— Александр, — заговорила Мария, когда они принялись неспешно подниматься к себе. — Я хотела бы сегодня видеть вас у себя.
— Мари? — Александр искоса посмотрел на неё, пытаясь понять, чем вызвана неожиданная просьба. Никогда ещё принцесса не говорила о своих желаниях, не просила его прийти, покорно ожидая его решения.
— Мне одиноко без вас, — просто ответила Мария. И добавила с горечью: — Мне всегда без вас очень, очень одиноко.
— Я приду, — кивнул он, и оставшийся путь до покоев принцессы они проделали в одиночестве. Мария почти не спала в эту ночь, прислушиваясь к его мерному дыханию, не выпуская его руку, обнимавшую её, изредка поднося её к губам и невесомо целуя. Её Саша, только её, и никакая женщина никогда не посмеет его отобрать!
— Ваше величество, я хотела с вами поговорить, — начала Мария с порога утром следующего дня. Императрица, ласково улыбнувшись, взмахом руки отослала фрейлин и указала принцессе на диванчик рядом с собой.
— Что-то случилось, Мари? Ты так бледна. Ты хорошо себя чувствуешь?
— Да, всё в порядке, — вымученно улыбнулась принцесса. — Но у меня есть подозрения, которые… Я не знаю, как их озвучить, ведь даже произносить это вслух неприлично…
— Кажется, я понимаю, о чём ты хочешь мне сказать, но всё же хотела бы услышать это от тебя.
— Я… — Губы Марии задрожали, и она быстро прижала к ним ладонь, пытаясь успокоиться. Потом глубоко вздохнула и твёрдо посмотрела в глаза Александре Фёдоровне. — Мне кажется, что между Александром и Натали что-то есть. Что-то, выходящее за рамки простой дружбы.
— Вам кажется? — мягко уточнила императрица, с болью глядя на принцессу. Та комкала платок в руке, отводя глаза, напряжённая, как струна, готовая лопнуть в любой момент и больно ранить.
— Я уверена, — прошептала Мария еле слышно и подняла на неё взгляд. — Господи! Как же мне с этим жить?!
Она горько зарыдала, пряча лицо в ладонях, и императрица, преисполненная жалости, села рядом, осторожно обнимая её за плечи.
— Моя лучшая подруга!.. Моя лучшая подруга, и тот, кого я люблю больше жизни! За что они так со мной, ваше величество?..
— Бедное моё дитя, — вздохнула Александра Фёдоровна, продолжая успокаивающе поглаживать её по спине. — Бедное моё, наивное, чистое дитя. Сколько ещё подобных разочарований ждёт тебя в жизни?
— Вы хотите сказать, что тоже пережили подобное? — сквозь слёзы проговорила Мария.
— Много, очень много раз, — грустно сказала императрица.
— И как вы с этим справились, как пережили?
— Поначалу было больно. Так больно, что даже не хотелось жить. А потом… — Александра Фёдоровна тонко улыбнулась. — Потом, Мари, я поняла одну простую вещь: сколько бы мой муж ни смотрел на других женщин, сколько бы их ни побывало в его постели, я всегда остаюсь. Мы — не просто жёны, Мари. Мы — императрицы, матери наследников, пример для всего государства. Мы не имеем права на скандалы и обиды, как бы больно нам ни было.
— Но я не могу так просто это принять, — прошептала Мария. — Просто не могу. Это мерзко. И гадко.
— Я понимаю. Я прекрасно тебя понимаю. Ты имеешь право на гнев, на презрение, на боль. — Александра Фёдоровна выпрямилась и заговорила строго и внушительно: — Но не имеешь права разжигать скандал, который положит тень на нашу семью.
— Но Александр уже…
— Александр — мальчишка, хоть тебе и сложно это понять. Но даже у мальчишки хватает благоразумия скрывать свою пагубную страсть. А Натали… Через три месяца она удалится от двора, чтобы никогда более здесь не служить. И всё вернётся на круги своя.
— А до этого мне что же, делать вид, что я ничего не знаю? — потрясённо прошептала Мария. Стены будуара словно зашатались, грозясь погрести под собой: она пришла за помощью и поддержкой, а получается, что все в этом дворце на стороне тех, кто предал?!
— Отчего же. Ты имеешь право высказать своему мужу и той, что тебя обманула, всё, что сочтёшь нужным. Наедине. Но для начала запасись доказательствами, потому что, и тут уж поверь мне на слово, нет ничего более жалкого, чем пустые обвинения, основанные на догадках. Ты можешь быть сколь угодно уверена в том, что происходит, но… — императрица печально вздохнула, и в её безмятежном взгляде блеснула застарелая обида и боль, — ты даже представить себе не можешь, на что порой идут любовники, пытаясь оправдаться. Каких увёрток и лжи они не чураются, только бы не быть уличёнными.
Мария сокрушённо молчала, не зная, что сказать. Понимание жизни, своей будущей жизни во лжи придавило своей неотвратимостью, предстало в своём гадком обличии, призывая надеть маску, вечную маску, скрывая душевную боль.
— Мари, — её величество осторожно взяла её ладони и пожала их, — не считай, что все здесь против тебя. Это не так. Я так же, как и ты, осуждаю любой адюльтер, но после стольких лет при дворе поняла одну простую вещь — ничто не должно стоять выше внешнего благополучия семьи. Для всего света, для всей страны, для всего мира вы — прекрасная пара, будущие император и императрица, а остальное пусть остаётся за стенами ваших покоев.
========== Глава пятнадцатая ==========
Натали падала. С бешеной скоростью летела вниз, и ничто уже не могло замедлить это падение. В том, что принцессе всё известно, сомнений больше не оставалось, и всякий раз, заходя в её покои, Натали внутренне сжималась, ожидая громкого разоблачения. Но Мария молчала. Лишь улыбка перестала отражаться в глазах, оставаясь для окружающих нарочито радушной. А Натали терялась, пытаясь найти причину этой тишины, так похожей на затишье перед бурей. Служба стала невыносима, и каждый день растягивался в бесконечную череду настороженных взглядов, недосказанности и сомнений. Натали видела, прекрасно видела, как переживает Мария, но помочь ей не могла. Как не могла помочь и себе. В присутствии Александра становилось ещё хуже: под разными предлогами принцесса не раз оставляла их наедине, возвращаясь всегда неожиданно. Но ни разу ей не удалось застать их врасплох.
— Принцессе всё известно, — сказала как-то Натали, когда они в очередной раз оказались вдвоём. Александр, по обыкновению стоящий у окна, заложив руки за спину, тяжело вздохнул, низко склоняя голову.
— Я знаю.
Это были единственные слова, что они сказали друг другу, прежде чем Мария вернулась в сопровождении фон Круг, весело что-то обсуждая. И тут же, переступив порог, окинула острым взглядом мужа и фрейлину. Но Натали безмятежно ей улыбнулась,
