Мария скучала по мужу, невзирая ни на что, к тому же мысли о будущих родах пугали с каждым днём всё больше, и как никогда была нужна поддержка, а не война, пусть даже скрытая. Александр, готовясь к скандалу, был немало удивлён, когда вместо оного Мария встретила его с искренней улыбкой, протягивая руки. Одухотворённая, словно сияющая неземным светом, она показалась ему олицетворением мягкости, нежности, тепла. Хотелось упасть перед ней на колени и молить о прощении, но принцесса и здесь опередила, начав первой:
— Не думайте, что я вас прощаю. Нет. Но ради нашей семьи и будущего ребёнка я сделаю всё возможное, чтобы сохранить то немногое, что есть между нами.
— Мари… — Александр не находил слов, щёки полыхали пунцовым, а в груди зрело, душило что-то непостижимое огромное, дрожало, собираясь влагой в глазах.
— Избавьте меня от ваших оправданий! — отрезала Мария, обходя застывшего мужа и останавливаясь у него за спиной. — Они одинаково унизят и вас, и меня. — Она помолчала и продолжила запальчиво, не в силах сдержаться: — Это так унизительно!
Голос задрожал, принцесса всхлипнула и поспешно прижала ладонь к губам. Нет, к чему обманывать себя: было по-прежнему больно. Особенно сейчас, когда он был так близко, любимый, родной, долгожданный…
— Я недостоин вас, Мари, — тихо сказал Александр и обернулся. — Полагаю, любые слова о моих чувствах к вам будут излишни? — Заметив слёзы на её глазах, он смешался. Осторожно, боясь, что она отвергнет, взял её ладони в свои и склонил голову, приникая к ним губами.
— Мне очень захочется в них поверить, — в тон ему ответила Мария.
— Я виноват перед тобой, так виноват, — прошептал он. Что ещё можно было добавить? Что сожалеет? Что раскаивается? Но ведь это было не так! Появись возможность вернуться назад, Александр поступил бы так же.
— Ты любишь её. — Принцесса взяла себя в руки, и голос вновь зазвучал сухо, спокойно. — Не отрицай, я читала письмо, что было ей адресовано. — Она даже не могла заставить себя вслух произнести имя соперницы. — И весь этот спектакль, что вы вдвоём разыгрывали прямо под моим носом… — Осторожно освободив руки, Мария отступила. Александр поднял глаза, встречаясь с ней взглядом, пытаясь найти и не находя слов для оправданий.
— Но она теперь замужем, что бы ни скрывалось за этим поспешным браком, — продолжила принцесса после небольшой паузы. — А у нас… У тебя скоро родится наследник. И ради него я прощаю тебя. Только ради него.
— Мари, я…
— Не стоит. — Мария подняла руку, заставляя его замолчать. — Я знаю, что по-своему ты меня любишь. И мне бы должно довольствоваться этим, ведь во многих семьях нет и капли тепла, которое есть у нас. Но… — Она прикусила губу, запрокинула голову, проглотив комок в горле, разраставшийся с каждой секундой, — мне так тяжело делить тебя с кем-то, Саша.
Принцесса ждала. Ждала, что он скажет, что не придётся. Ждала, что рассыплется в мольбах, в обещаниях, в тех фразах, что обычно говорят мужчины, когда их уличают в измене. А ещё ждала услышать, что это больше не повторится. Никогда. Но Александр молчал, только смотрел пронзительно, взволнованно, ища и не находя ту девочку из Дармштадта, что прибыла когда-то во дворец. Медленно, боясь вздохнуть, он протянул руку и провёл по её щеке, стирая слезинки. Потом улыбнулся кривой, печальной улыбкой и покачал головой.
— Ты — невероятная женщина, Мари. И я люблю тебя. Возможно, не с той силой, что ты заслуживаешь, но это так. И я благодарен Богу за то, что ты стала моей женой.
Коротко всхлипнув, принцесса потянулась к нему, упала в объятия, пряча лицо на его груди, пока он гладил её по спине, ожидая, когда закончатся слёзы. И лишь когда она затихла, заключил в ладони её лицо и, не сводя глаз, прошептал:
— Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы не причинить тебе боль. Потому что не только люблю, но и глубоко уважаю тебя.
В эту ночь цесаревич ночевал у принцессы. Осторожно гладил казавшийся огромным живот, как ребёнок восторгался тому, как толкается малыш внутри, и крепко обнимал, шепча, что всё будет хорошо, стоило Марии поделиться своими страхами. Но ни слова о том, что он порвёт с Натали, не прозвучало. Она была далеко, а Александр — здесь, рядом, и все тревоги отступили на второй план, затмеваемые предвкушением великого таинства рождения. И после, когда всё осталось позади, когда в руки принцессе впервые дали дочь, счастье стало таким огромным, безграничным, что затопило все печали.
Но время шло, и, хотя Александр действительно стал гораздо ближе, проводя у неё каждый вечер, но тень Натали всё ещё стояла меж ними, незримо отражаясь в его глазах. Мария ожидала возвращения соперницы со страхом, ведь теперь муж мог и вовсе перестать скрывать от неё свои встречи, просто ставя перед фактом. Зная, что стерпит и простит. А ей ничего не останется, кроме как улыбаться и делать вид, что всё прекрасно. Хотелось отсрочить их встречу, насладиться недолгим миром в семье. Мария устала страдать. Понимая, что она навечно лишена простых радостей тихой жизни, какие были бы, не выйди она замуж за Александра, принцесса мечтала хотя бы о малости. И даже эту малость у неё вновь могла отобрать Натали.
Возвращение Орлова во дворце прозвучало, как приговор. Мария не могла объяснить, что двигало ей, когда она сказала о визите к Натали. Что ей сказать, да и зачем вообще что-то говорить? Она скучала о подруге, но их дружба была в прошлом, которому совершенно не хотелось заглядывать в глаза. А ещё она чувствовала, что вновь теряет мужа. Уверенная, что пока он не виделся с Натали, Мария не могла
