покачала головой.
– Давай кое-что проясним, Попкин, или как там тебя. Я не ребёнок. Мы с братом – карликовые кролики. Пусть я не вышла ростом, но поверь, я уже взрослая. Эти тупоголовые хорьки схватили нас, потому что приняли за детей.
– И давно вы у них?
Крольчишка отвела взгляд. Плечи её поникли.
– С полгода, наверное. Хотя в клетке время тянется дольше. Раньше на Шейпа и Квинса работал ещё один кролик, но он заболел и умер. Его похоронили прямо в туннеле.
Подкин с трудом сглотнул. Он очень не хотел закончить свои дни в вонючем отнорке Костеграда.
– Так что лучше их не злить. Будешь паинькой – и они не станут тебя бить. Постарайся притащить как можно больше еды. Только смотри не попадись! На рынке нет стражников, и вождей в Костеграде отродясь не водилось, так что торговцы здесь расправляются с ворами сами.
Крольчишка хлопнула Подкина по спине и побежала дальше. Подкин молча смотрел ей вслед, но когда она уже почти скрылась из виду, крикнул:
– Подкин! Меня зовут Подкин, а не Попкин!
– Прости! – отозвалась крольчишка перед тем, как исчезнуть за поворотом. – А я Миш. Моего брата зовут Маш.
Миш и Маш. Что ж, по крайней мере, не только они влипли в неприятности. Пик проводил взглядом их новую знакомую и слабо пискнул:
– Миш!
* * *Вскоре Подкин и Пик вышли из бокового туннеля на рыночную площадь. Крольчат снова чуть не сбила с ног волна шума и вони, хотя они успели немного притерпеться к ароматам Костеграда. При желании Подкин даже мог различить отдельные запахи: специй, печёных овощей, жареных кофейных зёрен, дублёной кожи и ладана. Они боролись друг с другом, стараясь пересилить соперников, и от такого изобилия к горлу подкатывала тошнота.
Подождав, пока в голове прояснится, Подкин посмотрел на толпу занятых своими делами кроликов. Где-то здесь он должен добыть достаточно еды и денег, чтобы не разозлить Шейпа и Квинса – и попутно не лишиться последнего уха. Подкина снова затошнило – на этот раз от страха. Лапы ныли от напряжения: он всю дорогу тащил на себе Пика. Подкин в жизни ничего не крал. Мама всегда говорила ему, что Богиня не любит воров. Но разве та не поймёт, что маленький кролик пошёл на преступление ради спасения сестры?..
Глаза Подкина метались по бурлящему рынку, пока не остановились на туннеле, через который можно было выйти из Костеграда. Неужели Паз в самом деле хотела, чтобы они её бросили? Неужели думала, что он на такое способен? Она же его старшая сестра. Да, порой Подкину хотелось сбежать от её придирок и нравоучений на край света. Но кроме Паз, у него почти никого не осталось. Теперь они с Пиком были его единственной семьёй. И он очень любил сестру (хотя ни за какие морковки бы в этом не признался).
К тому же в их компании голова у Паз работала лучше всех. Она могла найти выход из любой ситуации,
